— Наруто… — прошептал тот, едва видя его светлую шевелюру и голубые глаза. — Я знаю, что не могу просить тебя. Я всегда обращался с тобой, как с пустым местом. Смотрел с высока, принимал за идиота, даже соперника в тебе не видел. Но если… ты правда считаешь меня своим другом, пожалуйста… — протянув бледную руку, он зацепился за ворот рубашки и потянул за него вниз. На его лицо упало что-то горячее, но Саске даже не придал этому значения, хотя где-то на грани сознания понял, что Наруто плачет. Сражаясь между своими чувствами и чувствами Саске, он не может понять, какие из них сильнее. Забвение, надежда или страдания. Что он должен подарить своему другу?

— А ты? Стал ли я для тебя хоть чуточку ближе? — дрожащим голосом спросил он, не в силах остановить слёзы, капающие прямо на лицо Саске.

— За эти три года ближе тебя у меня не было никого. Ты и сам знаешь, что как бы я ни отталкивал тебя, мы сближались, не знали, но чувствовали, что не можем друг без друга. Если бы у меня было больше времени, может быть, я осознал, каким светом ты бы мог стать для меня… — больше не в силах прокусить его плоть, Саске сомкнул зубы на открытой ране. На этот раз Наруто не почувствовал ни капли боли. Ибо то, что разрывало его изнутри, было больнее.

— Но его у нас нет… — едва сдерживая рыдания, прошептал он, прижимая охладевшего Саске к своему телу.

========== Живи, Саске ==========

Стрекот цикад наполнял всё его сознание, будто Саске находился посреди моря, заполненного этими существами. Он то становился громче, то затихал, то раздражал, то успокаивал. Постепенно отдалялся, уступая место другим звукам. Шелесту листвы, жужжанию мух, пению птиц. После звуков его начали окружать и запахи, потом вернулось осязание и, наконец, зрение. Будто выпрыгнув из лап смерти, Саске снова ощутил, как его тело постепенно возвращается к жизни, понемногу пробуждая все свои органы чувств. Руки и ноги потеплели, он мог сделать глубокий вдох без колющей боли в груди.

Когда Саске открыл глаза, в лицо тут же ударил солнечный свет, и ему невольно пришлось зажмуриться. Губы скривила ироничная усмешка, когда он понял, что снова стоит перед тем домом, который надеялся больше не увидеть.

— Это действительно проклятое место, — прошептал Саске, опуская глаза и понимая, что что-то держит в руках. Небольшая чашка. Такая же, в которую он собирал помидоры. Да и стоит он рядом с грядкой. Несколько красных плодов выглядывают из-под зеленой листвы. И так и просятся, чтобы их сорвали. Однако Саске, бросив на них хмурый взгляд, сорвался с места и вбежал в дом. Он сразу же учуял запах свежей зелени, лука и жареной рыбы. Получается…

— А, Саске, уже принёс? — мягко спросил старший брат, быстро нарезая лук полукольцами. — Помой их, пожалуйста.

Несколько секунд парнишка просто стоял, пытаясь справиться с привычным оцепенением, которое каждый раз завладевало его телом, стоило ему лишь услышать голос брата. Переборов себя, он подошёл к рыбе и уставился на её зеркальную чешую.

— Тунец? — выдохнул Саске, ощущая яркое дежа вю.

— Да, с овощами и рисом, как ты любишь, — Итачи повернул к нему голову и немного удивился, заметив, что младший братишка принёс пустую чашку. — Или… уже не хочешь с овощами? — озадачился он. Взгляд Саске упал на пальцы Итачи, которые держали нож. Он был больше чем уверен, что сегодня — его последний шанс. Его попытки должны были закончиться ещё на предыдущем разе, однако судьба то ли сжалилась над ним, то ли решила посмеяться. Поэтому сейчас в голову подростка лезли самые невероятные варианты.

«Может, убить его и себя? Чтобы они сразу нашли наши тела мёртвыми, и не мучили его…»

— Саске, — брат помахал перед его лицом рукой. — Если не хочешь, так и скажи. Ещё не поздно приготовить что-нибудь другое.

Саске чисто инстинктивно ухватился за его предплечье, которое было перед самым носом. Рука Итачи казалась тонкой для человека его возраста, однако в ней чувствовалась невероятная сила, будто под кожей не было ничего, кроме мышц.

