- Хорошо, бро-бро, – целенаправленно выдавила в ответ Мэйбл, – я пошла отсюда, – сказала она и развернувшись сразу же отправилась за сцену.

Не смотря на клокотавший внутри гнев, она была всё-таки рада, что ответила ему таким образом. Конечно, он привык к обращению на «бро» и «Диппер», тем более от неё, однако не почувствовать тихой ненависти от дополнительного подчёркивания не могла. Даже не оборачиваясь, она чувствовала, как в её удаляющуюся спину впиваются холодные, но яркие синие глаза брата, что должно было бы придавать ещё большую некомфортность, но сейчас она просто игнорировала это настойчивое ощущение, наслаждаясь этой маленькой победой.

Скрип обветшалых, за столько-то лет, досок пола был ответом на её медленную походку по тянувшимся в задней части здания коридорам. Со стен то тут, то там виднелись пятна обвалившейся штукатурки, но хотя бы пол не был заполнен этим шлаком. К счастью, так и не заблудившись в коридорах этого здания, она дошла до ничем не выделявшейся двери своей гримёрной. Естественно, ведь людей тут было недостаточно, чтобы можно было запутаться в расположении всего, а близнецам требовалось довольно мало место для организации всего этого.

Открыв скрипучую дверь (Мне кажется, или в этом городе нет не скрипучих дверей? Ещё какая-то местная аномалия?) шатенка зашла в свою, пусть и пока что слабо обустроенную, однако гримёрную. Ничего примечательного – пара комодов, пыльное зеркало, ширма и шкаф. Однако и этого было пока что достаточно. На той самой ширме виднелась часть её наряда для выступления, а на комоде были разложены самые элементарные детали косметики, что были ей нужны. Конечно, это не сравнится… да в принципе ни с чем. Но это настоящее искусство безупречно выглядеть – не при помощи боевой раскраски, а не имея почти ничего.

Просто – всего лишь небольшой кучки самых разнообразных вещей, при небольшой помощи дяди Джеффри нам хватило, чтобы сорвать аншлаг. И почему здесь публика настолько непритязательна. Да нам хватило бы и просто выйти, и мы всё равно получили бы аплодисменты. Что б эту толпу, ей только уставится и смотреть. Да ещё и этот костюм. И как в нём только можно хоть что-то делать? Хотя… пожалуй, мне вполне нравится, как с глупым выражениям лица они смотрят на меня, словно я – античная богиня. А что, все атрибуты налицо – бледная кожа, осиная талия и гордое лицо.

Надев, в дополнение к своему наряду, длинное пальто и схватив со стола сумочку, Мэйбл направилась к выходу из здания, осматриваясь по сторонам, словно тревожно ожидая чьего-то нападения. Нет, у меня так начнётся паранойя. Подумав пару минут, Мэйбл открыла заднюю дверь, не желая, чтобы её кто-то из этих реднеков увидел. За нею находился тёмный, почти ничем не освещённый переулок, в котором капал дождь, нагоняя атмосферу унылости, словно это какой-то Нуар-Сити, ну или, по крайней мере, Чикаго. Ему даже, к собственному удивлению, захотелось уже быстрее прийти в эту Хижину, лишь бы не мокнуть под дождём.

Тёмные и мрачные переулки с кое-где заброшенными или строящимися зданиями петляли туда-сюда, однако она примерно ориентировалась, как идти. Ей не хотелось ни с кем встречаться, так что теперь она просто надеялась, что сможет выбраться из этого «дорожно-кишечного тракта» как раз возле дороги на Хижину.

Не успела Мэйбл выйти из тёмной подворотни на хоть как-то освещённую фонарями и залитую дождём улицу, как прямо перед ней из-за здания вышел тип. Мэйбл судорожно остановилась, всё-таки в этой темноте высокая фигура производила соответствующее впечатление. Однако эта самая фигура точно так же удивлённо уставилась на неё, не спеша сдвинуться с места, а затем начала медленно, нетвёрдой походкой приближаться.

Понимая, что в случае чего, ей на каблуках не убежать, Мэйбл попыталась сразу же расстегнуть сумку. Однако лихорадочность попыток не позволила достать из сумки, а потому она лишь снова обернулась. До фигуры оставалось буквально несколько шагов, как она в темноте всё-таки узнала его. Тот самый, которого она оприходовала пару ней назад в клубе байкеров. Вот это меня угораздило напороться. На самого нежелательного человека….

