— Ты ошибаешься. Он вовсе не рад.
— Как это? — мужчина поднял заплаканное лицо.
— Прежнего Арсений Рунича больше нет.
Измайлов решительно встал с кресла.
— Пора мне поговорить с этим господином начистоту.
— Будь осторожен. Если Андрей почувствует угрозу сыну, он уничтожит любого.
— Откуда у него такая забота о сыне? — ухмыльнулся Измайлов.
— Так было всегда. Просто Рунич никогда не показывал на людях, что для него значит Арсений. Увидев его страдания, я поняла, сын для него — всё.
— Что же, я буду тактичным и не обижу его любимое чадо.
Когда за ним закрылась дверь, Маргарита Львовна покачала головой и принялась выкладывать на софу покупки.
========== Глава 3 ==========
По длинному коридору, каменного, двухэтажного, построенного предком Василия Ушакова на Крестовском острове, ещё во времена императора Николая Павловича, особняка, раздавались гулкие шаги.
Толкнув тяжёлую дверь и, держа гостя за руку, Дарья ввела его в гостиную.
В руках он держал трость с набалдашником из слоновой кости и летнюю соломенную шляпу канотье.
— Вот здесь я и живу, — улыбаясь, говорила она. — Я так рада, что ты пришёл! Анна с Митей и няней на прогулке в саду. Муж Ани, не разрешает нам, без него, выходить из дома. Как ты?
— Хорошо, — Арсений замялся, смущенно кашлянул и потупился. — Ранение было не тяжёлым.
— Ты так нас напугал. Андрей был в отчаянье! Он очень любит тебя.
— И я люблю отца.
— Я всегда это знала. Что думаешь делать дальше?
— Писать. Не могу без этого.
— Я не об этом. Арсений, ходят слухи, что ты и Ксения Карницкая. Это, правда?
— Не знаю. — Арсений запнулся и перевёл дыхание. — Помнишь, когда-то ты сказала мне одну фразу: «Я обязана ему жизнью»?
— Да, помню.
— Вот и я обязан жизнью Ксении. Хотя моя любовь всегда будет с Еленой. — Он быстро заговорил. — Сестра Дарья, я люблю твою сестру, и всегда буду любить только её. Я сказал тебе то, что из трусости не смею сказать Ксении.
Произнося слова признания, Арсений, наконец, поднял глаза и прямо посмотрел в лицо Даши.
— Прости меня, — голос Дарьи дрогнул. — Я не хотела, чтобы ты страдал. Так всё нелепо получилось.
— До встречи с твоей сестрой, в моей жизни всё было по-другому. Была связь с Адель. Потом я познакомился с Ксенией. Ты оказалась прозорлива. Да, тогда я был увлечён Ксенией и даже подумывал сделать ей предложение. И ни о чём ином, в то время, я не помышлял. Но с момента встречи с Еленой моя жизнь изменилась.
На мгновение он замолчал. Лоб его покрылся испариной. Дарья видела пересохшие от волнения губы юноши, его потерянный взгляд.
— Я не просто влюбился. Нет. Я полюбил твою сестру так сильно, что свет мерк перед этим чувством. Какая ирония судьбы! — Арсений горько усмехнулся. — Когда я вернулся из Франции домой, то стал свидетелем гибели отца мужа Анны. В тот день я ушёл из дома. Не находя себе места, долго бродил по улицам. Мне не хотелось возвращаться к отцу. Забрёл в какой-то трактир, выпил. Недалеко от него, столкнулся с молодой монахиней. Я узнал её. За неделю до этого дня, она помогла мне, на монастырском возке привезти вещи с вокзала домой. Это была ты, сестра.
— Тебе известно, мы — близнецы.
— Близнецы. Но вы не похожи.
— Не похожи?
— Да, у вас одно лицо, но души разные. Я никогда не забуду твоих наставлений беспутному молодому человеку. Это было сказано таким тоном. — Вспоминал Арсений. — Елена другая. Кроме нежности и чуткости, в её сердце жило сострадание ко мне. Я всегда чувствовал это, и никогда не путал вас. При встрече с тобой, я испытывал недоверие, а её любил.
Повисла тишина и, только чириканье канарейки в клетке, нарушало его.
— Ты как всегда — искренен. — Прервала молчание Дарья. — Елена очень страдала из-за этой ситуации.
Она достала из бюро сложенный вчетверо листок и протянула его юноше.
— Когда с тобой случилось несчастье, она была безутешна и просила передать, если ты придёшь.
Арсений, торопливо развернув, приблизил лист бумаги к глазам и, и пробежался по строкам.
«Я всегда буду помнить первое утро нового века и твою любовь. Прощай. Будь счастлив».
Спрятав письмо в карман, произнёс:
— Я уеду.
— Куда? — встрепенулась Дарья.