«Нет, просто так к нему подобраться не удастся. Он сразу же атакует, лишь почувствовав опасность».

— Саске? — продолжал удивляться Итачи, застыв напротив него. — Что с тобой?

Глубоко выдохнув, младший Учиха отпустил его руку, заставил себя улыбнуться и посмотреть брату в глаза.

— Просто хотел спросить, сколько штук нужно принести? — невинно проговорил он.

— Хм, — Итачи, вернувшись к готовке, тоже усмехнулся. — Трёх штук будет достаточно.

— Ладно, тогда я мигом, — Саске снова рванулся во двор, а его старший брат в сомнениях сдвинул брови. Ему не нравилось, когда Саске что-то скрывал от него. Хотя он знал верный способ разговорить младшего братишку даже без помощи своих глаз.

Саске медлил. Собрав помидоры, он отнёс их на кухню и помыл, думая совсем не о предстоящем обеде, вкус которого он ещё помнил. Так же помнил то, что случится после. Еда будет слишком вкусной и сытной, поэтому он уснёт. А сегодня ему нельзя отключаться ни в коем случае. Ибо это будет лучший момент, чтобы осуществить свой план.

Оставив овощи, Саске отправился в свою комнату. Закрывшись в ней, он быстро осмотрел все ящики. Да, у него есть несколько кунаи и сюрикен, однако ранить брата он не желал. Поэтому, не найдя ничего в собственной спальне, он бесшумно прошёл в комнату Итачи. Его взгляд тут же упал на сложенный в углу футон. Саске предпочитал спать на кровати, а вот его брат всегда использовал футон, и в детстве младший частенько забирался к старшему, чувствуя себя полностью защищённым. Саске грустно улыбнулся, вспомнив эти трепетные моменты. За той стеной боли и горечи он совсем забыл о них. Однако сейчас не было времени для ностальгии. Быстро осмотрев его комнату и ящики, Саске нашёл то, что искал — особый паралитический яд, которым брат пользовался, когда отправлялся на задания. Итачи не любил убивать людей без необходимости, ибо и так нёс на себе тяжесть всех смертей, поэтому часто использовал отравленные кунаи, чтобы задержать или схватить свои цели. Смазав лезвие одно куная и дождавшись, пока то высохнет, Саске спрятал оружие за пояс и услышал снизу голос Итачи, который приглашал его к столу. Положив все вещи на свои места, Саске так же бесшумно выскользнул из его комнаты и вернулся на кухню.

Он знал, насколько вкусным был тот тунец, приготовленный братом. Знал, сколько любви тот вложил, делая это для Саске. Однако сегодня младший Учиха не ощущал вкуса этой еды, однако делал всё, чтобы брат его не заподозрил. И конечно же попросил добавки. После обеда с чаем и данго они сели на террасе, наслаждаясь спокойствием природы.

— Сегодня ты молчаливый, — заметил Итачи, когда Саске, съев два шарика, протянул третий брату. — Обычно просишь чему-нибудь научить тебя.

— Просто… хочу сегодня побыть с тобой, — опустив голову ему на плечо, пробормотал Саске. — Нии-сан, чего ты желаешь больше всего на свете? — спросил он, прикрыв глаза.

— Съесть ещё данго? — ухмыльнулся Итачи, прикончив и свою порцию и шарик Саске.

— Я серьёзно, — покачал головой Учиха-младший. — Если бы вдруг появился влошебник и сказал, что исполнит любое твое желание. Что бы ты пожелал?

— Чтобы ты был счастлив, Саске, — не задумываясь, ответил он. Братишка нахмурился и невольно стиснул зубы.

«Снова я. Снова думаешь только обо мне. Так и знал, что ты никогда не скажешь мне, чего желаешь на самом деле».

— А ты? — мягко спросил брат. — Чего хочешь больше всего?

Саске открыл рот, чтобы ответить, но задумался. Сначала он хотел сказать — чтобы ты жил. Однако сейчас в эти минуты ему хотелось совсем другого.

— Быть с тобой рядом. Всегда, — выдохнул он, сжимая его руку своими ладонями. — Только это сделает меня счастливым.

— Что ж, значит наши желания взаимодополняющие, — Итачи поднял руку и взъерошил его волосы. — Ведь без одного не будет и второго.