— Лёня не бог, — флегматично заметил Алексей. — В нашем деле, всякое бывает.

***

Триумф в доме Карницких был великолепен.

— Несчастный! — Адель, вытирала, выступившие от хохота слёзы. — Он так, ни о чём и не догадался.

— Не завидую ему. — Маргарита Львовна усмехнулась. — Получить такой удар в спину.

— Да. — Согласился Измайлов. — Вырастил змеёныша.

— Вы, Глеб Александрович, не переносите Арсения Андреевича за то, что он был знаком с моей дочерью.

— Не скрываю. Я не терплю этого наглеца.

— Однако без его помощи у нас бы ничего не вышло. Денежки в наш карман потекли рекой, только благодаря его содействию. С этим нужно считаться. — Маргарита Львовна подняла бокал с шампанским. — Давайте выпьем за успех!

— Выпьем! — подхватил Измайлов.

Прислуга доложила о приходе нового гостя.

Вошедший в гостиную Арсений Рунич, склонил голову перед хозяйкой дома.

— С успехом, мадам.

— Благодарю. — Маргарита Львовна ласково улыбнулась ему.

Услышав его голос, Адель оглянулась.

— Дорогой! — воскликнула она и протянула ему бокал. — Благодаря тебе я стала независимой и богатой.

Ничего не ответив, Арсений принял из её рук бокал шампанского.

— А теперь мы должны выпить за господина Рунича старшего! — лукаво глядела на него Маргарита Львовна. — Правда, Арсений?

По-прежнему, молча, юноша пригубил бокал и, почувствовав чьё-то присутствие, взглянул на дверь.

Ксения удивлённо смотрела на него. Глеб Александрович, с испугом провинившегося гимназиста, поставил свой бокал на стол.

Быстро оценив ситуацию, Арсений поклонился девушке.

— Сестричка, рад тебя видеть. Присоединишься к нам?

Не проронив ни слова, Ксения прошла мимо всей компании и скрылась в своей спальне.

Мысленно, Арсений, с удовлетворением подумал, что сейчас нарушит покой и, так перепуганного неожиданным приходом Ксении, господина Измайлова.

***

Бессильно уронив руки на колени, она сидела возле зеркала, когда в комнату вошёл Арсений.

Став у неё за спиной, спросил:

— Почему ты не хочешь разговаривать со мной? Когда твой поклонник бывал в «Дюссо» я присматривал за ним. — в его голосе проскользнули весёлые нотки.

— Благодарю, за заботу. — Устало вздохнула девушка. — Позволь и тебя спросить. Что ты тут делаешь?

— Маргарита Львовна пригласила. Я не знал, что встречу здесь Адель и Измайлова. Признаюсь, они мне порядком надоели в «Дюссо».

— Я не верю тебе. — Не поворачивая голову, Ксения глядела в зеркало на его отражение. — Твои глаза, в отличие от тебя, не умеют лгать.

Его губы растянулись в кривой ухмылке.

— Что сегодня произошло?

— В «Дюссо» сорван банк, — признался он. — Твоя мать, Адель и этот…господин Измайлов, празднуют заслуженную победу. «Великий Рунич» на грани разорения.

— И ты рад?

— Рад. — Арсений серьёзно смотрел ей в глаза.

Ксения была не в силах, поверит услышанному. Внезапно её озарила догадка.

— Ты, — с трудом выговаривая слова, она резко обернулась к нему. — Это сделал ты! Ты… Чего же, в таком случае, ждёшь от меня? Чтобы я пошла с тобою и радовалась разорению твоего отца?

— Я этого не жду. — Арсений поджал губы и, глаза его засветились недобрым огнём. — Признаюсь, сейчас, я хотел бы оказаться совсем в другом месте. Не здесь, а рядом с любимой женщиной. Я хотел бы быть счастливым, как счастлива с господином Измайловым ты. Ведь ты же счастлива с ним, Ксения?

— Счастлива! — холодно бросила в ответ девушка.

— Сестрёнка, он не тот человек, который нужен тебе, — начал он, но Ксения решительно остановила его.

— Не тебе рассуждать о нём и решать, кто мне нужен, а кто нет. Я тебе такого права не давала. Зачем ты сюда пришёл и мучаешь меня? Иди к ним! Иди же! Наслаждайся той жизнью, которую выбрал. Можешь пить, спать с Адель, влюбляться в недостойных женщин. Теперь мне это безразлично. Неужели не понимаешь, ты поступил отвратительно! Я презираю тебя и не желаю больше видеть.

