Я даже челюсть чуть не уронил от офигевания. Вот это поворот..

— Блин, тебе же это тупо приснилось! — хряснув себя ладонью по лбу, со смешком выдохнул я, наконец отличив правду от вымысла подсознания, но потом по новой напрягся, вспомнив, что мои собственные сны слишком уж почему-то связаны с реальностью, и это так пока и оставалось без ответа. И эти самые звонки после работы и к тому же о работе тоже ведь не несут ничего запретного и серьезного для ревности! — Ты же знаешь, что такого быть не может! И..

— Мне противно. Это нечестно, обидно так.. — будто меня не слыша, причитала Марика, уже смахивая первые удерживаемые слезинки со щек, рискуя испортить уже готовый к новому дню макияж. — Билл.. ты же мне не изменяешь?

Только я открыл было рот для очередных возражений в этом новом конфликте с женой, в то же время вспомнив, что я страшно натворил совсем недавно, как я предал ее и ничего не рассказал, как вдруг раздался чей-то легкий, так и пронизанный яркими оттенками издевки смех, и я настороженно метнул взгляд по сторонам на определение его источника. Что это? Где?

— Эй, не смешно вообще! — в ответ лишь выпалил я недовольно, с нервозностью всплеснув руками и пригрозив рукой предположительно в сторону угла ванной, откуда, казалось, звук и исходил. — Заткнись, блядь! Ничего не хочу слышать!

Успокоив после крика участившийся пульс и все еще слыша этот в какой-то степени обидный гогот, я перевел серьезный, немного растерянный взгляд обратно на Мари, которая с подозрением очень странно смотрела на меня.

— Что?.. Заткнуться, значит?! — оскорбленно хныкнула она, резко отворачиваясь, а я, охнув, изнеможенно закатил глаза, осознавая, что только что случайно так ляпнул. — Ну и все! Мне понятно!

— Мари-и, — протянул я сокрушенно и, мягко обхватив ее за плечи, развернул к себе, но она ни в какую на меня не смотрела. — Я же не тебе это говорил! Ну как я могу.. ты сама подумай..

— Не мне?! — с явственным сарказмом переспросила она, не походя на себя совершенно. Но я же и правда ни в чем не виноват.. — Ты разве видишь здесь кого-нибудь еще? — усмехнулась так больно похолодевшая светловолосая Марика, а я весь сконфузился, так поздно догадавшись, как это, вероятно, выглядело со стороны.. И что сказать ей в ответ на это, я так и не придумал. — Хватит, Билл. Ты и правда не в себе..

— Марика! — крикнул я вслед стремительно уходящей девушке, которая уже вскоре с оскорбленным грохотом двери покинула ванную, сокрушенно оставляя меня наедине с собой.. и тем уже затихнувшим смехом.

Демон бесконечно упивался ссорами влюбленной пары, даже любой их мелкой размолвкой, мечтая еще больше разрастить эту пропасть непонимания между ними, когда единая земля под их ногами уже стала давать трещину его усилиями и этой навязанной злостью.

Так продолжалось снова и снова, и только Билл, набравшись сил, бывало, начинал сопротивляться дурному влиянию Туомасса, как тому подвергалась более слабая по сравнению с ним Мари, потому и новая ссора была неминуема.

После той нечестной победы Туомасса день уже трижды сменился ночью, но демон не спешил уговаривать Марику выпустить его, лишь наблюдал незаметно за ней сквозь сны, направляя их течение в самые тяжелые русла, мучая и отнимая энергию, в то время как Билл все набирался ею, спал спокойно и безмятежно, как никогда раньше, а днем его беспрерывно донимали настойчивые голоса, уже начавшие настраивать его против собственной и самой любимой жены. И тот на почве новых ссор, умело усыпленной бдительности и из ниоткуда вспыхнувшего любовного интереса к демону уже начинал к ним невольно прислушиваться..

