Регулус улыбнулся.

— Спасибо, Гарри. Я не сомневался, что вы мне поможете, — он похлопал себя по карманам и достал запечатанный серый конверт, на котором не было ни единой подписи: — Вот, возьмите.

Гарри свернул письмо, пряча его в карман джинсов.

— Обязательно передам. А на словах что-нибудь надо?

— Просто скажите, что это от Сириуса.

Всю обратную дорогу письмо жгло Гарри карман. До зуда в руках хотелось распечатать конверт и хотя бы одним глазом взглянуть на сообщение таинственного Сириуса. Почему-то не было ни капли сомнений в том, что под серой обёрточной бумагой спрятан целый пласт той самой личной жизни Снейпа, в которой тот ни разу не был замечен. Гарри успел даже пару раз проклясть тёткино воспитание, которое не позволяло удовлетворить любопытство, а потом сделать вид, будто ничего не было.

Как бы то ни было, отдавая письмо Снейпу, Гарри ждал какой угодно реакции, только не деланного безразличия.

— От Сириуса? Прочту позже.

— А когда я могу с вами поговорить?

— Приходите вечером, стучать…

— Не надо, я понял.

Снейп ответил ему ироничной улыбкой, но промолчал. Чёрт бы его побрал! И как теперь узнать, кто такой Сириус?! Спросить прямо? Так ведь не факт, что ответит.

К вечеру Гарри уже почти не сомневался, что чёртов Сириус — любовник Снейпа и наверняка назначил ему свидание в Кунунарре. Хоть учись водить ради того, чтобы застукать голубков в «Трёх звёздах». Нет, Гарри вовсе не собирался орать на Снейпа или высказывать ему своё неудовольствие, но посмотреть-то он на него мог?! Чтобы тот вышел утром на улицу, а там Гарри так его презрительно спрашивает: «Как прошла ночь, сэр?», и молча уходит вдаль. Размышления о личной жизни Снейпа затмили даже впечатления от выступления Амбридж, и когда Невилл поинтересовался, чего она хотела, Гарри невпопад ответил:

— Ненавижу Кунунарру! Такая дыра.

— Амбридж будет там жить? — Невилл выглядел удивлённым.

— К счастью, нет, но она может достать и из Мельбурна.

— И чего она хотела?

— Филча!

У Невилла стало такое выражение лица, что Гарри не выдержал и рассмеялся, а потом в двух словах объяснил, что эта жаба хочет сделать с Филчем, и вообще обрисовал их с Фаджем подлый план.

— Нам надо что-то делать! — горячо заговорил Гарри. — И уж никакой «инициативы снизу» я не допущу. Пусть попробуют…

— Не кипятись, — Невилл предупреждающе сжал его руку. — Нам надо всё обдумать.

— Конечно, надо. Вечером приходи ко мне, — Гарри вспомнил о назначенной встрече со Снейпом и поправился: — И обязательно дождись меня.

— А где ты будешь?

— Мне назначено, — уклончиво ответил Гарри, — но не думаю, что задержусь.

Всё-таки Невилл был отличным другом и никогда не задавал неудобных вопросов. Никогда!

К Снейпу Гарри собирался с особой тщательностью. Даже сходил в душ и сменил футболку. Если бы его спросили, зачем он это делает, он бы не знал, что ответить, но, к счастью, никто даже не заметил этой суеты. Дверь, как и в прошлый раз, была не заперта и открылась, стоило только нажать на ручку. Гарри показалось, что Снейп его не ждал, потому что выглядел он застигнутым врасплох, но быстро сориентировался:

— Вы сегодня раньше.

— Так ведь уже вечер.

— Да-да, конечно…

Снейп подошёл к столу и быстро накрыл газетой какую-то плоскую коробку. Только вот, наверное, слишком торопился, потому что край того самого злополучного серого конверта «от Сириуса» всё равно можно было заметить, при желании — а оно у Гарри было.

— Присаживайтесь, — Снейп первым уселся в своё неудобное кресло и внимательно взглянул на Гарри. — Что вам сказала Амбридж?

— Как мы с вами и думали, сокращение — это сплошное фуфло! Лишь способ заставить людей написать заявления, чтобы перейти на урезанный рабочий график, но фактически работать все будут столько же, а получать меньше! — Гарри снова начал злиться. — Этого нельзя допустить!

— И что вы предлагаете?

— Для начала объявить забастовку! Мы должны бороться за свои права, а не быть, как овцы, ожидая, пока с нас срежут всю шерсть, прежде чем отправить на бойню.

