Опасность! Даже в забвении глубокого вампирского сна Гаррет ощутил ее. Его коснулось тепло человеческого тела, приправленное запахом крови. Кто-то стоит в комнате… стоит над ним! Проснись, Гаррет. И как бы со стороны он увидел, как молодой англичанин поднял лопату и обрушил ее на лежавшего в гробу.

Ужас вытащил Гаррета из темноты, заставил открыть глаза и откатиться от опускающегося лезвия лопаты, но сон и дневная тяжесть мешали. Он с болезненной медлительностью поднял руки, чтобы отвратить удар.

— Не нужно, — сказал он.

Кто-то схватил его за руку.

— Гаррет, проснись. У тебя кошмар. Все в порядке.

Слова достигли слуха, но мозг не сразу распознал их. Зрение, сфокусировавшись, обнаружило лицо Лин; никакого человека с лопатой; но мозг по-прежнему был в смятении. Лин? Где он? Матрац под ним свидетельствовал, что он дома. Но как…

Его охватила паника. Он сел. Лин! Она застала его на его необычной постели! И голого, под одной-единственной простыней, вспомнил он, натягивая простыню к подбородку.

— Лин, что ты здесь делаешь? Как ты вошла? Который час?

Она села на край кровати.

— Сейчас два часа дня. Я пришла, потому что позвонила твоя мать. Она пытается связаться с тобой с пятницы. Увидев твою машину, я поняла, что ты дома, но пять минут без всякого результата звонила в дверь, поэтому воспользовалась твоим запасным ключом.

С сегодняшнего дня никаких запасных ключей в тайниках. Что если бы над ним стоял враг, как Джонатан Харкер из кошмара? Он был бы бессилен защитить себя.

— Почему ты отключил телефон? — спросила Лин.

Отключил телефон? О, да… он вспомнил теперь. В пятницу. Он вздохнул.

— Я забыл об этом.

— Я его включила. Лучше позвони матери, пока у нее не случился сердечный приступ. — Лин начала вставать, но остановилась. — Зачем тебе надувной матрац на верху постели? И как ты можешь спать под одной простыней? Здесь холодно.

Он уклонился от ответа.

— Я позвоню… если ты дашь мне возможность встать и одеться.

Она направилась к двери спальни.

— Не возись слишком долго.

Он надел первое попавшееся: джинсы и лыжный свитер. Джинсы раньше были тесны, теперь свисали. Он добавил пояс, затянув его на четыре отверстия туже, чем обычно, и сунул в кобуру запасной пистолет.

Он торопливо брился, когда услышал слова Лин:

— Гаррет, сколько лет этой еде в холодильнике?

Он выронил бритву и побежал в кухню.

Лин стояла перед холодильником, открывая крышку термоса.

— Я хотела приготовить что-нибудь поесть, но все либо заплесневело, либо высохло.

— Не открывай! — Он выхватил у нее термос. Она смотрела на него, раскрыв рот. Он, запинаясь, объяснил: — Это… жидкий протеин, часть моей диеты. Он… должен постоянно находиться в холодильнике. — Тщательно закрыв крышку, он поставил термос в холодильник.

Лин нахмурилась.

— Это все, что ты ешь?

— Конечно, нет, — солгал он. — Просто я не ем дома.

Он закрыл холодильник и, потея, выпроводил ее из кухни. Не слишком ли много она увидела? Начнет подозревать? Он хотел бы подумать, но мозг по-прежнему был в смятении, и только одна мысль оставалась ясной: бежать!

— Тебе нужно больше есть, — сказала Лин. — Слишком быстро терять вес вредно, а ты выглядишь истощенным.

Как он ни восхищался ей, сейчас ему хотелось выбросить ее из квартиры. Ее озабоченность приводила его в ужас.

— Спасибо, что зашла.

— Я хочу слышать, как ты звонишь матери, прежде чем уйду.

Он не вздохнул: это показало бы ей, как ему нужно, чтобы она ушла.

— Мама утверждает, что ты мертв, — сказала ему мать, — а ты знаешь, как ее Чувство действует на других. Почему бы тебе не навестить нас? Она тебя увидит сама.

— Может, в этот уик-энд, — сказал он, — если будет время.

— Джудит хочет поговорить с тобой.

— Джудит? — Он ощутил новый страх. — Что-то случилось с Брайаном?

— Нет. Другое. Она тебе расскажет.

— А ты знаешь?

Она медлила, вела себя необычно, и он понял, что она знает.