Я так больше не могу.. Этот проклятый Туомасс так и не выходил из моей головы уже третий долбаный день, меня яро съедало смертельное нетерпение, теперь хотелось как-то связаться с ним снова сквозь сон и.. спросить обо всем наконец! Но обескураживало даже сильнее, скорее, и то, что не меньше мне хотелось новых его прикосновений и крепких объятий, которые он мне так сладко обещал, за что я корил себя тем, что мало мне, видимо, было прошлой измены, так я еще и увяз в этом всем по самое горло. Теперь моя запятнанная совесть перешла в отрицательное значение. Я, конечно, знал, что это опасно, но все равно, будто больной, помешался на мыслях о монстре, а тот, как назло, совершенно укрылся из виду, так жестоко действуя мне на нервы уж который день и портя все настроение своим внезапным отсутствием и шепотом. В груди все сладко распирало и дрожало особенно частым биением, когда я вспоминал про него, но в то же время руки уже у меня опускались от становящейся совершенно невыносимой тоски. Это чувство казалось мне просто ужасным, и побороть его даже своими разумными доводами у меня не получалось. Я просто всего за какую-то пару дней так странно и окончательно потерял от него голову.. Как же такое возможно вообще?

— Билл.. Билл, — с протяжным «л» гремело внутри моих мыслей, и голос этот был таким приятным, нереально красивым и певучим, что мгновенно приковывал внимание, просто отключал за ненужностью весь мир передо мной, оставляя только чувство наслаждения и абстракции от всего прочего. — Ты слышишь меня?

— Да.. слышу, — говорил я, охотно кивая и внимательно всматриваясь в стены и потолок. Ведь голос звучал словно оттуда и погружался внутрь меня через слух, а мне просто жутко хотелось еще раз увидеть его. — Где ты..? — с долей неуверенности и странного ликования от каждого раза, когда я слышал мужчину, спрашивал я, и мне так глаза закрывать хотелось от безумствующего трепета и изумительной истомы..

Это просто бред. Но это чувство, так чем-то ярко похожее на влюбленность, щекочущую в животе, просто безоговорочно отправляло в прекрасное беспамятство весь мой разум. И мне это нравилось..

— Я.. везде, — эхом отозвалось по всей комнате, так громко и четко, практически без чьих-то пугающих воплей и шума на фоне этой прекрасной музыки слов, и я безмятежно заулыбался, не понимая полноценно, что вокруг меня вообще происходит.

— Но ты вечно исчезаешь! Я хочу..

— С кем это ты постоянно разговариваешь? — вдруг я услышал какой-то новый голос, такой знакомый, но чем-то настораживающий, и я снова прислушался, стараясь различить и его. — Опять с этой своей..

— Скажи, что ты занят. Сейчас же, — в свою очередь отозвался мой благозвучный собеседник строгим и непоколебимым тоном, который даже не подразумевал собой неповиновения, и, конечно же, я послушался.

— Я занят!

— Но.. но ты же ничего не делаешь! — хмыкнув, рассердился этот кто-то другой вновь, и теперь я, похоже, осознал, что голос этот был явно женским. Вот только пошевелиться у меня как будто не получалось.. да и не хотелось вовсе. — Ладно.. милый, пойдем ужинать?

— Она не уходит! Что делать? — спросил я у Туомасса непонимающе и смятенно, чувствуя, как у меня заложило уши плотной пеленой, и когда я мотал головой, мерзкий шорох звучал еще более отчетливо, будто кто-то шумно дул в широкую трубку прямо рядом со мной.

— Би-илл, ты молодец, — мужчина с улыбкой окликнул меня из невидимой пустоты, после чего я, довольно поджав губы, быстро вздрогнул и сразу увидел, что стою посреди комнаты и в упор смотрю в деревянную дверцу закрытого шкафа сквозь мерцающий туман удаляющейся темноты перед глазами.

— А? Ой.. Мари.. я тебя не заметил! — удивленно выдохнул я и сразу приложил руку к своей горячей от какого-то румянца щеке, будто бы на ней с восторгом чувствуя легкую влагу невидимого поцелуя и позволяя жару постепенно и приятно сливаться с прохладой моих пальцев.

— Как не заметил?! Ты же ведь мне отвечал! — возмутилась Марика, складывая руки на груди и носом хмуро выпуская шумный воздух, а я в удивлении вздернул бровь и уставился на нее в ответ. — Блин, Билл, это уже не смешно! Скажи, что ты просто шутишь! Ты пугаешь меня! Так странно себя ведешь, что.. Разговариваешь с кем угодно, но не со мной!.. Пожалуйста, Билл.. — порывисто запричитала жена, подходя и с надеждой обнимая меня крепко, пока я, утратив вмиг все настроение, уныло понурил голову и ничего ей в ответ не сказал. — С кем ты говоришь?