Проснулся к обеду. Голова болела, слегка подташнивало. "Начинаю уже привыкать", - подумал Стась и горестно усмехнулся. На столе стоял графин с фруктовой водой. Он его тут же осушил.

- Добрый день, хозяин, - услышал он за спиной. Повернулся.

Перед ним стояла его служанка Рада.

- Почему ты меня продолжаешь называть хозяином? - Обиженно спросил растерявшийся Стась. - После всего, что произошло. - Добавил он тихо. И, совсем потерявшись, закончил мысль. - Мы теперь не чужие.

Рада улыбнулась, но ничего не ответила.

- Мне к Медиту надо, сыну Бея. - Виновато произнёс Стась и стал собираться, когда служанка вышла.

Медит, как всегда уже, встретил его испытывающим взглядом. Стараясь избежать объяснений, Стась сразу же спросил после приветствия:

- Со своей служанкой я могу делать всё, что мне хочется?

Тот ответил сначала недоумённым взглядом. Потом добавил:

- Конечно. Она - твоя собственность. - Затем пристально посмотрел в глаза Стаса и произнёс подозрительным голосом:

- А что ты с ней хочешь сделать?

- Отпустить. Хочу отпустить домой, в Болгарию.

Недоумённый взгляд снова появился на лице сына Бея.

- Отпустить? В Болгарию? А как она туда дойдёт? Отпустить можно собачку погулять. Она тебе надоела? - Медит ждал ответа.

- Я не думал об этом, как она дойдёт. Подумаю.

- Отпускай. Можешь отпускать. Если она согласна. И если не согласна - тоже. - Медит явно растроился. - Я выбрал её тебе из сотни других. Чтобы язык твой знала, чтобы не скучно тебе было. А он отпускает. Отпускай, ладно.

Оба молчали. Задумались.

- Ты безмерно страдал последнее время? - С иронией в голосе спросил Медит.

- А. - Махнул рукой Стась. - Всё болит. Особенно голова.

- Лечить надо тем, от чего болеешь?

- Хватит болеть. И лечиться. Выспаться надо. Посольский караван ещё не готов? Отправь меня куда-нибудь.

- Скоро будет готов. Потерпи немного. - Снова ирония в голосе сына Бея.

Зайдя по пути к своим товарищам, литвинам, которые валялись в тени гранатовых деревьев, Стась вернулся в свой дом. Рада ждала его, приготовив обед из отварной говядины с овощами. Он не стал ей сообщать новость о её свободе, решив не спешить. Он снова опускал глаза от её взгляда, что явно беспокоило её.

Что-то сломалось в его душе. Во всяком случае, ему так казалось. Он гнал от себя воспоминания об Амелии, ибо теперь они приводили его в отчаяние.

Он заснул в надежде, что сон будет глубоким и без сновидений, как это было последние три дня. Но сон пришёл. Быстрая Щара с красной водой. Амелия - на берегу, среди голубого льна. Он подходит к ней, опустив глаза. Он поднимает глаза и видит слёзы в её глазах.

Проснулся, выглянулв окно. Сумерки опустились на Бергам. "Утро уже? Или вечер? Сколько я спал? Наверно, вечер". - Размышлял он, соображая, у кого уточнить, и услышал тихий голос Рады за дверью:

- Вы уже проснулись?

- Ну, вот, уже хозяином не называет, и это славно, - Подумал Стась и прокричал:

- Да, входи.

Девушка вошла. Весь вид её выражал озабоченность и лёгкую тревогу.

- Рада, я попросил Медита, сына Бея, дать тебе свободу, и он согласился. - Торжественно произнёс Стась и увидел, как вздрогнула девушка. На лице её отразилось крайнее изумление и даже испуг. Затем она успокоилась и спросила с грустной улыбкой:

- Вы хотите от меня избавиться? Таким образом?

Теперь удивился Стась.

- Почему ты так решила? Ты же мечтала о свободе. Мечтала вернуться к своему брату. Ему десять лет.

Девушка обречённо усмехнулась. Затем, её лицо стало серьёзным и задумчивым.

- Я вернусь на Родину? Хорошо. Если Вы так хотите. Но как?

- На север и восток постоянно идут караваны. У тебя будет охранная грамота от Бея Карасы. Я дам турецкие монеты.

- Хорошо. - Снова произнесла Рада, всматриваясь куда-то вдаль.

Она не спешила уходить, в нерешительности переступая с ноги на ногу.

- Ты хочешь что-то спросить. - Сказал Стась. - Спрашивай.

