– А Константин заедет за чемоданами? – спросила Гермиона. Они прибыли домой к изрядно перенервничавшей миссис Уизли. Она получила номер Ежедневного пророка и пришла в ужас от первой станицы – там было красочное фото эмблемы Сами-знаете-кого, повисшей над лесом.
Ее успокоили, и она отправилась отдыхать.
– Да, наверное, – отозвался мистер Уизли. – Он...
Тут прямо из воздуха со свечением материализовался конверт и упал на обеденный стол.
Старший Уизли распечатал его и погрузился в чтение записки, написанной идеальным, аккуратным почерком.
– Они сегодня заедут, и он попрощается с вами до первого сентября. Мне написал... Его крестный, – прочитал подпись внизу мистер Уизли. – Где-то в четыре часа дня.
Константин ехал в машине не один. Оказывается, в Англию на какой-то то ли форум, то ли собрание, приехал еще один крестный, и сейчас он наслаждался общением с Ваном Яо. Тот ехал прямо в нарядном шелковом ципао, своего любимого красного цвете.
– Рад, что ты в добром здравии, – сказал он, поморщившись и отбросив черные волосы со лба назад. – Я-то в не очень хорошем состоянии. Жара действует очень скверно и на нас, и на людей, а у меня много старшего поколения... Как и у Ивана. Не представляю, что сейчас с ним. Но, по моим последним данным, скоро придет долгожданная прохлада и дожди наконец-то омоют изголодавшуюся по влаге землю... – И пожары потухнут, – сказал Константин, чуть приободрившись. Его глаза блеснули. – Да, – заметил Англия, сидящий за рулем, – мы все тоже мечтаем о дожде...
Так, разговаривая о том о сем, они добрались до “Норы” Уизли.
Прежде чем выйти из машины, Яо с некоторым недовольством на лице осмотрел пыльную дорогу – не хотелось портить новые дорогие туфли, но все же вышел.
Гостей встречала миссис Уизли, которая в упор уставилась на азиата. Тому не понравилось столь пристальное внимание. Константин быстро кивнул ей, и они с Англией отправились за чемоданами. И быстро вернулись, уже с Роном и Гермионой. Гермиона тоже слегка засмотрелась на Яо: в Китай ее родители пока еще не ездили, и его типаж был ей интересен.
– Это еще один мой крестный, Ван Яо, – представил он азиата. – Рады знакомству, – мягко произнесла Гермиона. Рон просто кивнул ему. – Ты готов? – обратился тот в крестнику. Константин кивнул.
Чемоданы уже покоились в багажнике машины Артура.
Они все обнялись и попрощались до первого сентября.
В машине Яо проговорился:
– Кстати... Я все равно хотел сделать тебе подарок, коль ты не захотел праздновать День Рождения в одиночку без Ивана. – Лучше подожду, когда отец оправится, – попытался отговориться Константин. – Даже татуировку не хочешь? – сверкнули глаза цвета охры. – Да ладно! – восхитился парень. – Круто! Конечно же хочу... – мальчик заколебался. – Отец... – Я знаю его мнение, – хитро улыбнулся азиат, – но ты, как я понимаю, все равно хочешь ее? – Если ты, крестный, не скажешь отцу, – Константин обратился глазами к сидящему за рулем Артуру, но тот лишь вяло махнул рукой, не отвлекаясь от дороги: – Делайте, что хотите. – Тогда левая лопатка в твоем полном распоряжении. Ах да, я хочу туда твоего милого дракончика...
Яо поработал на славу, и довольный Константин с повязкой на плече, которую можно будет снять через несколько часов (пока зарастает от зелья и от нанесения тату), сейчас читал письмо из Хогвартса.
Китай удалился к себе в отель, не желая оставаться у “опиумника” в гостях. Завтра он еще раз навестит Константина, и уедет к себе на родину.
– Парадная мантия?! У нас, что, будет бал? – понял глаза от письма мальчик. – Ну, – тут крестный иронично улыбнулся, – об этом ты узнаешь в школе. Хочу сделать сюрприз. Я так рад, что это мероприятие снова состоится, ведь так давно мы его не проводили!
Он потер руки в предвкушении. Зеленые глаза блеснули.
