- Конан, не глупи!

Я помчалась за ней, но тут же замерла, так как оригами акацки, превратившись в сюрикены, преградили мне путь.

- Еще шаг и я тебя исполосую. – голос ее стал тише, хрип усиливался, в груди снова стали собираться клокочущие звуки.

Мы стояли на расстоянии двух метров.

- Конан. – устало сказала я. – Я хочу лишь помочь. Ты не дойдешь одна.

Янтарные глаза заволокла пелена тоски.

- Можешь потом сделать со мной, что захочешь. – продолжала я. – Взять реванш или же никогда больше не связываться, но сейчас.. Позволь мне спасти тебя.

В знак миролюбия я протянула к ней руку.

- Мы ведь не чужие друг другу.

Девушка в изнеможении прикрыла веки. Охрана из бумажных сюрикенов отступила.

- Вот и славно. – я сделала шаг и едва успела ее подхватить.

Напарница босса потеряла сознание.

Я отнесла ее на каменный островок посреди озера, аккуратно уложила на спину и расстегнула плащ. Увиденная картина навеяла ужас, но мешкать было никак нельзя. Для начала нужно откачать кровь из плевральной полости, чтобы она не захлебнулась, а дальше заняться затягиванием ран.

И никаких инструментов под рукой. Приходилось адски напрягаться и, создавая из чакры подобия нужных предметов, бороться за ее жизнь. Все эти напряженные минуты я не переставала благодарить Итачи, обучившему меня просто колоссальному контролю природной энергии, который сейчас во многом облегчал мне задачу и внушал оптимизм.

Боли в собственном теле отошли на второй план, теперь передо мной стояла другая цель – вернуть былому соратнику оттенки прежнего состояния.

Уши уже не улавливали бои в Амегакуре, видимо, с призывами Пейна покончено, и их схватка вышла на другой этап. А может и вовсе закончилась. Исход той битвы представлять не хотелось.

Пока не приведу её в чувство – не смогу пойти туда и увидеть всё собственными глазами.

Разорвав темно-синий топ акацки, я перевязала им поврежденные места, перед этим попытавшись основательно затянуть все самые страшные раны.

Спустя несколько минут Конан пришла в себя.

- Сакура… – ее длинные ресницы чуть трепетали, некогда звонкое меццо-сопрано окрасилось в надтреснутый шепот.

- Все хорошо. – привычно сказала я, поправив на ее шее подаренный мною медальон.

- Мне уже легче. – на бледных губах появилось подобие улыбки. – Спасибо.

Я улыбнулась в ответ и отвернулась к воде. Надо смыть с себя кровь. И свою, и чужую.

- Наверное, ты ненавидишь меня.

Удивленная сменой ее тона, я повернулась к ней лицом. Конан уже приняла сидячее положение, накинула на себя мокрый плащ и невидящим взглядом осматривала противоположный берег.

- На твоем месте я бы и сама себя ненавидела.

Я придвинулась ближе и принялась залечивать оставшиеся порезы.

Девушка скосила взор на бледно-зеленую дымку лечащей техники.

- Прости. – отрывисто произнесла она и прикрыла глаза.

- И ты меня. – бормотнула я.

Мы помолчали.

- Знаешь… – вновь заговорила акацки. – Это так больно.

Я непонимающе посмотрела на ее перетянутую грудь. Не долечила?

- Нет. – она поймала мой взгляд и грустно усмехнулась. – Не здесь. Хотя, вернее здесь, на сердце, но боль не физическая… И не от полученной раны.

Я уставилась на каменную глыбу, на которой мы сидели.

- Не верь, Сакура. – продолжила синеволосая. – Не верь, когда тебе будут говорить, что время лечит. На самом деле это всё вранье. С каждым годом тяжелей. Невыносимей. И пусть ты держишь эту маску, но.. когда тебя никто не видит, хочется рыдать.. А когда ты видишь как счастливы другие, хочется, чтоб и они непременно побывали в твоей шкуре и начали ценить эту проклятую жизнь, которая одним дает всё, а у других забирает крупицы с таким трудом заработанного счастья.

- Конан, – дёрнулась я, но она меня перебила.

- Жребий уже брошен. Такова наша судьба. И тебе придётся подчиниться.

- Конан, – я замотала головой. – Не начинай..

