Леви дошёл до конца коридора, а затем, поднявшись на пыльный чердак, разлёгся прямо по центру и, подложив руки под голову, невидящим взглядом уставился на очертания крыши. Странно, он убирался здесь совсем недавно, откуда же столько пыли…

«Наверное, что-то произошло вчера, — пытался определить ситуацию Леви. — Что-то, из-за чего Эрен не смог появиться. Может, потому что Смит остался в этом доме, а может, потому это я допустил мысли об убийстве. И теперь за это наказан», — Леви тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Уже давно он на собственной шкуре понял, что всё, что мы делаем, возвращается к нам. Причём плохое чаще, чем хорошее. Это закон мира, Вселенной, который нельзя изменить. Он где-то ошибся и теперь должен расплатиться за эту ошибку. Может быть, ничего страшного пока не произошло. Смит уйдёт, и Эрен появится завтра.

Так он провёл весь день в странном отрешении. Этот день прошёл ещё бездарнее, чем вчерашний. Если тогда Леви хотя бы двигался, скитаясь по городу, то теперь даже не шевелился. Просто лежал и вдыхал запах пыли, совсем не ощущая её. В доме не слышалось ни единого звука, значит, Смит действительно ушёл. Конечно, он вернётся, главное, чтобы это произошло не сегодня. Если сконцентрировать все свои мысли на одной цели, то, возможно, удастся достичь её. На физическом уровне Леви ничего не сможет сделать, а вот на ментальном возможны какие-то изменения. Даже если это сон, почему бы не вернуться туда? А может, он сейчас находится во сне и никак не может вернуться к реальности. Какая разница, что он делает или не делает, если происходящее вообще не является действительностью…

Парень сделал ещё один глубокий вдох и наконец-то почувствовал запах пыли. Должно быть неприятно и омерзительно. Должно заставить подняться на ноги и уничтожить её. Всю пыль, не только на чердаке, но и в доме. Едва он осмыслил это, как тело само собой поднялось, а ноги понесли его к ванной, за тряпками, водой и моющим средством. Леви начал уборку незамедлительно, даже не повязал платок на голову, как обычно делал. Он полностью сосредоточился на пыли и грязи и очистил свой разум от ненужных мыслей.

Сначала чердак, затем все комнаты на втором этаже… К первому он добрался, когда уже стемнело. За весь день Леви и крошки в рот не положил, однако не чувствовал себя голодным или обессиленным. Немного хотелось пить, а в целом всё было как обычно. С гостиной он разделался к полуночи, но оставалась ещё кухня и другие комнаты на первом этаже, так же лестница, все окна… Парень встал перед выбором — продолжить, но потратить всю ночь, либо идти спать, хотя сна ни в одном глазу. Смита определённо в доме нет, это уже хорошо, воздух тоже стал чище. Если продолжить сейчас — ночь покажется бесконечной, тем более, он должен уснуть. В этом Леви был уверен как ни в чём другом.

Сложив все уборочные инструменты, он быстро принял душ и отправился спать. Сегодня ему показалось, что в спальне, да и во всём доме, холоднее, чем обычно, поэтому пришлось использовать дополнительные одеяла. Как он и думал, уснуть сразу не получилось, однако голод и усталость всё-таки давали о себе знать. Поэтому через некоторое время, Леви всё же смог заснуть с весьма неприятно бьющимся сердцем в груди.

Но все надежды и ожидание оказались напрасны. Эрен не вернулся. Ни на следующий день, ни через день, ни через неделю. Леви убрал кухню, вымыл все окна, забрался на крышу, вычистил лужайку перед домом. Ещё два дня он прожил относительно спокойно, занимаясь лишь уборкой, но когда та была окончена, ему пришлось признать очевидное.

Эрена в этом мире больше нет. Та жизнь, где был он, оказалась всего лишь сном. Этого больше нельзя отрицать. Леви просто хотел, чтобы его желание исполнилось. Он не успел рассказать о своих чувствах парню, поэтому воскресил его в своём сознании. Они наслаждались друг другом два дня, их тела лучше поняли чувства, чем все слова, сказанные друг другу. Больше сказать ему было нечего, поэтому юноша исчез навсегда. Вот оно, самое логичное объяснение. Вот только поверить в то, что те минуты были сном — просто невозможно. Сны не могут быть настолько чёткими и длинными, они мимолётны, быстротечны, порой мы даже не можем вспомнить, что нам приснилось, каким бы ярким ни был сон. А Леви помнил всё, вплоть до оттенка глаз Эрена и тембра его голоса. Это не могло быть сном, но и реальностью, получается, тоже.