— Во Францию. Вернусь туда, где прошла моя юность.
— Ты хочешь сказать, что, — девушка не могла поверить своей догадке. — Мы больше не увидимся?
Арсений не мог отвести глаз от её лица, такого знакомого и такого чужого.
— Не знаю. Сейчас я хочу уехать. Бежать. Бежать не от Елены, а от себя. Ты подумаешь, что я трус? Да. Трус! Потому, что осознаю, если останусь, я не вынесу разлуки, зная, что она рядом. Я тоже хочу, чтобы она была счастлива. Но в тоже время, не хочу этого! Потому что это счастье будет с другим. Мне тяжело пережить это. Пойми меня, сестра Дарья.
— Поступай так, как считаешь нужным.
Даша перекрестила его склонённую голову.
— Бог тебя храни.
Арсений поцеловал её руки и встал с софы.
— Возвращайся.
Дверь за молодым человеком закрылась, и Дарья, без сил, опустилась на стул.
Она так и не решилась нарушить приказ Елены и рассказать ему всю правду.
«Арсений собрался жениться на Ксении и сам подтверждает это, — размышляла она. — И при этом не скрывает свои чувства к Лене, утверждая, что они лишь окрепли. Не сомневаюсь, он — искренен. Однако, возможно, сестра права. Достаточно для него испытаний. Больше не стоит его тревожить».
***
Сжавшись в комочек, Ксения неподвижно сидела на диване в гостиной. В двери постучали.
— Войдите, — отозвалась она.
— Можно? — на пороге возникла Адель.
Француженка вошла и, развязывая ленты модной шляпки, поцеловала Ксению в щеку.
— Здравствуй. Ваша прислуга спит по углам. Пришлось самой о себе докладывать.
— Здравствуй. Я отпустила прислугу.
— Как я устала! Никогда не думала, что приготовления к свадьбе занимает уйму времени, и отбирают все силы.
— Рада за тебя, — нехотя отозвалась Ксения.
Адель удивлённо вздёрнула брови:
— Что с тобой? Ты не в духе, бледна и глаза покраснели.
— Я плохо спала.
Адель обеспокоенно, поинтересовалась:
— Что-то не так с Арсением?
— Он пошёл, — голос девушки звучал бесцветно. — В дом Ушаковых.
— Ксения, — Адель села рядом и обняла её за плечи. — Бессмысленно ревновать его к этой женщине. К тому же между ним всё закончено.
— Чувствую, он никогда не сможет забыть её. Но не это, сейчас, мучает меня.
Ксения упала на грудь француженки и заплакала.
— Не понимаю, — пожала плечами Адель. — Отчего ты так расстраиваешься? Арсений с тобой. Ты должна радоваться, а не мочить слезами моё платье. Забудь прошлое, живи настоящим!
— Забыть прошлое? Я бы хотела. — Ксения с тоской смотрела на неё. — Вначале я думала, что это ошибка и надеялась. Но сегодня всё подтвердилось. Сомнений больше нет. Я жду ребёнка от Глеба Александровича!
— О, мой бог! — ахнула Адель.
Она встала и подошла к окну. Через несколько минут молчания, произнесла:
— Я думала всё скрыть, но раз ты призналась мне. Знаешь, почему я согласилась выйти замуж?
— Александр Лаврентьевич достойный человек. Ты будешь с ним счастлива.
— Не спорю, мой будущий муж, замечательный человек, и я постараюсь быть ему хорошей женой. И потом, годы мои уходят. Меня страшит одиночество, а в сердце любимого мужчины ко мне ничего нет, кроме признательности.
— Знаю.
— Ничего ты не знаешь, Ксения! — воскликнула Адель. — Я так хотела ребёнка!
Ксения широко раскрытыми глазами уставилась на француженку.
— Да, ты правильно поняла, — кивнула она. — Я мечтала увидеть его в маленьком создании.
— Да, — Ксения опустила голову. — Вы же жили вместе.
— Жили? — Адель горько рассмеялась. — Разве это можно назвать жизнью? Нет! Он любил свою снежную королеву, а я никогда не переставала любить его. После того, как, она дала согласие Андрею Михайловичу на брак, Арсений… Боже, это было ужасно! Ты видела финал. Он попал в больницу. Поверь, как могла, я пыталась удержать его, но всё было бесполезно. Он, с упорством отчаявшегося человека, шёл к гибели. Мне никогда не забыть эту ночь. Ночь, после свадьбы его отца. В ту ночь, он был со мной, но он не был со мной. Он был с ней! Я поняла: он не просто любит, он боготворит её. В ту ночь я была самая счастлива и самая несчастна женщина на свете. Жить с мужчиной, который спит с тобой, но не твоё имя на его губах, в его сердце, что его тело жаждет не тебя! Что может быть страшнее? Именно тогда я потеряла всякую надежду.
