- Как же мы туда попадем?

И точно в ответ на его недоуменный вопрос, дверца люка внезапно открылась и прямо к ногам парня опустилась серебристая веревочная лестница. Класс в изумлении притих.

И ему пришлось ползти первым. Он очутился в очень странном, безумно необычном классе. Скорее это был не класс, а что-то среднее между мансардой, чердаком и старомодной чайной. В комнате, погруженной в красноватый полумрак, теснились примерно двадцать круглых столиков в окружении обитых пестрой тканью кресел и мягких пуфиков. Константин едва удержался от едких комментариев, пришедших ему на язык. Шторы, очень тяжелые, черные, на окнах задернуты, многочисленные лампы задрапированы темно-красным шелком. Слишком много красного – это бросалось в глаза... Было очень тепло и душно, в камине под заставленной странными вещицами каминной полкой горел зажженый огонь, издавая тяжелый дурманящий аромат. По-видимому, из-за трав, кинутых прямо туда. Впрочем, после сибирского дома и Михаила ему не привыкать. Миша постоянно заваривал пряные травы, настои и чаи собственного приготовления. Они висели связками и у него по дому. На огне закипал большой медный чайник. Круглые стены опоясаны полками. Чего только на них не было: запыленные птичьи перья, огарки свечей, пухлые колоды потрепанных карт, бесчисленные магические кристаллы и полчища чайных чашек. Все для гадания.

За Константином из люка показался Драко, скоро к ним присоединился весь класс, говоривший почему-то шепотом.

- Где она? – спросил Драко напыщенно, с толикой брюзгливости оглядывая все.

Откуда-то из полумрака раздался приглушенный, почти неземной голос. Парня даже передернуло:

- Добро пожаловать. Как приятно видеть вас наконец в вашем физическом облике.

Константину сначала показалось, что в свете камина появилась большая блестящая стрекоза. Он недоуменно заморгал и понял, что это просто обман зрения. Профессор Трелони была очень худа, как жердь, толстые стекла очков многократно увеличивали и без того огромные глаза навыкате, на плечах газовая в серебряных блестках шаль. Типичная гадалка-прорицательница. С тонкой шеи свисают бесчисленные цепочки и ожерелья, пальцы и запястья украшены перстнями и браслетами, все плохо друг с другом сочеталось.

- Садитесь, деточки, садитесь. – Профессор приглашала учеников, как дорогих сердцу гостей.

Толкаясь, все стали рассаживаться поудобнее: кто в кресло, кто на пуф. Константин, и невесть как оказавшийся рядом Малфой, сели в кресла, в ряд стоявшие у самой стены.

- Приветствую вас на первом уроке прорицания. – Сама она села в широкое кресло возле камина. – Меня зовут профессор Трелони. Скорее всего, вы до сих пор еще меня не видели. Я редко покидаю свою башню. Суета и суматоха школьной жизни затуманивают мое внутреннее око.

Константин сжал подлокотники руками и прикусил язык, борясь с самим собой чтобы, не дай Бог, не ответить про “внутреннее око”.

Никто, впрочем, ничего и не ответил на это неожиданное заявление. Сивилла Трелони легким и изящным движением плеч поправила сползающую шаль и продолжала:

- Так, значит, вы избрали прорицание, самое трудное из всех магических искусств. Должна вас с самого начала предупредить: я не смогу научить многому тех, кто не обладает врожденной способностью ясновидения. Книги помогают только до определенных пределов…

“Гермиону бы сюда, ” – вмиг подумалось пареньку, – ” это книги-то не могут чему-то научить тебя?! Да она сейчас бы все ей высказала...”

- Многие ведьмы и колдуны, как бы талантливы ни были в своей области, скажем, внезапных исчезновений, не способны рассеять туман, застилающий будущее. – Профессор переводила взгляд с одного возбужденного лица на другое. – Этот дар дается немногим. Вот вы, – неожиданно обратилась она к Панси, та аж подпрыгнула на пуфе, – вы уверенны в своей семье, уверенны, что там все хорошо?

- Да, – слабым, дрожащим и очень неуверенным голосом произнесла девушка.

-Я бы на вашем месте не была столь уверена, – сказала профессор Трелони, и пламя камина заиграло на ее длинных изумрудных серьгах.

