Мало-мальски подлечившись и приняв ванну, я переоделась в чистые вещи Дея и вернулась к нему в комнату.

Блондин тут же сорвался со стула, подскочил ко мне и повел меня к кровати.

- Тебе надо отдохнуть, – засуетился он. – Поспать, набраться сил. Ты еще же, наверное, голодная да? Только скажи, чего хочешь, и я мигом слетаю в деревню.

- Ничего. – глухо ответила я, осторожно ложась на спину. – И не вздумай никуда уходить.

- Не уйду. – Дейдара сжал мою ладонь и сел на пол рядом с кроватью.

Мы помолчали.

- Болит? – я почувствовала, как он едва касается пальцем моих синяков и ссадин на левой руке.

- Ну так. Терпимо.

- Почему ты не залечила кровоподтеки и порезы? Они ведь будут долго болеть и заживать.

Я не ответила.

- У тебя всё тело в них. – не успокаивался Дей. – Я же вижу.

Я машинально поправила свободной рукой чуть задравшуюся на животе футболку.

- Сакура?

- М?

- Посмотри на меня.

Я с трудом оторвала бездумный взгляд от резного потолка.

Его глаза светились состраданием, где-то в их глубине мерцала своими живучими искрами затаенная боль. Я читала в них лишь одно: «Почему она, а не я? Как я бы хотел забрать ее муки. Как бы я хотел перенять ее страдания. Как бы я хотел освободить ее. Как бы я хотел помочь ей стать хоть чуточку счастливей».

- Почему ты не вылечишь себя? – он повторил вопрос.

- Дейдара, – я снова уставилась в потолок. – Я думаю, у меня были серьезные повреждения внутренних органов. Меня так швыряли из одного поля боя в другое, что..

Парень судорожно сжал мою ладонь. Я усмехнулась.

- Но сейчас всё нормально. Живот, спина – вроде все, как и прежде. Сил-то и хватило только на них. У меня абсолютно точно сломано несколько ребер. Вот с ними еще придется повозиться. А какие-то там порезы и синяки пройдут сами по себе. Ну, или им придется подождать, пока я поднакоплю достаточно чакры.

Дей тяжело вздохнул.

- Да это всё ерунда, – нараспев произнесла я, понимая, что ко мне возвращается истерика. – Ты мне вот что скажи. Ты знал, что их шесть?...

Я перевела на него взгляд, а блондин, наоборот, отвернулся.

- Знал, что он хочет создать технику, способную в считанные секунды стереть с лица земли целую страну?

Он разжал ладонь, поднялся на ноги и отошел к окну.

- Как с ним бороться, Дейдара? – я приподнялась на локтях. – Кто мне поможет? Кто поможет моей деревне? Кто поможет моим близким?!

Горло сдавил спазм, я задохнулась и принялась давиться сухим кашлем.

- Сакура, что?! – подрывник тут же оказался рядом и стал придерживать меня за плечи.

Я перевернулась на бок, поморщившись от завывших острой болью ребер.

- Кто, – продолжала кашлять я. – Мне поможет?

На глазах выступили слезы, дико заболела голова.

- Ну-ну, успокойся. – он сел на кровать и прижал меня к себе.

- Мы ничего не сможем, – заплакала я. – Теперь я понимаю, что это, действительно, конец. Я так жаждала его уничтожить.. Я думала, я справлюсь с этой техникой, но..

- Шшш. – Дейдара зажал ладонью мой рот и принялся баюкать, словно маленькое дитя.

«Ничего не получилось». – с отчаянием подумала я. – «Они запечатали семицветную, а Итачи..».

Внезапно я почувствовала огромную усталость. Измученное сознание стремительно подалось в царство Морфея, сидячее положение плавно трансформировалось в лежачее, сопровождаемое неизменной опорой и теплотой. Опора – в его объятиях, тепло – от его тела.

Последней мыслью, всколыхнувшей воспаленный мозг, было: «Зачем ты давишь на мою шею…»

И любимый голос:

- Спи, родная. Я с тобой.

====== Глава 54. “Через тернии к звездам” ======

*Примечание.

В моем фанфике родители Сакуры вовсе НЕ ТАКИЕ, какими они представлены в аниме (Боже упаси). Как в плане внешности, так и в плане характеров. Но имена остались прежними.

- Мам, пап! Я дома!

Скинув надоевшие за день сапоги у порога, я помчалась в гостиную. Отец, как обычно бывало в воскресные вечера, сидел в кресле и читал книгу. Мама же почему-то стояла у окна и настороженно всматривалась в сгущающиеся сумерки.

