«Получается, это всё к лучшему? - прислоняя затылок к стене, с иронией подумал Шики. – Но как долго Акира сможет прятаться в той церкви? Рано или поздно они всё равно доберутся до него. Долго так продолжаться не может. Акира не должен знать обо мне, но священника необходимо проинформировать о том, что на парня открыта охота. Если я не могу его защитить, то возможно…»

Мысль Шики прервалась. Он выпрямился, услышав за дверью шаги. Губы невольно растянулись в ядовитой улыбке. Конечно же, настало время допроса. Военные никогда не любили с этим затягивать. Он знает это как никто другой, поскольку раньше сам допрашивал военнопленных и предателей. Что ж, в ближайшую ночь ему предстоит испытать все эти методы на себе.

========== Не должны ==========

Минуты тянулись медленно, как тогда, когда он лежал в тесной и мрачной келье священника. Тело не двигалось, перед глазами стоял туман, а в голове постоянно крутились мысли, которые не давали потерять сознание от длительного допроса. Больше всего Шики волновал один вопрос – кто написал это анонимное письмо? О том, что Акира живёт вместе с ним знали лишь два человека – Мотоми и этот священник. Шики не доверял ни тому, ни другому, однако почему-то ему казалось, что есть кто-то третий.

«N4… Он ещё знает о нас», - отвлекаясь от мыслей, Шики приподнял голову. Он практически ничего не знает об этом солдате, лишь со слов Мотоми. Со стороны – Кау идеальная жертва, но кто он на самом деле?

«Мотоми тоже мог всё подстроить. Он мог с самого начала следить за нами, придумал это воскрешение, чтобы не уничтожать результат своего эксперимента и вернуть парня военным, когда настанет подходящий момент. Когда Акира будет беззащитен. А священник? Этот вообще…» - Шики раздосадовано скрипнул зубами. Однако если бы священник хотел сдать Акиру, зачем оставил его при себе?

«Или он хотел просто уничтожить меня? Как глупо, зачем тогда надо было выхаживать меня целый месяц», - усмехнулся Шики, глядя на то, как на пол упали несколько капель крови из его разбитых губ. Он мог подозревать всех троих, но в тоже время эти трое оказывались практически вне подозрений. Шики не мог понять их мотивов и цели.

Тяжёлая металлическая дверь со скрипом открылась, и мужчина сузил глаза от света, что проник в его мрачную камеру. Сначала вошли два офицера, а затем сам генерал. Он надменно осмотрел привязанного к стулу Шики и снисходительно усмехнулся.

- Ну что, так и не вспомнил? – обойдя вокруг стула, мужчина остановился позади. Майор, просидев два дня в камере, подвергся «усиленному» допросу, который его соратники применяли к военнопленным для развязывания языков. Шики самолично проводил подобные мероприятия, поэтому знал всю технологию от и до. И избиение было самым «мягким» из этих методов.

- Я не знаю, - через силу усмехнулся Шики, чувствуя, как снова болят едва зажившие рёбра. Всё его тело было покрыто новыми ранами, кончики пальцев кровоточили, а ноги практически онемели. Он едва мог двигаться, к тому же был намертво прикован к стулу. Однако даже самую сильную боль что-то приглушало: у него было странное ощущение, что ему до этого момента вкололи обезболивающее. Ещё в церкви.

- Ты не знаешь, - насмешливо повторил генерал, обходя вокруг стула и останавливаясь у стола с некоторыми инструментами, среди которых были шприцы с определённым препаратом по типу «сыворотки правды», разработанным той же экспериментальной лабораторией. Организм Шики был устойчив к подобным препаратам, ибо когда он поступал на службу, его тело и психику испытывали по максимуму, вводя разнообразные средства и держа под напряжением несколько дней и ночей подряд.

- Твоя подготовка усложняет дело, - генерал взял один из шприцов и надавил на поршень, выпуская тонкую струю вверх. – Похоже, получить какую-либо информацию от тебя невозможно, значит, придётся использовать тебя по-другому, - он вернул шприц на место и снова заходил вокруг Шики.

- И как же? Может, сделать из меня усовершенствованного? Хотя куда уж совершеннее, - саркастически произнёс Шики и сжал кулаки, чувствуя, как затянулись крепкие ремни на запястьях.

- Нет, у меня есть идея поинтереснее, - генерал снова неприятно улыбнулся. – Как ты уже понял, мы установили слежку в твоём доме. С твоего исчезновения больше месяца там никто не появлялся. Однако помимо этого мы сделали кое-что ещё, - мужчина достал из кармана фотографию и сунул её под нос Шики. На карточке был изображен Акира в военной форме перед самым вступлением в экспериментальную группу.

- Нам нельзя в открытую подавать в розыск, но несколько наших людей были осведомлены об этом случае. Они буквально прочесали весь город, и знаешь что? – он с интересом взглянул на военного, а Шики сильнее стиснул зубы, готовясь к самому худшему.

- Нет, они его не нашли, но один из гражданских видел похожего парня, - тихо произнёс генерал, наблюдая за реакцией пленного. – Мы допросили его и вытащили всю информацию, но вот что странно: он утверждает, что видел усовершенствованного у церкви в квадрате Б-5. По нашим данным и по данным геосистем там нет никаких церквей, там вообще ничего нет после бомбёжки – лишь пустырь. Я отправил человека, чтобы тот убедился воочию – он ничего, кроме травы, там не нашёл. Выходит, либо свидетель соврал, либо этого парня покрывает кто-то ещё помимо тебя, - пришёл к выводу генерал.

- Всё проще – его не существует так же, как и той церкви, - усмехнулся Шики, невольно радуясь, что для Акиры это лучшая защита. – Вы гоняетесь за призраками…

- Это мы ещё посмотрим, - процедил начальник. – Не знаю, как у него получается так прятаться, но если мы не можем вытащить его, то пусть он придёт к нам сам. Ты послужишь приманкой. Мы выманим его, если он существует, а если нет… - он взглянул на напряжённого Шики, - тогда я отпущу тебя. И даже повышу в звании за ту успешную операцию. А теперь тебе пора поспать, - генерал взял со стола ещё один шприц и быстро сделал Шики укол, пока тот окончательно не пришёл в себя. Туман перед глазами усилился, а уши начало закладывать. Майор едва видел, как военные ушли, вновь заперев тяжелую металлическую дверь.

Оставшись один, Шики, преодолевая сонливость, осознал, что этот простой план может действительно сработать. Если Акира узнает, что военный жив, то наверняка клюнет на приманку. И даже священник его не остановит. Его эмоции не позволят действовать хладнокровно, как он делал раньше. Но, с другой стороны, как они собрались его выманивать, если церкви якобы не существует? Или её не существует лишь для военных, а обычные люди могут видеть её? Кажется, священник упоминал, что туда может зайти лишь тот, кто нуждается в помощи. Значит, они не должны найти Акиру, не должны…

========== Надежда ==========

В его келье не так много света, хотя это самая просторная комната во всей церкви. Здесь небольшое окно, сквозь которое пробиваются солнечные лучи и слышится пение птиц. Уже больше месяца Акира засыпает и просыпается в этом месте, слушая соловьиные трели. Как только наступает рассвет, он открывает глаза, садится и смотрит в окно, наблюдая за тем, как свет постепенно наполняет комнату. Поначалу ему всегда грустно, но потом на сердце постепенно теплеет. Новый день, новые заботы, новая надежда… У него есть жизнь, разве может быть что-то дороже её?