“Наверняка подделка, да еще и некачественная”, – хихикнул про себя мальчик. Он перевел взгляд на Драко. Тот с нечитаемым взором уставился поверх преподавательницы.

- В этом году мы будем изучать основополагающие методы прорицания. Первый семестр посвятим гаданию по чаинкам. Во втором семестре займемся хиромантией... В летнем семестре перейдем к магическим кристаллам, если к тому времени закончим с предсказаниями по языкам пламени. К сожалению, в феврале занятий из-за вспышки сильнейшего гриппа не будет... У меня самой совсем пропадет голос.

“Это предсказать невозможно”, – хмыкнул голос в голове Константина, – “болезнь нельзя предсказать, она играет на публику, то есть на нас... Иначе бы отец все давно знал.”

Мальчик улыбнулся своим мыслям.

-... А теперь я попрошу вас разбиться на пары, взять с полки чашку и подойти ко мне. Я вам налью чай, вы сядете и будете пить, покуда на дне не останется гуща. Левой рукой поболтайте ее круговым движением, затем переверните чашку на блюдце, подождите, пока жидкость стечет, и передайте чашку напарнику. Оставшиеся на стенках чашки чаинки кое-что ему скажут. Растолковать увиденное поможет учебник «Как рассеять туман над будущим», страницы четвертая и пятая. А я буду ходить между столами и помогать вам.

Парень с полной чашкой вернулся за свой столик, быстро выпил обжигающий чай. Поболтал чашку, как сказала профессор Трелони, опрокинул на блюдце и обменялся ей (делать было нечего) с Малфоем. Оба открыли учебники на указанной странице.

Трелони уже ходила рядом со столиками и растолковывала ученикам порядок определения фигур. Но мальчик неплохо и сам знал гадание – они с отцом иногда так развлекались в Святки.

- Так, – начал Константин, – у тебя... Вижу силуэты гор(1)... Ага, это большие амбиции, способные привести к успеху. Калач... А здесь, напротив – можешь пойти по неверному пути, предупреждение... Лодка... осложнение обстоятельств... Перо – нестабильность.

Пожалуй... Все. Не очень.

Малфой пытался расшифровать хотя бы одно или отдаленно, но нет. К ним подошла преподавательница и взяла чашку Константина в руки. И началось...

- Сокол… Мой мальчик, у тебя есть смертельный враг.

- У кого их нет? – спросил ее, возведя глаза к потолку, Константин. Весь класс слушал затаив дыхание.

- Дубинка… нападение... Череп… опасность в дороге… змея – ненависть и враждебность, злобные заговоры против вас. Кинжал – нападение... Крест – страдание, самопожертвование, неприятности... Пистолет – опасность, возможно, смертельная, угрозы с чьей-либо стороны. Стрела – ждите плохих известий... Какая у вас несчастливая чашка! Но нет... Вот... Подкова – удача... Олень – скорая дорога...

Все смотрели на профессора Трелони, затаив дыхание. Она последний раз покрутила чашку и вскрикнула. Константин улыбнулся ей, уже понимая, что она увидела и от чего вскрикнула.

- У вас в чашке... Грим.

Все вздрогнули.

- Мы все когда-нибудь умрем, – философски заметил Константин. Он ничуть не испугался. И тут прозвенел спасительный звонок.

- До встречи, дорогие мои, – замогильным голосом театрально выдохнула Трелони. – И да сопутствует вам удача...

Константин спешил на урок трансфигурации профессора МакГонагалл. Впрочем, как и все остальные – у всех до сих пор были большие глаза от предсказаний чашки Константина: они перешептывались между собой. Тот лишь посмеивался про себя.

Мальчик выбрал место в самом конце класса и все равно чувствовал, как будто на него направлены огни рампы – то и дело ловил на себе чей-нибудь взгляд украдкой. Уж не ожидают ли однокурсники, что он в любую минуту может упасть замертво? Ха-ха-ха... Не дождутся. Профессор МакГонагалл рассказывала про анимагов – волшебников, которые могут по желанию обратиться в зверя. Он смотрел, как она превратилась у всех на глазах в полосатого кота со следами от очков вокруг глаз. Классно.