– Это она со мной так заигрывает.
– Ничего подобного! – отозвалась Грейси. Она наклонилась, чтобы заглянуть в духовку, и заодно продемонстрировала свои фантастические бедра.
Переключая каналы, Джеймс проговорил:
– Уж я-то знаю, Грейси, чего ты добиваешься. Но поверь, ты и так получишь желаемое, так что можешь не беспокоиться.
– Нам нужна двойная духовка! – крикнула Грейси, меняя тему; ее обтянутые джинсами бедра изящно покачивались.
Было просто невозможно не обращать на эту женщину внимания, и Эван то и дело поглядывал на нее. Его сестра Мадди однажды сказала, что Грейси – это Мэри Энн и Джинджер в одном лице, и сестра была абсолютно права. Грейси относилась к тем женщинам, на которых мужчины таращились на улице, и при этом она была веселой, доброжелательной и кокетливой, то есть являлась полной противоположностью тем дамам, с которыми Джеймс встречался раньше.
– Что, никак не можешь насмотреться на ее задницу? – с усмешкой спросил Джеймс.
Эван виновато улыбнулся и пробормотал:
– Ох, прости…
Джеймс пожал плечами.
– Тут уж никуда не денешься. Все, как говорится, в одном пакете, так что приходится терпеть.
– И ты не устаешь? – полюбопытствовал Эван.
– Во всех жизненных обстоятельствах есть свои преимущества и недостатки, – резонно заметил Джеймс. Бросив взгляд на Грейси, добавил: – И ее достоинства перевешивают любые недостатки.
Эван рассмеялся – какие тут могли быть сомнения? Грейси обладала изумительной фигурой и, к тому же, прекрасно относилась к Джеймсу.
Тут он снова вспомнил о Пенелопе. И вспомнил те времена, когда она смотрела на него с любовью и нежностью – до того, как он вышвырнул ее из своей жизни. А затем ему вспомнилось ее лицо в пятницу вечером. Она тогда смотрела на него с холодным презрением – совсем не так, как во времена их юности…
Эван невольно стиснул зубы, вспоминая те давние годы. Влажные чуть припухшие губы приоткрываются… Щеки же раскраснелись, а волосы разметались по его груди… О черт! Он заерзал в кресле. Почему же он не может выбросить ее из головы? Когда-то он удачно с этим справлялся, но теперь все изменилось… Более того, той ночью, после клуба, ему ужасно хотелось пойти к ней домой, и он с трудом сдержался. И действительно, зачем к ней ходить? Что бы он ей сказал? Ведь она ясно дала понять, что не хочет иметь с ним ничего общего. И, конечно же, она никогда не простит ему ту ночь, когда он лишил ее девственности, а потом обошелся с ней так жестоко.
– Эй, с тобой все в порядке? – раздался голос Джеймса.
– Что?.. – Эван с удивлением взглянул на брата. – А… да-да, все хорошо.
Джеймс пристально посмотрел на него и, чуть прищурившись, спросил:
– Ты уверен?
– Да, разумеется. – Эван отвел глаза и уставился в телевизор. Но он по-прежнему чувствовал пристальный взгляд брата.
К счастью, в этот момент Грейси прокричала:
– Джеймс, ты мне нужен!
Тот бросил на Эвана еще один вопрошающий взгляд, затем встал и направился в кухню. И тут в дверь позвонили.
– Ты кого-то ждешь? – Грейси взглянула на Джеймса, но он отрицательно покачал головой.
Чувствуя необходимость хоть чем-то заняться, Эван вскочил на ноги и крикнул:
– Я открою!
– Спасибо, – сказал Джеймс.
Эван подошел к парадной двери, распахнул ее – и замер в изумлении. Перед ним стояла Пенелопа.
Глава седьмая
– Ты?.. – Пенелопа тоже замерла. Она никак не ожидала увидеть в дверях Эвана. И ей вдруг почудилось, что она задыхается.
А он кивнул и пробормотал:
– Да, я… А кто же еще?..
– Но что ты тут делаешь? – Она никак не могла взять себя в руки. Ох, как ей ужасно не повезло.
Проигнорировав ее вопрос, он прислонился плечом к дверному косяку и заявил:
– В отличие от тебя, меня сюда пригласили.
