Хина открыла глаза. В её голове вдруг всплыли слова песни, которую она впервые услышала здесь, в заключении в школе-колизее. И вот, спускаясь всё глубже на лифте, приближаясь к точке невозврата, где пройдёт её последний бой, Хиганбана одними губами пропела:

— Into the darkness of so-oul…

Комментарий к Unsolved mystery

Глава пугающей людей Марибель. О да! ~

========== Certain death ==========

“Ведь не может быть так, чтобы страдания не имели конца? Правда?”

Она задавалась этим вопросом на протяжении долгого времени, но с каждым разом всё труднее было дать на него положительный ответ. Сложно сохранять веру в лучшее, когда тебя постоянно окружает безграничная тьма. Она хорошо знала, что находится во враждебной обстановке, что ей здесь не рады. Мелкая помеха, от которой так хочется избавиться. Как прыщик на коже.

“Но ведь должен же быть этому всему конец!” — в отчаянии думала она, озираясь. Вокруг никогда ничего не менялось: чернота, осколки чего-то пёстрого, тонущие в ней. И она неизбежно тонула сама, уподобляясь им. Она падала, захлёбывалась густой тьмой, но всё-таки упрямо продолжала верить в лучшее. “Ничего, ещё немного потерплю, а затем выберусь отсюда! — уверяла себя она. — И для меня забрезжит свет. И для меня найдётся место в мире. Я пройду все испытания и докажу, что я этого заслуживаю… Да, это всё — просто проверка”.

За последнюю мысль она особенно хваталась. Ведь не может же быть так, чтобы после всех мучений не было какой-то награды? Наверняка всё происходящее — суровое испытание, призванное закалить её характер! Именно поэтому нужно постараться, чтобы достичь цели. Сила воли, терпение — вот качества, которые приведут её к победе. “О, я ни за что не сдамся, — пообещала себе она. — Я преодолею все испытания и докажу всем, что достойна!”

Да, она действительно достойна.

… Тогда почему награда всё никак не идёт в руки? Почему на горизонте не брезжит свет? Почему тьма становится всё гуще? Почему ей кажется, что она не поднимается ввысь, а безудержно летит в пропасть?..

— Почему я вынуждена терпеть всё это, когда они сразу же были награждены? — однажды остановилась и спросила себя она. Именно в этот момент произошёл крах её иллюзий.

Никто не придёт к ней.

Никто не наградит.

Никто не прекратит её бессмысленной борьбы.

“Почему я одна обречена на вечные муки в этом Аду? — спросила она себя, сжимая кулаки и сдерживая подступающие к горлу слёзы. — За что? За что? За что?!”

— За что?! — истошно прокричала она во тьму и тут же об этом пожалела: во мраке вспыхнули красные огоньки. Она слишком хорошо знала, что это такое, и в ужасе попятилась назад. “Нет… Нет-нет-нет…” — подумала она, беспомощно замотав головой. Однако было уже слишком поздно: чудовище заметило её и кровожадно клацнуло зубами-бритвами. В глазах всё поплыло. Она хотела бежать, но споткнулась и, вскрикнув, беспомощно плюхнулась на зад. Дрожа всем телом, она по-детски закрыла голову руками и тихонько заплакала.

Уже слыша утробный рык прямо перед собой, она взмолилась: “Спасите меня, пожалуйста…”

***

Знакомый скрип — и двери лифта раскрылись. Хина подождала, пока выйдут остальные, и только тогда вступила в зал суда сама. Её настрой был крайне боевой. “Now it’s the time to reverse I’ve been waiting for!” — играло в её голове, резонируя с направлением её мыслей. Хиганбана вошла в зал с чёткой целью свергнуть царицу этого места с её трона, и ничто теперь не было способно поколебать её решимость. На секунду она встретилась глазами с сидящей напротив выхода Тау. Ей почудилось, что во взгляде куклы промелькнуло отражение её собственных чувств. “Уже знает?” — в очередной раз за этот день спросила себя Хина, но решила не задерживаться на этой мысли. Зачем, если они уже сошлись в смертельной схватке?

Хитаги прошла к своему месту. Тау оглядела зал суда. Все, кроме одного человека, были слишком погружены в себя, чтобы обратить внимание на ухмылки обеих. Практически идентичные ухмылки.