— Вот оно что. Значит, презираешь?

— Ты мне противен!

Арсений поднялся и, по его побледневшему лицу Ксения поняла, как глубоко он оскорблён.

Вернувшись в гостиную, он долго наблюдал за женихом Ксении.

Выпитое шампанское только подогрело его неприязнь к Измайлову. Глеб показался Арсению ещё отвратительнее, чем раньше. Высокомерный, эгоистичный, неискренний, да к тому, ещё и шулер.

Наконец, не выдержав, спросил:

— Господин Измайлов, меня разбирает любопытство. Неужели у вас так плохи дела на ваших фабриках, что вам понадобились деньги моего отца?

— Мои дела прекрасны, Арсений Андреевич, — невозмутимо ответил Измайлов. — Всё просто. Я играл и выиграл. А вот вы, признаться, меня сильно удивили.

— Я и не скрываю. Мне нужны деньги моего отца.

— Для чего?

— Вот это не ваше дело.

— Я наслышан, что вам нравиться красивая жизнь и красивые женщины. Вам нужны деньги, чтобы удовлетворять свои прихоти. Но для этих целей, у вас был бессрочный кредит у вашего отца. Разорять-то его зачем? И вообще, сюда меня пригласила наша очаровательная хозяйка. И я пришёл не для того, чтобы разговаривать с распущенными юнцами и негодяями.

Арсений понял, что это вызов и принял его.

— Вот как! Наверное, вы имели в виду себя.

— Много себе позволяете, молодой человек.

— Будьте осторожней в высказываниях, Глеб Александрович! — смело отпарировал юноша. — Потому что стоит мне только пальцем пошевелить, и завтра же весь Петербург узнает кто вы такой.

— Не забудьте упомянуть в этих россказнях и себя, любезный Арсений Андреевич. Господину Руничу будет весьма интересно узнать, кто сыграл нам на руку. Вряд ли ваша репутация от этого станет чище. Ни в одном приличном доме Петербурга вам не откроют двери.

— Не советую вам так рисковать, господин Измайлов. Я сумею доказать отцу и общественному мнению, что вы смошенничали, а меня ненавидите из ревности к мадемуазель Карницкой. Многие это подтвердят. Правда, Маргарита Львовна? В этом случае Ксении Сергеевны вам не видать. Или вы предпочитаете оказаться на скамье подсудимых, господин шулер?

Не успел он договорить последней фразы, как удар кулаком в челюсть сбил его с ног.

Голова Арсения дёрнулась, и он упал. Вскочив на ноги, ринулся на Измайлова.

Сцепившись в драке, мужчины повалились на пол.

На крики из спальни выбежала Ксения. Маргарита Львовна тотчас позвала слуг, и они принялись разнимать дерущихся. Наконец им удалось растащить их в разные стороны.

Увидев лицо Арсения в крови, Ксения вскрикнула и закрыла лицо руками.

— Довольно! — потребовала хозяйка дома.

— Пустите! — молодой Рунич вырывался из рук сдерживающих его слуг. — Да пустите же! — рукавом рубашки он вытер кровь. С ненавистью поглядел на Измайлова. — Ксения Сергеевна сделает огромную ошибку, если станет женой такого человека как вы. Я не допущу её несчастья!

— Не будьте смешными, юноша! Ксения Сергеевна моя невеста и очень скоро я, а не вы, стану её мужем!

Услышав последние слова Измайлова, Маргарита Львовна от изумления открыла рот.

— Глеб Александрович, прошу вас! — вмешалась она в спор мужчин. — Господа, что это такое? Сцепились в драке, как мальчишки! — возмутилась она. — Вы что, решили всё погубить? Арсений, с какой стати ты закатил скандал? Конечно, когда ты выпьешь, от тебя можно ждать чего угодно. Но такое? Ты вёл себя как идиот! — в негодовании она сжала кулачки. — Может, вы ещё и дуэль устроите? Два кретина! Или вы забыли, кто здесь главный?

— Хорошо, — согласился Измайлов. — Извините, Арсений Андреевич, за мой тон! Я был неправ. Действительно, мы выпили лишнее.

— Ничего, — с досадой буркнул молодой Рунич и отвернулся. — Извиняю.

Он постарался преодолеть свой гнев и, минуту не сводя глаз с Измайлова, отвернулся.

Возвратившись от Карницких, Арсений вошёл в свою комнату и быстро закрыл за собой дверь.

Дрожащими руками стал выкладывать из карманов пиджака и пальто, на стол, пачки денег. Звякнули золотые рубли в мешочке.