- Знаешь ли ты.. – напарница Пейна снова меня прервала. – Каково это? Каково это, Сакура, когда твой друг, твой любимый человек, твое счастье, умирает у тебя на глазах?

Она смотрела на меня полными боли глазами, в которых начали вскипать горячие слезы.

- Ответь мне, Сакура, каково это?

Я опустила взор.

- Не знаешь… – протянула она. – Вот и остальные тоже не знают. И поэтому..

- Вздор. – глухо произнесла я, вскакивая на ноги. – В этом мире множество тех, кто познал лишения и боль, но это не дает им право на необоснованную месть, на желание сделать несчастными тех, кто не перенес того горя, выпавшего им. Если жизнь ломает тебя – становись сильнее и старайся нести добро, чтобы близкие тебе люди больше не страдали, чтобы..

- Близкие люди?! – вскричала девушка, также стремительно поднимаясь. – Где они эти люди, Сакура? Думаешь, мне есть ради кого жить?!

- У тебя есть Нагато! – взмахнула рукой я. – У тебя есть Джирайя! У тебя есть друзья, есть жители этой деревни, которые боготворят и любят тебя, потому что верят, что ты их ангел-хранитель, который непременно оградит их от всех бед и несчастий! Не гневи Бога, Конан, ты в этом мире не одна!

- У меня есть только он, – заплакала она. – И я не могу ему противостоять, мой долг – поддерживать его, быть рядом с ним, служить ему опорой. Я и Нагато – одно целое, поэтому, что бы он не решился предпринять – я это приму и выполню всё, что он скажет.

- Нет! – возбужденно заговорила я, путаясь в словах. – Твоя привязанность к нему понятна, но именно ты должна наставить его на истинный путь! Ты же понимаешь, что он сбился с дороги, что он потерял себя! Всё человеческое теперь ему чуждо, но твоя душа всё ещё чиста, ты сможешь его остановить, главное – не опускать руки..

Моя пламенная речь прервалась от жуткого грохота, который заставил нас подпрыгнуть едва ли не на полметра и схватить друг друга за руки.

То, что взрыв произошел рядом с нами, я поняла не сразу, лишь расширившиеся глаза Конан дали понять, что нужно обернуться назад.

С этой стороны озера, прямо из него возвышалась массивная бетонная стена, к которой были пристроены несколько непонятных сооружений с отходящими от них огромными трубами. Именно в одном из таких сооружений и была проделана огромная дыра, в проеме которой возвышался жуткий тип, с полностью лысой головой и отвратным пирсингом на жилистой физиономии, который, к слову, был еще на лысой макушке. Лоб его венчал неизменный протектор с перечеркнутым символом Амегакуре. Стоит ли добавлять, что неприятный субъект обладал риннеганом и был облачен в чёрный плащ?

- Это еще кто? – чуть слышно спросила я и почувствовала, как Конан сжала мою ладонь.

- Мальчик! – послышался незнакомый, чуть дребезжащий голос. – Твоя рука!

Я судорожно обернулась на звук. Слева от нас стоял Джирайя, на плечах которого сидели две жабы. Его кардинально измененная внешность сначала ввергла меня в состояние шока, но когда я разглядела отсутствие его руки, все остальные мысли махом вылетели у меня из головы.

- Джирайя-сенсей! – я рванула было к нему, но акацки вцепилась в меня мертвой хваткой.

- С ума сошла, – зашипела она мне на ухо. – Пейн тебя искалечит, стой на месте!

- Держись в стороне, Сакура! – крикнул мне сенсей, держась за кровоточащий обрубок. – Положение дел оказалось куда серьезнее, чем я предполагал. Скажи мне одно, ты знаешь сколько их?

- Их? – у меня бешено заколотилось сердце. – Нне знаю, Джирайя-сенсей, я..

- Довольно. – произнес мерзкий тип, по-прежнему не двигающийся с места. – Сейчас сами всё увидите.

И в то же мгновение из-за его спины выскочили пять тёмных фигур и приземлились на покатую крышу еще одной внушающих размеров пристройки.

- Знакомьтесь, – крикнул знакомым голосом лидер. – Шесть путей Пейна.

Мой мозг категорически отказывался соображать. Их даже не трое… Их ШЕСТЕРО. Шесть неимоверно сильных марионеток, нашпигованных передатчиками чакры и обладающих целым букетом убийственных способностей. Шесть обладателей риннегана.