– Если ты так радуешься, то это станет грандиозным событием, – быстро произнес парень, – так что мне делать? – Я думаю, что по этому поводу нужно написать твоему отцу, зная, что все магическая Россия не носит парадных мантий... – задумчиво произнес Англия. – Тем более, запрета являться не в мантии у нас в тех правилах нет. – Хорошо... А что с учителем по темным искусствам: вроде книга, которую надо купить, неплохая, а? – Мы нашли преподавателя, больше сказать тебе не могу, – ответил на это Артур.
Мальчик вскрывал следующее письмо, отцовское.
Весь текст прямо-таки пронизывала печаль, грусть и страх за него. Отец открыто предупредил его, что ему надо оберегать себя, и что при малейшем намеке на недомогание послать ему Империей срочное письмо, так как перестройка в организме еще не происходила. Он обещал явиться незамедлительно.
В день отъезда в школу по окнам с неимоверной силой захлестал дождь. Артура это обрадовало – хоть какое-то облегчение на немного, от этой жары деваться некуда!
Под дождем они вынесли чемодан с магическим скарбом, клетку с орлом, и положили все в багажник. Кёркленд сел за руль, но распахнул окно – чтобы свежий, пахнущий ливнем ветер проветрил салон авто.
Мальчик тоже наслаждался сменой погоды, сидя на заднем сидении и закрыв глаза. В итоге он заснул под приятный дробный стук дождевых капель по капоту и стеклам.
Его растормошил Англия:
– Константин, приехали. Пора.
Мальчик приоткрыл глаза, протер их, и кивнул.
«Хогвартс-Экспресс» – блестящий красный паровоз – выпускал клубы пара, в которых фигуры на платформе виделись смутными тенями.
Артур помог ему погрузить вещи в вагон поезда и занять купе. Они потом пошли обратно на платформу, прощаться.
– Удачи тебе в пути и в школе. Если что – пиши письма или разговаривай с деканом. Я ему уже написал сам, лично: будет стараться за тобой приглядывать. – Это приятно. – Пока. – Пока, – попрощался мальчик.
И Артур, отвернувшись от Константина, пошел прочь. Тот остался ждать на платформе друзей. Те не заставили себя долго ждать.
Поезд отъехал. Дождь струями змеился по оконному стеклу, так что видно ничего не было. Рон разлегся на сидении, а Константин, изредка подремывая над страницами, читал новую книгу по зельям. Гермиона гладила своего Живоглота.
Из-за внезапной жары его соревнование по зельям оставили пока на первом этапе. И пока думали, как и где организовать остальные туры.
– Как вы думаете, что именно будет происходить в нашей школе? – спросил у них Рон. – Нет смысла гадать, мы все равно все узнаем сегодня, – ответил мальчик, зевнув. – Мне так крестный сказал. – Ты какой-то усталый, Константин, – обратила внимание на него девушка. Кот недовольно мяукнул: его перестали гладить. – Погода сказывается. Под дождь хорошо спится... – зевнул паренек. – Как твой папа? – спросила она. – Лучше. Скоро поправится, если не уже. – Купили парадные мантии? – спросил Рон. Константин отрицательно покачал головой. Гермиона наоборот кивнула. – Моя мантия просто преотвратная... – Рон тяжело вздохнул и показал на клетку со своей совой, на которой что-то висело, нежно-кремово-розовое, с рюшками и кружевами. – Я не в мантии пойду. В России парадную мантию, да и вообще мантии считают пережитком древности. Скорее всего, мне привезут костюм.
Гермиона слегка улыбнулась грустному Рону. Остаток пути они ехали молча.
Лишь только двери поезда отворились, в небе грянул гром. Выходя из вагона, Гермиона завернула Живоглота в мантию, а Рон так и оставил свой антикварный наряд на клетке своей совы. Ливень был так силен, что они трое склонили головы и зажмурились – струи стояли стеной и били с таким неистовством, будто над головами кто-то непрерывно опрокидывал бессчетное количество ведер с ледяной водой.
Возле станции их поджидала сотня карет без лошадей: Константин, Рон, Гермиона и присоединившийся к ним Невилл с превеликим удовольствием забрались в одну из них. Дверь с треском захлопнулась, и несколькими минутами позже длинная вереница карет, грохоча и разбрызгивая грязь, покатила по дороге к замку Хогвартс...