Человек не может контролировать свои сновидения.

Иногда он не может и вовремя проснуться, дабы избежать кошмара преследуемых его во снах картин.

Не могла и я.

Иллюзия Итачи так прочно засела у меня в голове, что показанные в ней события продолжали истязать мое сознание каждую ночь.

Волосы я красить не стала. Хоть седина меня мало украшала, я решила оставить все как есть. Возможно позже я что-нибудь и предприму, но сейчас есть и более важные дела.

Каждый вечер мы встречались с моими товарищами в каком-нибудь уютном кафе деревни. Разговаривали, делились историями и совместными воспоминаниями.

Дейдара и Конан проявляли мало интереса до нашей дружбы, однако дома сидеть не оставались и практически всегда и везде ходили со мной. Принятие двух акацки в коноховскую «шайку» обошлось без стрессов, но подрывник и любительница оригами предпочитали держаться на расстоянии.

Ино и Наруто проявляли живой интерес до блондина, и тот как можно вежливее отвечал на все их вопросы.

Узумаки, по правде говоря, был настроен немного враждебно (ну как же, Харуно Сакура объявила одного из акацки своим женихом) и вначале очень хмуро косился на Дея, но по прошествии нескольких дней смирился и перестал донимать меня и его провокационным взглядом.

Слишком много всего было рассказано для того, чтобы подчеркнуть, что наши отношения появились не из воздуха.

Никто из моих друзей и предположить не мог, через что на самом деле мне пришлось пройти.

Я не стала утаивать правды ни о своем пребывании в Амегакуре, ни об известных мне теперь тайнах мира шиноби.

О судьбе Итачи теперь знали все. И это было для меня очень важно.

Рассказывая историю клана Учих, я ощущала, как с моих плеч спадает гигантский груз сочувствия и боли. Нет, я не перестала им сопереживать, но с этого момента было приятно осознавать, что другие чувствуют то же, что и ты.

Затронув эту часть темного прошлого клана, я не могла не упомянуть про родителей Наруто, чем вызывала настоящий шок как у сына четвертого Хокаге, так и у всех наших друзей.

Дружище долго не мог прийти в себя, а после помчался в резиденцию Цунадэ – получить правду из уст наставника его отца.

Джирайя, кстати, прямо-таки не выводился из владений Пятой и что-то мне подсказывало, глава Конохи была отнюдь не прочь находиться в его обществе. Конечно, на повестке дня стояли крайне важные для страны вопросы, и саннин был очень важным советником, проще говоря – второй правой (после Шизуне) рукой, но я-то знала, что они просто наслаждаются общением друг с другом и Хокаге впервые за столько лет, сможет действительно открыть ему свое сердце.

Многочасовые посиделки с коноховцами отнимали у меня много сил, так как я повторяла им все последовательно услышанные мной ранее истории, а также мою собственную драму, пережитую в организации «Рассвет». Прошлое Итачи, прошлое трех сирот из Аме, прошлое мой погибшей наставницы, договор с братом Саске, прощальный подарок Нарин, контракт с одним из сильнейших тотемов, подробное описание случившихся битв, все, все, все – вплоть до описания характеров каждого подчиненного Пейна.

Правда о моих нынешних способностях привела половину товарищей в неописуемый восторг, а другую, наоборот, в настороженное затишье.

Какая-то часть меня была страшно довольна возможностью похвастаться и поведать о боевых заслугах, но здравый смысл заставлял входить в рамки приличий – ведь самую главную битву я все же провела в иллюзии Итачи.

Об этом я тоже рассказала, ибо тайна моих за какие-то секунды поседевших тогда волос, волновала практически каждого.

Кто-то даже заявил, что в момент принятия самого главного в моей жизни решения, я постарела лет на десять.

Да уж, возвращение в реальность под обжигающий риннеган лидера не сотрется из моей памяти никогда.

«- Все взвесила? Ты остаешься или уходишь, Харуно? Пора бы уже определиться». – металл его голоса продолжает отдаваться у меня в голове звонким эхом. Я еще очень долго буду приходить в себя.

Но несмотря на все прошлое, грядущее и настоящее, я чувствовала себя очень счастливой. Да, расслабляться рано, однако я смогла. В этот раз я смогла. С помощью Итачи, с помощью Джирайи, Дейдары, Конан и бывших джинчурики, – в конечном итоге победа была за нами.

Впитывая в себя радость от каждого момента встречи с друзьями, наставниками и семьей, я изо всех сил старалась поделиться ей с моими дорогими оставшимися здесь акацки. Дей начал вскоре вести себя более непринужденно, пытался спокойнее адаптироваться к моему близкому окружению и не давал мне повода для каких-либо расстройств. Синеволосая же была по большей части уныла и пассивна, что омрачало мою воздушную эйфорию по возвращении домой.

В ее потухших глазах читался какой-то невысказанный вопрос, который она, как мне казалось, почему-то не решалась задать.

«Ну что же ты.. – думала я. – Как мне помочь тебе? Как облегчить боль от расставания с Нагато?»

Увы, в голову не приходило ровным счетом ничего. Он по-прежнему мой враг. Полный ненависти и злобы, на время затаившийся враг.

Единственным лучиком утешения в ситуации с Конан, являлся, как ни странно, Суйгецу, учудивший до умопомрачения милую сцену в тот момент, когда мы всей толпой стояли у ворот Конохи.

Мастер оригами тогда мало воспринимала окружающую действительность, лишь мое смелое заявление о женитьбе с Дейдарой, да выходка Хозуки, озарили на мгновения ее грустное лицо.

После того как исчез мой призыв и Цунадэ объявила о том, что идет держать речь перед жителями деревни, на сцену, а точнее на всеобщее внимание вышел Суйгецу и, предварительно прочистив горло кашлем, уверенно раскланялся перед Конан.

- Мадам, – торжественно начал он, приковав к себе удивленные взгляды присутствующих. – Разрешите выразить вам свое восхищение вашей красотой.

У Карин и у меня одновременно отпала челюсть, а подруга по Акацки только озадаченно нахмурила идеальный лоб.

Мне тут же вспомнилась его заинтересованность Конан во время нашей предыдущей встречи возле леса Амегакуре.

«Парень у нее есть?

Она мне по душе пришлась…»

- Простите за сей скудный презент, который ни в коей мере не отображает всю полноту моих чувств от вашего очарования, однако не подарить вам ничего – было бы совершенно непростительно. – он протянул ей припрятанный за спиной букет голубых колокольчиков.

Девушка впала в ступор.

- Да, они просты и вовсе не редки, но очень подходят вам, Конан. Прошу, примите мой скромный воспев вашей небесной красоты.

Я потрясла головой.

Где. Он. Научился. Таким. Словам?

- Да ты ж их только что с клумбы оборвал! – обрела дар речи Карин. – А я думала, чего ты там у цветов копаешься..

- Молчать, – шикнул на нее напарник и вновь обернулся к синеволосой, засветив свои ярчайшие глаза еще большей теплотой. – Конан, пожалуйста, прими букет.

Та каким-то неестественным движением взяла протянутые колокольчики.

- Я знаю, что тебе сейчас непросто, но.. Я просто хочу, чтобы ты знала, – ты не одна. Я готов в любое время дня и ночи пойти за тобой хоть на край света. Просто знай это и, когда сможешь и захочешь – позови.

Он аккуратно взял ее за руку и быстро чмокнул тыльную сторону ладони.

- Я буду ждать. – тихо добавил Суйгецу и отскочил к своим напарникам.

- Офигеть, – слетело с губ Дейдары.

- Во дает. – послышалось откуда-то сбоку.

- А парень молоток.

- Крууто.

- У нас тут уже две пары нарисовались.

- Может, и на двух свадьбах сразу погуляем?

- Девушка-то в шоке.

- Он испортил нашу клумбу!

- Как все-таки парни могут красиво говорить..

После всех ахов и вздохов, толпа, наконец, начала расходиться, и под шумок слиняла и команда Саске, даже не сказав никому «прощай».

Позже, сжимая полученный букет и рассеянно глядя себе под ноги, Конан послушно топала за мной в резиденцию Хокаге. Она ничего ему не ответила, но теплые искринки тронутой души время от времени приплясывали в ее янтарных глазах.