* mon ami — Мой друг (фр.)

** Enfant. — Ребёнок (фр.)

*** mon seigneur! — Мой господин. (фр.)

**** mon ami. — Мой друг. (фр.)

***** Alors, je vais boire du champagne sans vous. — Тогда я буду пить шампанское без тебя. (фр.)

****** Quoi? — Что? (фр.)

========== Глава 6 ==========

Мать и дочь расположились за столом в самой модной кондитерской Петербурга на улице Большая Морская, под названием «Cafe Parisian».*

Обшитые деревянными панелями, с резьбой в виде виноградных лоз, стены, экзотические растения в горшках на полу, мягкие кресла и стулья, высокий потолок.

Настенные бра с плафонами в виде каскадов лилий, неярким, мягким светом освещали столики, за которыми сидели любители кофе и лакомств, изготовленных кондитером-французом.

По заказу, хозяин кондитерской отправлял в дома аристократов, безе, ванильное и миндальное пирожное, в коробках перетянутых разноцветными ленточками.

Кондитерская удовлетворяла самые изысканные пристрастия петербуржцев.

Только удовольствие это было не из дешёвых.

По мнению Маргариты Львовны, день рождение дочери стоил таких расходов.

Это палевого цвета атласное платье, эта модная шляпка, которые ей, в качестве подарка, привезла в монастырь мать, Ксения считала насмешкой.

Какие модные вещи, если она не сегодня-завтра наденет чёрный платок и облачение монахини?

Стараясь избегать смотреть на мать, ковыряясь ложечкой в десерте, она не могла проглотить и кусочка пирожного. Рядом остывала чашка кофе.

Маргарита Львовна, как ни в чём ни бывало, с довольным видом, рассматривала публику кондитерской и наконец задала дочери вопрос:

— Ксения, как тебе здесь, нравится? — улыбка скользила по её губам. — Правда, хорошо.

— Хорошо, — тихо отозвалась дочь.

— Ты не в настроении, голубушка? Плохо спала?

— А вы, маменька? — Ксения кинула на мать укоряющий взгляд. — Вам не сняться кошмары?

— Ты выбрала сама, — спокойно произнесла Маргарита Львовна. — Станешь супругой Алексея Александровича Тапилова и проблема моментально решиться. Он, друг отца, талантливый государственный деятель, богат, знатен, его уважает император и просто, он — хороший человек.

— И вы с отцом действительно хотите, чтобы я это сделала? — с горечью спросила девушка.

Мать многозначительно посмотрела на неё.

— Да.

— Зачем вы так со мной, мама? — глаза девушки наполнились слезами.

— Ксения…

— Замолчите! — крикнула девушка. — Как вы можете так поступать со мной? Как?!

— Ксения, прекрати! — Грозно проговорила Карницкая, заметив, что посетители кондитерской смотрят на них.

Возглас девушки привлёк внимание молодого человека, сидевшего в дальнем углу кондитерской. Юноша писал в тетради, время от времени попивая кофе.

Он обернулся, чтобы посмотреть на тех, кто нарушил тишину и увидел двух женщин за столиком недалеко от входа. По его лицу скользнула лёгкая улыбка узнавания.

— Разве вы не слышали, что я вам раньше ответила? Нет! Монастырь? Вы не оставили мне выбора.

— Немедленно замолчи, — дрожащим от гнева голосом приказала Маргарита Львовна.

В этот момент над их головами прозвучал голос:

— Здравствуйте, Маргарита Львовна. Рад вас видеть!

Госпожа Карницкая вздрогнула от неожиданности и повернула голову к стоящему у их столика мужчине.

— Здравствуйте, — пробормотала она, с деланной любезностью протягивая юноше руку для поцелуя.

— Мадам, вы — обворожительны.

— Я очень рада. А мы здесь с дочерью лакомимся пирожными. Знакомься, Ксения, это сын моего старинного друга.

— Очень приятно. — девушка протянула ему руку.

— Мне тоже, — целуя кончики её пальцев, произнёс он. — Вы прелестны.

— Благодарю вас… — она замялась, не зная как обратиться к молодому человеку.

— Арсений Андреевич Рунич, — поняв её неловкость, поспешно произнёс он, слегка кивнув головой.

— Ксения…

— Ксения Сергеевна, — он не отрывал взгляда от её лица. — Я знаю.

— Мне очень приятно познакомиться с вами, Арсений Андреевич, — сильно сконфузившись, от его взгляда, проговорила Ксения. — Я вас помню. Когда вы уезжали во Францию на учёбу, нас уже знакомили.

— Да, да! — подхватив, улыбнулся он. — Припоминаю этот случай. Девочка с длинной косой и куклой в руках. Должен сказать вам, что с тех пор вы так выросли и расцвели.

Госпожа Карницкая, нахмурившись, слушала их и наконец, прервала беседу.

— Ксения, идём, — она поднялась из-за стола. — Прости Арсений, нам приятно твоё общество, но пора проститься. Дочери нужно возвращаться в монастырь. Там строгие порядки и отпущенное нам, для прогулки, время истекает.

— В монастырь? — недоуменно переспросил юноша.

— Я послушница. — Покраснев, опустила глаза Ксения. — Прощайте, Арсений Андреевич.

— Прощайте, — отозвался он, провожая взглядом мать и дочь.

***

Арсений сидел в кресле возле камина и молча, смотрел на пламя.

Погружённый в свои мысли он никого и ничего не замечал. Он думал о Ксении Карницкой. Понятия не имел почему, но думал.

«Как она красива. Нет! Что за мысли? Она как ангел. Фу, ты чёрт! Что за мысли в голове? Глупости».

Его раздумье прервал Алексей. С ласковой насмешкой в голосе, спросив:

— Хандришь?

— А-а, — махнул рукой юноша и, с опаской посмотрев по сторонам, доверительно прошептал: — Я встретил сегодня одного человека.

— Держу пари — женщину.

— Девушку. Я помнил её маленькой девочкой.

— А она за эти годы выросла и стала красавицей. Верно?

— Не шути, Алексей! — одёрнул его Арсений. — Тут дело серьёзное. Она ждёт счастья, а её заживо загоняют в могилу. В монастырь! И кто? Мать! Если, после этого, её можно назвать матерью.

— Почему нет? — пожал плечами мужчина. — У её матери на это свои причины могут быть.

— Какие причины?! — возмущённо воскликнул юноша. — Дочь обладает молодостью, свежестью, красотой и невинностью. Она — живая! А мать хочет убить её!

— Ну, ну, тише. Разошёлся! — Алексей похлопал его по плечу. — Возможно, девушка сама не против этого. Ведь тебе это не известно. Пойдём, лучше сыграем партию в карты.

***

Маргарита Львовна и Андрей Михайлович обедали в будуаре.

— Этот глупец, мой муж, едва не осмелился требовать у меня объяснений, — улыбаясь, рассказывала Маргарита.

— Хочешь сказать, что он, наконец, понял, что ты ведёшь с ним двойную игру? — потягивая из рюмки коньяк, лениво отозвался Рунич.

— Он? — Маргарита рассмеялась.

— Рита, ты не предполагаешь, что, вдруг, найдётся доброжелатель и просветит его о нас.

— Кто?! Кто осмелиться на такое? — Госпожа Карницкая расхохоталась и потянула Андрея за руку, — Я больше не хочу говорить ни о нём, ни о ком-то другом. Я пришла к тебе, чтобы забыть обо всём и всех, милый.

Любовники обнялись и направились из будуара в спальню Рунича.

Когда Андрей Михайлович, проводив Маргариту, спустился в гостевой зал, то застал там слуг и сына.

Арсений и Алексей перекидывались в карты, Леонид, сидел рядом с ними и наблюдал за игрой.

Он расположился в кресле возле камина и, измерив сына строгим взглядом, спросил:

— Ну, и чем всё-таки думаешь заняться? Время идёт.

— Не знаю, — не смотря на него и продолжая игру, ответил тот.

— Я понимаю, вникать в дела «Дюссо» тебе не интересно…

Он не закончил свою мысль, сын перебил его:

— Пап, пожалуйста, не надо криков, угроз или просьб. Я уже всё тебе сказал. Ты знаешь, у меня твой характер. — Арсений лукаво улыбнулся став похожим на хорошенькую девушку и, обратился к Алексею. — Вот тебе туз! Ты должен мне червонец!

— Чёрт! — выругался Алексей. — Сеня, ты не человек, а сам Сатана!

— И вовсе нет! — рассмеялся юноша.

— Тогда как можно обыграть человека шесть раз подряд?

Слова Алексея вызвали взрыв хохота. Даже на лице Андрея Рунича мелькнула сдержанная усмешка.

— Я понял! — воскликнул мужчина и указал на своего противника. — Либо он — гений игры, либо я — дурак!