- Кого ты там выглядываешь? – удивилась я и шагнула в комнату. – Уж не меня ли? Задержалась, простите. Миссия пустяковой была, но километров за день намотали просто немерено.

Родители никак не отреагировали на мое появление.

- Чего молчите? – еще больше изумилась я. – Что-то произошло в мое отсутствие?

Я подошла к отцу, но тот даже не поднял головы.

- Пап? – я недоуменно вскинула брови. – Что за шутки?

Молчание. Меня пробрал озноб.

- Да что я сделала-то?! – я топнула ногой. – Почему вы игнорируете меня???

- Кого ты там высматриваешь, Мебуки? – вдруг спросил отец.

Сначала мне показалась, что где-то заговорил другой мужчина. Уж больно голос отличался от папиного. Но когда он отложил книгу и взглянул в сторону мамы, я поняла, что это хриплое, простуженное, неродное звучание принадлежит моему отцу.

- Мебуки? – повторил он, так как мама не ответила, и он откинул голову на спинку кресла так, что я теперь могла видеть его лицо.

Я вздрогнула. Почему он так плохо выглядит? Откуда у глаз такие морщины? Откуда эта седина? Почему он отпустил бороду? Почему он так… состарился?

- Папа.. – прошептала я, попятившись назад.

- А то ты не знаешь.

Еще один чужой, надломленный голос. С нотами невообразимой, дикой тоски.

Не может быть… Что с тобой случилось, мама?

- Ты же знаешь, – вздохнул отец. – Что это бесполезно.

- Нет. – глухо отозвалась мама. Я подошла к ней. – Она придет. Когда-нибудь она придет.

У меня сжалось сердце. Сильно защипало в носу.

- Ммам, – дрожащим голосом произнесла я. – Я тут.

Обуреваемая самыми плохими предчувствиями, я коснулась ее плеча, и, глядя как моя рука проходит сквозь ее тело, едва сдержала отчаянный вскрик и осела на пол.

- Никто не придет, Мебуки. – словно через вату послышались строгие слова папы. – Пора бы уже перестать жить иллюзиями.

Он приблизился к маме… через меня. Она повернулась к нему, я вздрогнула во второй раз. Так как сейчас на него смотрела будто не моя мама. А незнакомая, осунувшаяся, с абсолютно потухшими глазами, немолодая женщина.

- Минул только год. – всхлипнула она. – И это ничего не значит.

- Мебуки, – отец приобнял ее за плечи. – Тебе надо прилечь.

- Я не хочу. – мама прислонила голову к его груди. Из ее глаз побежали слезы. – Я хочу быть тут. И ждать Сакуру.

У меня задрожали губы. Зажав рот рукой, я кое-как поднялась на ноги и подошла к родителям.

- Мы подождем, – согласился папа. – Но уже завтра.

- Нет, – продолжала плакать мама. – Она же иногда совсем поздно возвращается. Вот и сегодня, наверное, как раз такой день. Какаши задержал их. Или Цунадэ. Или, быть может, они в Ичираку. Молодежь же. Потеряли счет времени..

Он покрепче прижал ее к себе.

- Значит, год? – в мозгу вспыхнуло страшное озарение, и в груди стали скапливаться рыдания. – Уже прошел целый год?

Я протянула к ним руки, но тут же опустила. Бесполезно. Они не почувствуют.

- Мебуки, дорогая, – продолжил увещевать ее отец. – Прошу тебя, пойдем спать.

- А как же Сакура? Вдруг она вернется, а мы уже спим?

Глубокий вздох.

- Я подожду ее.

Мама вцепилась в его рубашку.

- Обещаешь?!

Папа кивнул.

- Конечно. Уложу тебя и сразу же вернусь сюда. Буду высматривать ее в окно.

Мама прикрыла глаза.

- Хорошо. Только посиди подольше. Она иногда с миссий ночью возвращается.

Отец осторожно повел ее к выходу из гостиной. Увидев, как изменились их походки и осанки, мое сердце еще раз пронзила острая боль.

- Каждый день одно и то же.. – шепнул сам себе папа, удрученно покачивая головой. – Ну что же мне делать?..

Родители скрылись в коридоре, я прикрыла глаза.

Минул год… С момента известия о моей смерти в Конохе прошло целых триста шестьдесят пять дней, а может даже больше. Отец, судя по всему, поверил и смирился, но вот мама нет. И теперь она больна..