Тут самообладание наконец-то вернулось к Пенелопе, и она, придав лицу официально-вежливое выражение, указала на папку, которую держала в руке.
– Прошу прощения, я буквально на минутку. Это нужно отдать Грейси. Вот я и подумала, что заскочу к ней по дороге домой.
На Эване были джинсы и темно-синяя рубашка «хенли», натянувшаяся на широкой груди. И выглядел он потрясающе… Пенелопа с трудом сдерживалась – ужасно хотелось полюбоваться его фигурой, а не только смотреть в лицо. «Немедленно прекрати, – сказала она себе. – Ведь ты – взрослая женщина, и тебе давно уже пора образумиться. Ты должна быть вежливой, холодной и равнодушной…»
Вскинув подбородок, Пенелопа спросила:
– Могу я войти?
Ярко-зеленые глаза прищурились, и он, выпрямившись, отступил на несколько шагов, пропуская ее. Пенелопа взглянула на него и сказала:
– Я только отдам Грейси кое-что и сразу уйду.
Он указал в сторону коридора.
– Они в кухне.
– Отлично, – кивнула Пенелопа, переступая порог. «Только бы не прикоснуться к нему», – подумала она.
Она уже проходила мимо него, когда он вдруг спросил:
– Тебе кто-нибудь говорил, что такие платья носят роковые женщины?
Пенелопа остановилась в удивлении. Чуть повернув голову, сказала:
– Не болтай глупости. – И действительно, она ведь никогда ничего подобного не носит! А сейчас на ней был темно-серый костюм классического покроя с юбкой-карандашом и широким черным ремнем. Правда, сегодня она пригладила волосы в стиле сороковых, но это – вид деловой женщины, а вовсе не роковой.
Он ничего не ответил, а щелчок закрывшейся за ее спиной двери показался Пенелопе слишком громким. Ладно, черт с ним, с этим Эваном! Она шагала по коридору, мысленно набрасывая пункты плана. Чтобы успокоиться, ей срочно требовался план действий. Например, такой:
1. Улыбка. Пенелопа изобразила радостную улыбку.
2. Осанка. Она сильно расправила плечи – в точности, как учила мама; юные леди не должны сутулиться.
3. Объяснить цель визита. Она крепче сжала папку.
4. Быть краткой. Нет никаких причин тут задерживаться.
5. Быстрый уход. Следовало придумать предлог.
6. Отправиться домой и выпить вина. Она мысленно перечислила все имевшиеся у нее марки вин.
7. Не думай об Эване. Позже следовало составить список того, о чем думать можно.
8. Пораньше лечь спать. На завтра действительно назначено раннее совещание, и очень важно уделить сну обязательные восемь часов.
Добравшись до кухни, Пенелопа заметно приободрилась. Она видела Эвана миллион раз и до конца жизни увидит еще столько же раз. Так что ничего страшного. Ничего, абсолютно ничего не изменилось.
Джеймс и Грейси обернулись к ней.
– Эй, вот так сюрприз! – воскликнула Грейси с улыбкой.
Пенелопа им кивнула. Пункт третий: объяснить цель своего визита.
– Прошу прощения за вторжение, но я принесла договор поставок, который необходимо отдать в место проведения благотворительного вечера. Я подумала, что ты его быстренько подпишешь, а завтра я им его передам.
Грейси вытерла руки полотенцем.
– Совсем необязательно было специально для этого приходить. Послала бы им электронное письмо, а я бы завтра заскочила к ним в офис.
Пункт четвертый: быть краткой.
– Нет-нет, ты и так делаешь одолжение. Не хочу доставлять тебе лишние неудобства. – Так, вроде бы объяснила все правильно. Пенелопа подошла к стойке и положила на нее папку. – Я еще и распечатала схему помещения, чтобы ты выбрала для себя самое удобное место. Только дай мне знать, где хочешь расположиться, а уж я позабочусь, чтобы это место досталось тебе.
Поставив кастрюлю на плиту, Джеймс воскликнул:
– Пен, я тебя обожаю! Ты самая толковая женщина на планете! Прекрасный организатор…
Что ж, талант организатора – это как раз то, что нужно, чтобы свести мужчину с ума. А вот у женщин, с которыми Эван встречается, наверняка нет ни намека на деловую косточку. Да и откуда?.. Ведь они даже чикагскими зимами практически не носят одежду.