- Это всё из за наложницы в гареме? Куда Вы ходили две ночи. Её Сивилла зовут.

Изумлённый Стась окинул Раду взглядом с ног до головы.

- Откуда ты знаешь про неё? - Спросил он, стараясь смягчить тон своего голоса. - Нет, она - не при чём. - У меня есть девушка в Литве. Я о ней постоянно думаю.

Рада лишь усмехнулась. Ничего не сказала. Молчание затянулось.

- Я могу отплатить тебе неизмеримо меньшим, чем ты заслуживаешь, - неожиданно для себя произнёс Стась ласковым голосом, и ему стало жарко от нахлынувшего волнения.

- Но мне ничего не надо. Я даже вижусь с Вами не так часто, чтобы за это на меня сердиться, - сказала девушка, пытаясь улыбнуться. Её красивые глаза наполнились слезами. - Мои чувства оскорбляют Вас? А я и не рассчитывала на взаимность. - Она закрыла лицо руками.

Стасу так захотелось обнять Раду и успокоить, что он уже сделал движение вперёд, но перед глазами вдруг неожиданно возник образ Амелии, и он остановился.

- Рада, ты сама решай - возвращаться тебе на Родину, или остаться здесь, - нежным голосом произнёс он.

Рада ушла. "Здесь главное - не спятить", - подумал Стась, и ему снова на ум пришла спасительная мысль - напиться. Но усилием воли он остановил себя. Вино не решит всех проблем, а лишь отложит их.

Через два дня Рада ушла. Ушла с попутным караваном на север, в Болгарию. Стась отдал ей почти все свои турецкие монеты - акче. Он сильно волновался, когда прощались. Старался не смотреть ей в глаза, был почтительным. Поцеловал её на прощание.

Дом казался пустым и чужим после ухода Рады. Стась выпил графин вина, но от этого печаль лишь усилилась. Вечером литвины ушли в гарем. Но Стась не пошёл, что крайне удивило его товарищей. Не пошёл он и в следующий раз, через три дня.

- Что-то случилось? - Спросил его Давгерд. - Сивилла даже не скрывает своего огорчения. От неё веет печалью. Я не понимаю тебя. И не только я.

- Она поймёт.

Наконец Медит объявил дату отправления посольства в Самарканд к Тамерлану. Караван должен был выйти из Бергама через два дня. Путь предстоял долгий и трудный.

- Наконец-то! - Вздохнул с облегчением Стась.

Но на следующий день рано утром, когда Стась ещё спал, к нему неожиданно ворвался Медит. Нервный, глубоко встревоженный взгляд говорил о том, что произошло что-то очень серьёзное и непредсказуемое.

- Что случилось? - Спросил Стась.

- Случилось. Поход в Самарканд отменяется. - Голос сына Бея звучал необычно раздражённо. - Я ухожу в Бурсу, столицу Султана. - Не своим голосом сказал он. - Ты пойдёшь со мной? Там, где ты - всегда удача. - Медит вопросительно взглянул на Стаса.

- Пойду, конечно. Только расскажи толком - куда и зачем.

Медит сел в кресло, стоявшее посреди комнаты.

- Я говорил тебе - мой младший брат - в заложниках у Султана, в Бурсе. - Он посмотрел тревожным невидящим взглядом сквозь Стаса. - Прискакал гонец от нашего человека при Дворе Султана. Ему, брату грозит смерть. - Взгляд Медита переполняло отчаяние. Затем он опустил глаза и закончил дрогнувшим голосом. - А может и ещё хуже, хуже смерти.

- Когда отправляемся?

- Немедленно. Через пол-часа.

- Хорошо. Через несколько минут буду готов.

- Ровно через пол-часа, от моего дворца, не опаздывай. - сказал Медит и быстро вышел.

Через несколько минут Стась скакал уже на пегом жеребце к дворцу Медита. По пути заехал к своим товарищам, литвинам.

- Я уезжаю. В Бурсу. - Крикнул он им, остановив коня. - Ахмет, поедешь с нами? Ты нам нужен. - Обратился он к слонимскому татарину.

Тот лишь кивнул в ответ, затем спросил:

- Что брать с собой?

- Ничего. Некогда. Садись на коня.

Ещё через какое-то время они были уже у дворца сына Бея. Там выстроились в походную колонну сотни две янычар Медита, в полном вооружении. Несколько десятков всадников, обоз. Сам Медит выскочил из ворот, и тут же колонна двинулась на северо - восток.