— И как далеко вы готовы зайти в своём стремлении доказать свою непокорность? Забастовка для начала, а что потом?

— Знаете, сэр, ещё во время учёбы в университете я интересовался историей студенческого движения. И могу утверждать, что, по сути, есть уже отработанные методы. Власти боятся беспорядков, а Фадж побоится заходить слишком далеко. Мы только припугнём…

Снейп поморщился, словно от боли, и Гарри заметил, с какой силой он сжал кулаки. Да что не так-то?

— Послушайте, Гарри, — даже голос Снейпа стал глухим и безжизненным. — Пообещайте мне, что вы не станете предпринимать ничего радикального.

— Но нас могут вынудить…

— Могут. Но думать вам никто не может запретить. Говорите, что интересовались историей «беспорядков семидесятых»? А хотите узнать то, о чём никто никогда не напишет? Вы знаете о жертвах, которые были?

— Да, но по сравнению с Европой или Америкой у нас всё обошлось малой кровью, зато…

Договорить ему Снейп не дал.

— Малой кровью? Так просто? А если бы этой «малой кровью» оказался ваш друг Лонгботтом? А что бы вы почувствовали, если бы из зала суда выводили другого вашего друга Уизли, выводили затем, чтобы посадить в тюрьму на долгие двадцать лет? А если бы вы лично были к этому причастны и знали, что никогда не сможете искупить вину? Легко рассуждать об абстрактных жертвах, но стоит только потерять близкого человека, всё меняется. Всё, понимаете вы?

Таким Снейпа Гарри ни разу не видел, и уж точно даже представлять не хотел ничего такого, о чём тот говорил. А говорил он так, будто его это коснулось лично, как о собственной боли.

— Вы тогда в этом участвовали?

Снейп осёкся на полуслове и тихо выдохнул:

— Да. И ничем хорошим это не закончилось. Пожалуйста, пообещайте, что не…

Договорить Снейпу помешал звонок телефона. По обрывкам фраз Гарри понял, что Лаванда приглашала технического руководителя на селекторную связь с Фаджем. Прямо сейчас. Снейп досадливо швырнул телефон на стол и, задумавшись на пару мгновений, быстро сказал:

— Вот что, Гарри, меня вызывает Фадж, но разговор будет недолгим. Мне бы хотелось договорить с вами, поэтому… — Снейп побарабанил пальцами по столешнице. — Вы можете меня дождаться?

— Конечно, могу!

— Договорились!

Хлопнула дверь, и Гарри остался в комнате Снейпа совершенно один.

========== 19 ==========

Сначала Гарри просто сидел ровно, потом положил ногу на ногу, затем набрался наглости и, опустившись ниже в кресле, забросил ноги на журнальный столик. После чего скрутил тонкий листок в подобие сигары и начал изображать мафиози на отдыхе. Он даже немного развеселился, отдавая распоряжение невидимому «чикито» охладить виски и порезать лимон. Однако такая игра скоро наскучила, да и неудобное кресло не располагало к такой позе. Гарри подошёл к окну и немного полюбовался на закатное небо, потом спугнул паука, облюбовавшего москитную сетку, и повернулся к столу.

Серый конверт искушающе выглядывал из-под газеты, но Гарри не собирался к нему прикасаться — рисковать доверием Снейпа не входило в его планы. В конце концов, прошлое было у всех, и ещё не факт… Гарри потянул газету просто для того, чтобы прикрыть конверт, и совершенно не ожидал, что она с такой лёгкостью окажется в его руках. Он хотел было вернуть её на место, но просто не смог, потому что под ней обнаружилась плоская коробка с пожелтевшими от времени бумагами и одной фотографией. Всего одной, но оторвать от неё взгляд Гарри был не в состоянии. Как во сне он вытащил её из коробки и машинально перевернул. Тётушка всегда подписывала снимки, может, и тут?.. Буквы были почти стёрты, но надпись легко угадывалась, наверное, потому, что была выдавлена на карточке.

«Три звезды и крошка Севви, 1981»

Почерк совершенно точно был не Снейпа, да и не назвал бы он так себя никогда. Гарри жадно принялся изучать старую фотографию, решив, что это написал тот самый Сириус. Звезда, черти бы его задрали! Узнать Регулуса было легко, несмотря на длинные волосы, украшенные венком. Он вообще мало изменился, в отличие от Снейпа, который с годами стал только интереснее. Кто бы мог подумать, что такое возможно?! Весёлая девица, висящая на Регулусе, мало интересовала Гарри, зато четвёртый член этой компании мог быть только Сириусом!