- Но! Но! Вперед! – оглушительно кричал Хагрид, гремя цепями и направляя упряжку к изгороди, за которой стояли притихшие ученики.

Подъехав ближе, Хагрид привязал зверей к частоколу, ученики опасливо попятились. Но только не Константин, с удовлетворением вглядываясь в них и жадно рассматривая.

- Знакомьтесь! Гиппогрифы! – восторженно махал рукой лесничий демонстрируя их ученикам. – Красавцы, а?

Мальчик мог, в общем, его понять. Изумление при виде коней-орлов быстро сменилось восхищением, вызванным их изяществом и игрой красок. Одетые перьями голова и холка плавно переходили в лоснящийся торс. И все они были разные – сизые, рыжие, красные, каштановые и аспидно-вороные... Все оттенки, на которые только и могла быть способна природа. Красивые... Очень...

- Ну как? – Хагрид потер здоровенные ручищи одну о другую. Лицо его сияло восторгом. – Если хотите, вы можете подойти ближе.

Желающих, кроме Константина, подошедшего совсем близко, и Гермионы не нашлось. Друзья осторожно приблизились к изгороди. Константину дико захотелось их погладить, но он едва сдерживался.

- Перво-наперво запомните, – строго-настрого сказал Хагрид. – Это зверь очень гордый. Никогда ему не грубите, не хамите. Не то и с белым светом проститься недолго...

Малфой, Крэбб и Гойл не слушали: они о чем-то шептались. Наверняка готовятся сорвать урок, с тревогой подумал мальчик, но вскоре плюнул на них. Ничего у них не выйдет.

- Гиппогриф все делает по своему хотению и очень любит блюсти церемонию, – продолжал Хагрид. – Подойдешь к нему, поклонись. И жди. Он в ответ поклонится, можешь его погладить. Если на поклон не ответит, не тронь и скорее отойди подальше: когти у него как сталь. Кто первый хочет познакомиться?

Ученики еще на шаг отступили от изгороди. Гермиона боязно тоже отошла на шаг. Сердце Константина радостно забилось: он может попробовать с ним познакомиться, понять, что это за существа. Гиппогрифы вскидывали свирепые морды и шевелили могучими крыльями. Им, похоже, не очень нравилось сидеть на цепи.

- Я, – вызвался паренек, – но я кланяться им не буду. Русские никому никогда не кланяются, кроме своей матери, отцу и Господу Богу! И еще... Я не знаю, как они отреагируют на мои глаза... То есть на цвет. Зверье, есть зверье... И моим глазам предписывают почти мифические свойства...

- Можешь рискнуть, в случае чего я тебя выведу. – Хагрид потер рукой бороду и скрипнул замком в калитке – дверь вела прямо в загон. – Это Клювокрыл и сейчас вы с ним познакомитесь...

Он отвязал сизого красавца-гиппогрифа и снял с него тяжелый ошейник. Школьники по другую сторону забора затаили дыхание, Малфой злобно прищурился. Гермиона взволновано подошла, презрев страх, к изгороди.

Константин медленно, по шажку, шел к животному, пытаясь не вызвать у него агрессии и ярости. Тот взирал на него свысока. В итоге он смог остановиться от зверя на дистанции примерно один метр.

- Спокойно, Константин, – громыхал Хагрид. – Гляди ему прямо в глаза, называется «глазной контакт». Старайся не моргать. Гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает.

Клювокрыл повернул огромную с тяжелым клювом голову и воззрился на мальчика немигающим оранжевым глазом. Они глядели друг на друга где-то минуты три. Никто в блеске солнечного света не видел и не заметил, как глаза Константина поменяли цвет с его обычного на темно-фиолетовый, близкий к отцовскому.

- Хорошо. Просто отлично, хорошо, – говорил Хагрид. – Теперь...

И тут, к великому удивлению Хагрида и Константина, гиппогриф согнул чешуйчатые колени передних лап и безо всякого сомнения отвесил поклон.

- Здорово! – ликовал Хагрид. – Теперь можешь подойти к нему, погладить клюв!

Он медленно подошел к гиппогрифу, протянул руку и несколько раз погладил его по клюву. Гиппогриф лениво зажмурился и даже как будто улыбнулся от удовольствия.

- Красавец, – тихо проговорил парень на русском, – хороший мальчик... Хороший, очень хороший...