Только теперь он был ещё больше пьян, так что лишь только постоянный дождь не давал повсюду распространиться сфере убойной вони. Видимо напился вусмерть и теперь начал бродить по городку.

- Эй, вот и ты! – говорил он заплетающимся тоном. – Это из-за тебя я так и не сумел отправиться вовремя, и теперь меня вышвырнули с работы. Из-за тебя, чтоб тебя, ты – … – а затем так грязно выразился, что в ближайших домах у людей, наверное, заложило уши.

Не желая дальше пререкаться с этим пьяницей, Мейбл стремительно развернулась на каблуках и попыталась добыть себе ещё пару секунд. Однако её мечтам не суждено было сбыться, так как, не успев пройти пару метров, она почувствовала, что её схватили за локоть, остановив и заставив выронить сумочку, в которую пару секунд назад она запустила руку. Тело пронзила волна страха, не дававшая ей ничего сделать, хотя в прямом соревновании по силе она вряд ли могла что-либо сделать против своего противника. А затем резко притянул к себе, не давая ей ещё раз повторить тот номер и вырваться, а затем попытался стянуть с неё плащ. На свою, кстати, голову, потому что, даже успев стянуть рукав, он дал ей возможность двигаться. Чем она не преминула воспользоваться, со всей силы всадив нож в бедро.

Ещё на третий день после их приезда Диппер посоветовал ей взял с собой на всякий случай нож, а она воспользовалась советом. Несколько секунд этот тип сживал её ещё сильнее обычного, пока, наконец-то, не осознал, что было причиной боли, и не заорал, наконец-то) выпустив из рук. Повинуясь уже больше рефлексам, чем здравому рассудку, она сначала полоснула отдалившегося противника по горлу, от чего, впрочем, фонтан крови так и не пошёл, заставила его замолчать, и схватиться за шею*. А затем, резко подойдя поближе, один за другим наносила удар за ударом. Сначала сверкавшая белизной в каплях дождя сталь стала сначала ярко алой, а затем тёмно-тёмно красной, почти чёрной.* А завершил всё это стремительный удар, в который она вложила все силы, прямо в грудь, отчего пошёл, пусть и не такой сильный из-за её потери, но всё-таки поток крови.

Отойдя на несколько шагов от беззвучно проклинавшего её трупа, Мэйбл смотрела на то, как прямо перед её глазами погибало изуродованное столькими ударами тело, находясь в самой обычной, пусть и залитой кровью луже. Несколько секунд она потрясённо смотрела на то, как перед её глазами лежал уже не живой человек, а просто самый настоящий труп – мешок мяса, не обращая внимания на слышавшиеся шлепки по воде.

Не успела она ещё до конца осознать всё происходящее, как из-за угла выскочил изрядно ошарашенный и напуганный брат, пристально и внимательно впившийся своим взглядом во всю картину перед ним.

Что я сделала?..

Завернув за угол очередного переулка, как раз рядом с дорогой, выходившей на Хижину, Диппер увидел Мэйбл. Однако близняшка была практически с ног до головы в крови, её пальто и сумочка сейчас лежали в луже в нескольких метрах от неё, а в руках у неё был ножик. Самый что ни на есть обычный окровавленный нож. На лице не было видно почти никаких эмоций, кроме шока и страстного нежелания понимать происходящее вокруг. Однако, даже больше вида шокированного лица сестры внимание привлекал изрезанный, и явно не раз, труп какого-то типа. Разум смутно говорил, что он где-то его помнил, однако так и не мог вспомнить – кто это такой.

Появившаяся за мгновение бешеная злость (Я могу быть каким угодно моральным уродом, однако она – моя сестра. И если с ней что-то случится, я устрою виновному Участь хуже смерти.) сразу же исчезла, оставляя лишь кристально ясный рассудок, начавший складывать все фрагменты этой цепочки.

Стоявшая перед ним Мэйбл выронила тёмный от крови нож прямо в лужу и, несколько секунд поколебавшись, бросилась его обнимать, не говоря ничего. Объятие вышло не слишком ловким, она словно пыталась уткнуться ему в плечо, спрятаться от всего, что произошло вокруг, забыться. Диппер просто положил ей на плечо руку, больше обращая внимание не на неё и не на тот факт, что его одежда теперь точно так же заляпана кровью, а на картину, которая была за спиной его сестры.