Традиционно зал суда не был похож ни на одно из своих предыдущих воплощений. На этот раз отсеки стены были отделены металлическими пластинами, и каждый из них был украшен своим особым изображением. За спиной Тау красовалось чёрное пространство, заполненное разноцветными фигурами, словно сделанными из стекла, уже знакомое пленникам по казни Ирису.

Далее по часовой стрелке было изображено какое-то похожее на руины полуразрушенное помещение, залитое мистическим зелёным светом. Выражение лица Минато выдавало, что он узнал это место. “Ещё бы я его не узнал — именно в него превращалось школьное здание на Иватодае…” — подумал он, вспоминая всех тех, кто остался там. Тут же его поразило горькое осознание, что, даже если ему удастся вернуться, придётся как-то объяснить отсутствие Акихико. Минато с болью подумал, как отреагируют остальные на новость о смерти товарища. “По крайней мере, он так и не сдался этой чёртовой системе”, — попытался хоть как-то утешить себя Супер Повелитель персон.

Следующий отсек олицетворял хаос. Безграничная тьма, в которой беспорядочно парили куски шахматной доски и игральные карты, а с верхней части стекала красная краска. Хиганбана знала, для чего Тау поместила это изображения ей за спину: она надеялась, что вся эта безграничная тьма вызовет в ней трепет. Хина только усмехнулась на это. “Тау, Тау, ты до сих пор такая наивная, — снисходительно подумала она. — Неужели, ты не понимаешь? Мой мир меня не пугает — он меня поддерживает”.

Далее следовало ещё одно тёмное море. Вот только его, в отличие от предыдущих, заполняли совершенно жуткие образы: со стен на пленников академии глядело множество красных глаз. Едва завидев их, Марибель побледнела. Именно эти картины уже столько времени терроризировали её в кошмарах, и теперь они перешли в реальность. “Нет-нет, мне нельзя поддаваться! — твёрдо сказала себе Марибель. — Тау пытается напугать меня этим, подавить меня… Нельзя так просто идти у неё на поводу!” И всё-таки тревога уже поселилась в её сердце.

Бездна со стены напротив трона Тау заставила почувствовать себя неуютно Эрику. Детектив до сих пор чувствовала двойственность своего положения: с одной стороны, Тау явно была готова с ней сотрудничать; с другой же, эта кукла не упускала возможности задеть её так же, как всегда старалась задеть остальных своих пленников. Вот и сейчас стена за спиной Эрики изображала вихрящееся фиолетовое море осколков, полное полупрозрачных кристаллов и зелёных огоньков — кошачьих глаз. Такое явное напоминание о прошлом доставляло Эрике дискомфорт.

Следующий отсек представлял собой большую металлическую пластину, сочетающуюся с колоннами. Её вид был довольно футуристическим, словно ученики попали в какую-то закрытую лабораторию, что тоже не добавляло им уверенности и боевого настроя.

Соседний ему отсек был, как и несколько других, чёрным. Только его делала таковым не бездна тьмы — на стене был нарисован клубок чёрных змей, угрожающе блестящих своими красными глазами. Их чешуя выглядела жёсткой, а красные раздвоенные языки у многих были высунуты. Они будто готовы были в любой момент впиться клыками в плоть пленников академии, чтобы впрыснуть под кожу яд, вызывающий медленную и мучительную смерть.

И, наконец, отсек за спиной Ёшики изображал какое-то ветхое здание школы. Оно было настолько старым, что, казалось, вот-вот развалится. Трухлявые парты и гнилые доски пола, во многих местах провалившиеся, заливал свет сверкнувшей в окне молнии, пойманной художником. Ёшики не мог объяснить почему, но это изображение невольно вызывало у него больше всего беспокойства. Он словно чувствовал, что эта старая школа угрожает именно ему.

Тау с удовольствием оглядывала лица своих пленников, наслаждаясь их волнением. Однако едва он обратила внимание на расслабленную улыбку Хины, она тут же помрачнела, у неё словно выключили ухмылку и лукавый прищур. Тау несколько мгновений приходила в себя от разочарования, а затем откинулась на своём троне и, прочистив горло, торжественно начала: