— Перебираться особенно не надо, в окрестностях моста обязательно шныряет какой-нибудь следопыт, ищет большие скопления пищи, он учует нашу приманку даже отсюда и приведёт всю колонию, — жрица внезапно закрывает колбу крышкой и плотно завинчивает, кисло улыбается, — наша задача самим не измазаться.

— Нам бы лук, — вздыхаю я, — стрелами легко доставить приманку, даже на часть моста.

— С этим проблем не будет, — Грайя скидывает ранец, достаёт разобранный арбалет и вязанку коротких стрел.

— Вот оказывается ты «кое-чего захватила», — обрадовался Семён.

Жрица быстро собирает арбалет, крепит тетиву, проверяет спусковой механизм, довольно улыбается: Теперь мой выход, — с этими словами ныряет в густую траву. Извиваясь как аппетитный червяк, эротично двигая упругими бёдрами, вползает в заросли и, словно её и не было.

— Надо бы её подстраховать, — засуетился Семён.

— Не стоит, — удерживаю я друга, — много народа, больше шума. Она знает, что делает. Справится.

Томительно течёт время, Светочка с Игорем совсем извелись, для них лежать на одном месте настоящая пытка, но приходится терпеть и они это понимают, правда, небольшую возню всё же затеяли. Поймали толстого жука, начали гонять друг к другу, а жук оказался зловонным клопом, ему надоело бегать туда-сюда, и так изгадился, мы едва сознание от вони не потеряли. Пришлось менять место дислокации, заползли под навес образовавшейся из рухнувших бетонных балок, но сразу поняли, почему Грайя, раннее, не предложила нам там спрятаться. Из всех щелей полезли скорпионы. От страха и омерзения едва не вскочили на ноги, пришлось вновь выбираться к месту, где сподличал клоп, и нюхать мерзкий запах, но вскоре он более-менее рассосался.

Грайя появляется через два часа, лицо сияет, огненные щелочки зрачков почти слились с чернотой глаз: — На мост запустила с пяток стрел, их лагерь, по периметру закидала. Я уверена, ни один разведчик не прошелестит мимо. Теперь надо ждать наших друзей из муравейника, а нам надо убраться отсюда и как можно дальше.

Отползаем к лесу, в случае опасности решили скрыться в ветвях и ждём. Время тянется невыносимо медленно, прошло уже часов пять, тишина, Грайя нервно покусывает губы, Семён от ожидания почернел лицом, я тоже не нахожу себе места, всё думаю, а вдруг у нас ничего не вышло, только нашим ребятам хорошо, заснули между корней дерева и с усердием сопят в четыре дырочки.

Темнеет. Я в огорчении сплёвываю, с досадой смотрю на Семёна, зло прошипела Грайя, проснулись Игорь и Светочка, ещё сонные защебетали друг с другом, хором цыкнули на них, они обиженно замолчали.

Далёкая вспышка пламени озаряет пространство, спустя мгновение грохнул взрыв, затем ещё вспыхивают столбы из пламени, и словно в грозу прокатилась серия из разрывов.

Вскакиваем на ноги, в зареве огня чётко виднеются контуры разрушенного моста, и он как-то странно колеблется. Матерь божья, так это целые полчища гигантских муравьёв!

Они лавиной сползают вниз, а там хаотично звучат выстрелы, кажется, горит сам воздух, словно началась война, каждую секунду взмывают огненные смерчи, хлопки от разрывов мучительно бьют по барабанным перепонкам. Я поражён такой огневой мощью, болезненно сжалось сердце, неужели наши враги сожгут всех муравьёв, но лавина из насекомых не уменьшается, только увеличивается. Вскоре выстрелы начинают звучать реже и, неожиданно всё закончилось, наступает зловещая тишина и лишь слышится далёкий лязг челюстей.

— Какой ужас! — передёрнулся Семён.

— Так будет со всеми, кто встал на путь предательства! — злобно повела очами Грайя.

— Ты думаешь, Гроз Гур погиб? — обернулся я к жрице.

— Без шансов, — утвердительно кивнула она.

— Всё же жаль его, — склонил голову Семён.

— Мне нет, — устало произносит Грайя, — он бы нас не пожалел. Совсем рехнулся, слабым оказался, а вот это действительно жаль. Теперь придётся искать другого человека на его пост.

— Дядя Гур погиб? — всхлипывает Светочка.