«Лучше перестать думать об этом, — понимая, что всё равно не найдёт ответа, мысленно приказал себе Леви. Он снова оказался в том месте, где был похоронен Эрен и пытался убедить себя, что его надгробие реально. — Эрвин прав — я не должен гнаться за иллюзией, я должен научиться жить без Эрена. Один».

Один… Так много людей в этом мире жалуются на своё одиночество, и так много лгут сами себе. У кого-то есть родители, братья, сёстры, кузены и кузины, внучатые племянники… Родители жены или мужа, друзья, соседи, коллеги по работе, колледжу, школе. Кто-то, кто знает имя другого. А кто есть у него? Раньше был Кенни, хоть он его ненавидел, теперь его и его клана нет. Раньше была «семья», в которую он принял Эрена — теперь её тоже нет. Работы у него никогда не было. Если не считать тех грязных дел, которыми он промышлял. Семьи тоже. Может, и остались дальние родственники, но он о них не знает. Тот знакомый Кенни, который организовал похороны — Леви не видел его ни разу, да и он парня тоже. Из всех живущих, кто узнает Леви в лицо? Торговцы на рынке, которых он обирал? А кто назовёт его по имени?

— Так и знал, что ты здесь, Леви.

Позади себя парень услышал приближающиеся шаги и невольно передёрнул плечами, услышав своё имя. Да, остался один человек, кто знает его в лицо и может назвать имя. Но почему именно он?

— Тебя не было дома, поэтому я подумал, что это единственное место, куда ты можешь прийти, — Эрвин поравнялся с ним и, склонившись, положил несколько цветов на холодный камень с высеченным именем.

— Если он умер, получается, всё же ты убил его, — спустя минуту молчания, произнёс Леви. Если это был сон, Смит виноват во всём.

— Да, я этого не отрицаю. Я виноват в его смерти, хотя не желал этого никаким образом. Ты можешь мне не верить, но мне тоже тяжело. Ведь он был моим учеником, одним из любимых учеников, — глухо ответил Эрвин, смотря на могилу.

— Я тоже хотел убить тебя, я способен на это, мне не впервой, — голос Леви звучал ровно и монотонно.

— Что ж, если ты так решил, я не буду сопротивляться твоему выбору, — тяжело вздохнул Эрвин. — Только как ты будешь жить после того, как потеряешь последнего знающего тебя человека?

— Какая разница, как я буду жить, — тут же ответил Леви, не меняя интонации. — Может, сопьюсь, может, стану наркоманом или шлюхой, а может, просто не буду выходить из дома. Или продолжу жить так же, как сейчас. У меня много вариантов. Вся жизнь лежит передо мной — свободная и пустая. Могу пойти вперёд, могу назад, свернуть влево или вправо, взлететь на небо или погрузиться на дно. Всё просто, очень просто.

— Тогда позволь мне поддерживать тебя хотя бы в самом начале твоей новой жизни, — ненавязчиво предложил Смит, повернувшись к Леви. — Я знаю, тебе тяжело пережить его потерю, я сделаю всё, чтобы искупить эту вину. Я не требую от тебя ничего, просто… немного помочь, — он поднял руку, хотел сжать плечо Леви, однако не смог. Пальцы на несколько секунд застыли в воздухе, затем снова опустились. Вокруг парня словно была невидимая, но сильная ограда.

— Мне не нужна твоя помощь, — спокойно и холодно ответил Леви. — Ни твоя, ни чья-либо ещё. Я не настолько слаб, чтобы идти, опираясь на кого-то. Я могу справиться со всем один. Единственное, что нужно — это захотеть.

— Но ты ведь не хочешь. Постоянно держишься за него, — Смит указал на могилу. — Сколько дней прошло, а ты до сих пор не можешь взять себя в руки. Если бы ты видел себя со стороны, то сразу бы понял, о чём я.