Зверь подставлялся ему под руку и ласкался словно большой кот. Гермиона начала улыбаться как и все остальные.

- Может... хочешь покататься на нем?

Этот вопрос застал Константина врасплох.

- Нет, – тихо ответил он, – не стоит... Я предпочитаю любоваться так... – он гладил дикого зверя по его клюву и лоснящийся торс.

- Красавец... – лаского проговорил мальчик на русском снова, – красавец...

Гиппогриф опустился перед ним, словно приглашая сесть, и подставлялся под обе руки – парень уже гладил его оперенную голову и холку, и продолжал аккуратно гладить по клюву. Он издавал легкий клекот, словно ручной двуглавый орел Константина.

Хагрид отвязал гиппогрифов, и скоро весь загон представлял собой удивительное зрелище – мальчишки и девчонки, немного побаиваясь, кланялись, пестрые чудища приседали и подчинились; кому-то несколько раз пришлось бежать от своего крылатого партнера, не желавшего отвесить поклон. Гермиона облюбовала гиппогрифа каштановой масти, Константин стоял поодаль. Но пока смотрел на Клюва большую часть времени.

Малфой с приятелями тоже решили прокатиться. Выбор их пал на все того же Клювокрыла. Клювокрыл любезно поклонился Малфою в ответ на приветствие, и Малфой стал гладить его клюв, не проявляя особого почтения.

Мальчик приготовился: он уже видел, как зажегся гневом пестрый глаз гордого и почти непокорного зверя. Он быстро прошел обратно к нему. Гермиона, поняв, что что-то происходит, тоже бросила ласкать своего.

- Это ведь совсем просто, – говорил он, растягивая слова, но так, чтобы слышал Константин. – Я в этом не сомневаюсь. Раз даже Брагинский так ловко справился… Держу пари, – обратился он к гиппогрифу, – ты ничуть не опасен! Ты глупый, огромный, уродливый зверь...

Гермиона с Константином отреагировали с обоих сторон чисто машинально: они схватили Драко за рукава и быстро оттащили назад и выпустили. Он упал на землю. Вовремя. Острые когти в нескольких сантиметрах в опасной близости прошли от грудной клетки Малфоя. Он бы точно серьезно пострадал.

Хагрид бросился к Клювокрылу, не без борьбы надел на него ошейник, а тот так и рвался у него из рук нанести обидчику еще удар. Константин молча переглянулся с Гермионой и нашел в ее глазах понимание(да она знала что он может сорвать урок и серьезно подгадить), а Малфой напоминал бледную статую – все еще не отошел от испуга.

- Идиот! – почти прорычал Константин, гневно смотря на него. – Ты не умеешь даже просто слушать, Малфой... Его нельзя дразнить и грубить, да еще и обзываться! Зверь знает малейшую твою интонацию и воспринял сейчас это как опасность исходящую от тебя!

- Ты в порядке? – спросил взволнованно Хагрид. Малфой ответил ему взглядом полным ненависти и презрения. Поднялся с земли, злобно отряхнул мантию и, весь покрытый смесью земли, травы, пыли и грязи, зашагал прочь, в замок.

- Скатертью дорога, – процедил Константин ему вслед на русском, и вновь принялся, уже с Гермионой, ласкать гиппогрифа Клювокрыла, успокаивая его.

Малфой в пустой спальне переодевался в чистую одежду и говорил вслух при этом:

- Ничего, скоро будет и на моей улице праздник... А ты, чертов русский, заплатишь мне за такое унижение! Клянусь, заплатишь! Дай срок, только дай срок... Ты обрел себе врага, Брагинский...

====== Глава 6. ЗОТИ. Начало ТпЗ. ======

Через несколько дней Константину Империя доставил толстенное письмо. Только взглянув на отправителя, мальчик быстро разорвал конверт. Там были газеты за пропущенный им месяц, письмо отца и документы.

Письмо он спрятал сразу – лучше не давать лишнего повода для пересуд однокурсникам. Зато документы изучил полностью, и после ознакомления с ними открыто заулыбался. Отец прислал все необходимое для турнира по зельеварению среди школ-участниц и младшеклассников – заявку, темы по предмету и все, что связано с прохождением того или иного этапа, примерный отзыв учителя на участника, реквизиты для связи с организаторами... В общем все, что может потребоваться мальчику для прохождения всех туров.