У жрицы мгновенно слетает с губ торжествующая улыбка, она присаживается рядом с девочкой, гладит её по голове: — Ты моё золото, как же ты сможешь выжить в наше непростое время… нет Гроз Гур не погиб, он перешёл в другой мир.

— Как это? — вытирая кулачком слёзы, спрашивает Светочка.

— Спустился на другой уровень, — вздыхает жрица.

— По подземному ходу! — оживилась девочка.

— Д-да, по нему… а как же иначе, — Грайя поцеловала Светочку в щёчку и тягостно вздохнула.

Зарево от пожаров меркнет, а с ними исчезает колыхающаяся масса из огромных насекомых. Они быстро зачистили всю территорию вокруг моста и со страшной добычей стремительно убегают в свой муравейник.

Некоторое время ждём, не решаясь выйти к реке, но вот, замечаем, как на отмелях завозились бронированные мокрицы, закачались прибрежные заросли, кто-то выполз на поверхность и завозился в траве, изрыгая пронзительный рык.

— Теперь пора, они ушли, — тихо произносит Грайя. — Сейчас тот благоприятный момент, когда распугано большинство хищников, можно попытаться проскочить к железнодорожной станции и нас не успеют съесть.

Выдвигаемся стремительно, жрица не даёт нам даже осмотреться. Быстро подходим к мосту, я с содроганием пытаюсь рассмотреть изувеченные тела людей, но их нет, даже крови. У меня появляется подозрение, что отряд Гроз Гура каким-то образом выжил, где-то затаился, и наблюдает за нами.

— Всё подчищено и унесено в норы. После муравьёв ничего не остаётся, — заметив мои сомнения, произносит Грайя.

Забираемся на мост, морщимся от неприятного запаха, всё пропитано муравьиной кислотой. Почти бежим по разбитым перекрытиям, не хочу даже думать, что всего час назад мост был переполнен насекомыми монстрами.

— Быстрее, — торопит жрица, — они иногда возвращаются!

Безумные бег по разбитым пролётам, изогнутым сваям и по раскрошенным балкам, неожиданно заканчивается, мы спускаемся на противоположной стороне моста. Впереди застыл мёртвый город: заброшенные улицы, дороги, по которым словно прошлись плугом, дома с чёрными глазницами окон.

— Жаль лифтом нельзя воспользоваться, — тишину нарушает рокочущий басок Семёна.

— Это было бы совсем легко, поэтому невозможно. Химеры контролируют эти шахты, в последний раз мы с трудом отбили их атаку, сейчас они явно умнее и уже не ошибутся, — я вздыхаю, мне понятна горечь в голосе друга. Лифт в городе и он мог бы нас, за совсем незначительное время, подкинуть к первому уровню, а там до поверхности совсем ничего. Хотя, я вспоминаю туземцев, что живут в нейтральной зоне, через их территорию тоже надо как-то пройти.

— Лифт Богов не лучший вариант, — стрельнула взглядом Граяй, — он не для людей, ножками безопаснее.

Действительно, муравьи распугали всё живое. В относительной безопасности выходим к изломанному прошедшей войной шоссе и, в хорошем темпе, устремились к полуразрушенным железнодорожным постройкам. Утыкаемся в груду из покорёженных составов, некоторое время Грайя ищет какие-то важные для себя знаки, словно сторожевая овчарка, повела носом, указывает на металлический треугольный знак, со следами жёлтой краски: — Это та самая координата, к которой мы так упорно шли. Теперь ничего не стоит разобраться, в какой тоннель идти, — она задорно тряхнула чёрными волосами, по которым мгновенно пробежались искорки и, в хорошем темпе запрыгала через изогнутые рельсы, не забывая придерживать Игоря, который всё норовит её обогнать. А Светочка, как маленькая принцесса, уже давно сидит на моих плечах и, с высоты моей макушки, внимательно посматривает на страшный послевоенный мир.

— Дядя Никита, — она зашептала мне прямо в ухо, — на перроне человек.

От неожиданности я едва не споткнулся, громким шёпотом кричу, чтобы Грайя остановилась, но она уже лезет на перрон. Её мгновенно сбивают с ног, арбалет вылетает из рук, при тусклом свете блеснуло лезвие меча, ещё миг и он пронзит жрице сердце.

Внезапно с волчьим рычанием прыгает Игорь, его узкий кинжал описывает дугу и с размаху входит незнакомцу в левую грудь.