— Расскажи. Пусть не застанут меня врасплох.

— Ну что ж. — Он слышал, как она перевела дыхание. — Она хочет получить твое разрешение, чтобы Деннис усыновил Брайана.

Эта простая фраза заставила его забыть нетерпеливое желание избавиться от Лин и быстрее отправиться в регистрацию, чтобы проверить данные о Дарлинг.

— Что? Можешь сказать ей… нет, я сам скажу!

Он бросил трубку. Снова поднял и набрал номер Джудит. Никто не ответил. Набрав справочную, он спросил номер родителей Джудит. Воскресенья она часто проводила там.

— Привет, Гаррет, — осторожно начала Джудит, когда мать передала ей трубку. — Как дела?

— Что это значит? Ты хочешь, чтобы твой муж усыновил Брайана? Почему я должен давать согласие?

У нее перехватило дыхание.

— Прощай, вежливость. Нет, ничего, — сказала она кому-то. — Минутку, Гаррет. — Он слышал, как она закрыла дверь, другие звуки исчезли. — Ну, вот. Я думала, ты согласишься, потому что ты любишь Брайана и желаешь ему добра. Брайан и Деннис хорошие друзья и…

— Пусть остаются друзьями, но я отец. И останусь отцом.

— Ему нужен постоянный отец, такой, который бы все время был с ним. А ты? Хорошо, если он встречается с тобой три-четыре раза за год.

— Ты настояла, чтобы вы переехали. Работа не позволяет мне…

— Твоя работа — это твой выбор. — Он ясно почувствовал горечь в ее словах. — Не обязательно быть занятым двадцать четыре часа в сутки, но ты хотел именно этого. Ты предпочел работу Брайану и мне.

Боже! Опять… две минуты разговора — и мы в прежней ловушке.

— Джудит, я не хочу начинать сначала.

— Если Брайан будет усыновлен, за тобой все равно сохранится оплата.

Она считает, что может купить Брайана для своего драгоценного Денниса?

— Забудь об этом! — яростно сказал он. — Брайан мой сын, и я его никому не отдам!

Он швырнул трубку, весь дрожа, и обнаружил, что Лин сочувственно смотрит на него. И вся тревога, связанная с ее пребыванием, обрушилась снова на него холодным потоком. Не давай ей задумываться.

— Мне пора. Груды отчетов, — сказал он. — Еще раз спасибо, что зашла. Я высоко ценю твою заботу.

— Навестишь сегодня Гарри?

Он прихватил лыжный свитер и начал выпроваживать ее.

— Конечно. Можно взять запасной ключ? Спасибо. — Он сбежал перед ней по ступенькам на улицу, говоря через плечо: — Приду вечером.

Отъезжая от обочины, он в зеркале заднего обзора видел Лин. Она задумчиво смотрела ему вслед. Он вздрогнул. Она застала его спящим! Почти увидела кровь в термосе. Если они с ней и с Гарри останутся друзьями, раньше или позже он ошибется, выдаст себя чем-нибудь. Нужно как можно быстрее отыскать Лейн, позаботиться о ней и покинуть город, раньше чем он проснется как-нибудь утром и обнаружит, что над ним занесен деревянный кол.

В соответствии с данными отдела регистрации, Клаудиа Дарлинг при рождении была названа Клаудиа Болонья. На ее желтом листке перечислялись шесть арестов за проституцию за период с 1941 по 1945 годы. После этого упоминались только обычные для добрых граждан нарушения — превышение скорости. Одно в 1948 и одно в 1952 — к этому времени она стала миссис Вильям Драм, с адресом в районе Твин Пикс. Самое последнее упоминание — 1955 год.

Гаррет переписал информацию и изучал ее по пути в свой отдел.

Кабинет Серрато был пуст, но в остальном помещение отдела ничем необычным не отличалось. Гаррет чувствовал себя почти штатским в джинсах и спортивном свитере. Он быстро прошел к своему столу, кивая другим детективам. Начав отчет, почувствовал себя лучше. Отчеты составлять легко — просто переписывай из записной книжки и вспоминай, никакого реального вовлечения, никаких эмоций. Пальцы как будто без его участия танцевали на клавишах, перенося мысли на бумагу. Ритм успокаивал, уносил напряжение и беспокойство, даже когда в отчете сообщалось о тупиках в расследовании или о неудачном пленении Винка. Почти всю вторую половину дня он печатал, не обращая внимания на остальных, только изредка останавливаясь для приветствия или обдумывания новой мысли.