Серая завеса, закрывающая небо, становилась всё тоньше и будто рвалась под напором чистого лазурного цвета. Лучи солнца достигали самой земли, но уже не согревали так, как раньше. Шелест травы обратился шумом волн, и Леви будто снова лежал на берегу, где расстался со своими прошлым и будущим. Но теперь он был не один. Капрал уже не видел их лиц, но ощущал, как они вняли его мольбам, и остатки его сущности, его чувств, его воспоминаний теперь переходят к двум людям, жизнью которых он дорожил больше собственной. Да, именно в этот последний миг Леви смог осознать, насколько ценными и важными были эти двое. Что все его мечты, стремления и желания по сравнению с их жизнью не стоили ничего. И сам он был ничем, и лишь встретив их смог найти себя и понять смысл своего предназначения.

Всё, что он помнил об их жизнях, теперь принадлежит им. Это подарит им надежду, и они найдут в себе силы жить дальше. Ведь когда и этот путь подойдёт к концу, они встретятся вновь. И на этот раз не будет страха, сомнений, страданий, ревности, гнева, сожалений и ненависти. Леви смог избавиться от этих чувств и эмоций, оставив их здесь. Смогут и они. Когда-нибудь.

«Я буду ждать…» — его последние слова прозвучали в мыслях двух бойцов, которые, преисполненные горем и отчаянием, сейчас пораженно смотрели на то место, где секунду назад лежало бледное, обескровленное тело вампира. Оно исчезло за мгновение, будто растворилось в самом воздухе, пропитанном солью и запахом моря. Им даже показалось, что в небе жалобно прокричали чайки, хотя океан был далеко отсюда. Но их сознания и мысли были наполнены лишь им.

Где-то позади них послышались голоса — выжившие члены разведотряда, которые могли стоять на ногах, искали командира, а Микаса и Жан — своего друга. Их лица отражали волнение и опасение счастья — ещё никто из них не мог поверить, что с титанами покончено, и стены, окружающие город, вот-вот падут. Но в глазах людей надежда разгоралась всё ярче и была похожа на брезжущий рассвет над морем, пережившим шторм.

Смит и Йегер не шевелились и не слышали тревожные крики, так и смотря на то место, где лежал капрал. Когда друзья опустились возле Эрена, а товарищи помогли подняться Эрвину, эти двое наконец-то подняли глаза и посмотрели друг на друга. Впервые за все время они смогли понять чувства друг друга, может быть, потому что сейчас их эмоции были неимоверно схожи. Радость от осознания победы, к которой бойцы так стремились, теперь канула в бездну, и казалось, что их будущее рухнуло вместе со стенами.

— С вами всё в порядке, командир? — спросил кто-то Смита, и тот с трудом вернул себя к реальности, оторвав взгляд от Йегера.

— Да, всё кончено, — хрипловато прошептал Эрвин, смотря на запад, где находился их город. — Титаны уничтожены, мы выполнили свою миссию. Все мы, — подчеркнул он и затих. Среди ребят появились робкие восторженные улыбки — осознание этой победы до сих пор не укладывалось у них в головах, к тому же смерть погибших товарищей не позволяла полностью отдаться этой радости.

— Нам нужно возвращаться, — через некоторое время добавил командир и снова посмотрел на Эрена, который опирался на плечи своих друзей и глядел куда-то в пространство. Измученный и бледный, он был похож на человека, потерявшего всё, однако в глубине его глаз всё ещё горело какое-то чувство. Это могло быть прошлое, могло быть будущее, но никак не настоящее, которое он хотел перешагнуть.

— А где капрал? Он же направился к вам, — внезапно спросил Жан, когда они все развернулись к лагерю. Эрвин, забравшийся на коня, опустил голову и нахмурился, ощущая, как боль полоснула по сердцу. Сейчас он ещё может держаться ради всех людей, что прошли весь этот путь смерти вместе с ним. Но когда ночью окажется в одиночестве, запертый в собственные мысли, сбежать от своих чувств будет некуда.

Неожиданно Эрен, выпрямившись и устойчиво оперевшись на ноги, отстранился от друзей и встал прямо напротив заходящего солнца, лучи которого снова осветили его лицо. На щеках больше не было слёз, а глаза поразили Смита до глубины души. Он считал, что этого мальчика поглотило отчаяние, с которым он и сам справлялся с трудом, однако Эрен сейчас выглядел так, будто был готов броситься в новый бой. Какое-то чувство заполнило ту пустоту, что образовалась после ухода вампира, и сейчас оно заставляло его жить и двигаться дальше, находя в своём существовании новый смысл.

— Он здесь, — юноша приложил руку к сердцу, которое, обретя силу, теперь ровно билось в груди. — С этой секунды навсегда рядом с нами. Он разделил и отдал свою жизнь нам, и я чувствую, как она говорит мне не сдаваться. Как она поднимает меня и заставляет идти дальше к своему будущему. Будь я один — вряд ли справился бы со всем этим, но теперь нас двое, — он развернулся и на мгновение задержал взгляд на удивленном командире. Поняв его слова, Эрвин слабо улыбнулся и кивнул. То, чего он не мог увидеть, так быстро нашёл этот молодой человек. Всё-таки Леви никогда не ошибался в людях. Ни при жизни, ни после смерти.

— Да, — Смит тронул коня и направился к закату, останавливаясь подле Йегера. — Я тоже чувствую, как его жизнь не даёт мне сорваться в пропасть, удерживая на краю. Будто нас на самом деле двое. Сейчас у нас нет права поддаваться горю и отчаянию, мы можем лишь благодарить его за жизнь и воспоминания, что он оставил нам. Но если… будет невмоготу справляться со своими чувствами, знай, что я тоже рядом, как и он, — тронув Эрена за плечо, Эрвин развернулся к своим озадаченным соратникам и, вскинув кулак к небу, громогласно произнёс:

— Возвращаемся домой!

Для командира разведотряда этот бой за стенами стал последним. Теперь ему предстояло одержать победу внутри стен и над ними.

Вместе с верными товарищами.

Вместе с Эреном.

Вместе с Леви.

КОНЕЦ