Я присела за круглый стол, а Светочка стала колдовать над заварником. Кто знает, может, она папеньке какую-нибудь гадость да и подсыпала. У неё здесь завались сомнительных пузырьков. И меня заодно отравит - никто и не заметит. Кладбище недалеко.

- Что за ересь про тебя наплели, ты - и ведьма! - хмыкнула я, на что Светочка ответила гробовым молчанием. Она отошла к окну, а я перевела взгляд на подоконник, где чахли растения. Только в одном горшке торчал здоровый зелёный росток. - А кухня у тебя с изюминкой, - нарушила я тишину.

- Да, Дёмочка постарался. Я ведь ему с делами помогала, готовила кое-что для клиентов, как бабуля учила. Какой всё-таки был мужчина. Широкой души. Даже эту старушку в каком-то приюте откопал. - Света снова поправила причёску и взяла лейку. - Что поделать, старое уходит, новое приходит, - задумчиво проговорила красотка, поливая росток. - Кстати, ты получила по почте копию завещания? Дёмочка всё собирался отправить, не знаю, не забыл ли. - Я скупо пожала плечами и перешла в наступление, расспрашивая Свету про вчерашний день.

Ничего особенного я не узнала. Полдня Светочка готовила и, да, они с девочками попили вечерком чайчик, а Пупси, растяпа, разбила чашку из сервиза. Ах она сегодня чуть не разбила себе лоб, упав в обморок? Что ж тут удивляться, мозгов у девочки с ноготок. Потом Светочка с чаем и пряниками как всегда направилась к отцу, в соседнюю спальню, но долго там не пробыла - Аньча попросила помочь с сюрпризом, и они вместе с Марио надували шарики в домике на дереве.

Домике на дереве? Да, это Дёмочка сделал специально для Аньчи.

Всё специально для всех. Но мне-то что. Я ведь всего лишь родная дочь.

Потом Светочка оставила Аньчу и Марио наедине, поскольку они в ту ночь решили втайне обвенчаться 'при полной луне' (втайне лишь от отца). Интересно, чья это была затея?

Вернувшись к себе, Светочка вспомнила про вишнёвое варенье, которое сварила как раз по случаю, и снова побежала к отцу.

- Он уже лёг в постель, хотя ещё не было двенадцати. Спал, как убитый, но мне конечно и в голову придти не могло, что он и вправду мёртв. Я даже начала рассказывать ему о... - Света осеклась. - В общем, под кроватью заскреблась мышь, я оставила варенье и ушла.

Как варенье оказалось у него на голове? Она не знала.

Зачем так глупо подставляться? Если она отравила отца, то неужели бы внаглую принесла чашу яда?

Светочка разлила чай по чашкам, болтая о бурном романе с моим отцом, будто мне это могло быть интересно, а я думала, чем бы её отвлечь.

- У тебя есть макароны? - спросила я, когда она переставила чашки со столешницы на стол. - Хочу погадать.

- Гадание на макаронах? Как любопытно.

- Я ж дочь своего отца! - улыбнулась я.

Пока Светочка рылась в шкафу, собирая по моей идиотской просьбе макароны непременно разного вида, я поменяла чашки местами. Не знаю, зачем. Фильмов пересмотрела.

Когда Света поставила передо мной миску с улитками, бантиками, рожками, я взяла горсть и небрежно рассыпала по столу, пробормотав какую-то абракадабру.

- Посмотрим... я смутно вижу обновление... нет, приобретение... или пополнение. - Света придвинулась ближе и глотнула чаю. - Да, - свела я брови, - точно пополнение. Так это же ребёнок! - воскликнула я, а Света залпом проглотила чай.

- Откуда ты знаешь? - насторожилась она, но через пару секунд потёрла виски и зевнула. - Прости, я себя не очень хорошо чувствую. Мне надо прилечь. - Папина любовница встала, а я подумала, что сейчас она того и гляди врежется в стену. Но нет, Света открыла неприметную дверь в спальню. Я проследила, как 'ведьма' плюхнулась на кровать, легла и, бормоча под нос проклятья (думаю, в мой адрес), отключилась. А если она пострадала по моей вине? А кто её просил подмешивать что-то в мой чай? Я подошла и проверила пульс. Вроде бы в норме. Что это? Снотворное? Если у неё не дрогнула рука испортить мой чай, что ей стоило сделать то же самое с чаем отца?

Я прошлась по спальне в поисках какой-нибудь зацепки. Даже перерыла пакеты, которые Светочка принесла утром. Детские вещи, прочие шмотки. Несколько тяжеленных флаконов с духами. Шарфики, украшения. От ценников болели глаза. А она ни в чем себе не отказывала, за папочкин-то счёт.

На тумбочке я обнаружила расчёску с тёмными волосинками и чёрный чулок сеточкой. В голову закралась догадка. А что, если?.. Я снова подошла к спящей красавице и потянула за волосы. Она не шелохнулась, а я стащила с плутовки рыжую шкуру. Где там она была утром, в парикмахерской? Ага, а вот, кажется, и контейнер для линз. Колдовские зелёные глаза? Ничего подобного. Что ещё она выдавала за правду?

Приблизившись к полке с книгами, я провела взглядом по знакомым фамилиям - Заходер, Барто... А эта дамочка помешалась на своём ребёнке, раз так рьяно готовилась. У неё ещё даже живот не вылупился. Но чем ей выгодна смерть отца? Допустим, хотела наследника, а тут приехала я... Надо обдумать. На той же полке я взяла блокнот и начертила несколько домиков. В каком из них живёт ведьма?

*

Без визита к папаше было не обойтись. Апартаменты я нашла без малейшего труда: со слов Светы располагались они по соседству с её комнатами. Крадучись, я пробралась к кровати, где сложив лапки лежал отец - не ведая, что по его волосам растеклось вишнёвое варенье. На подушке покоилась вазочка. Что же его прикончило? И кто.

Среди бутафорской крови что-то блеснуло, и я увидела в правом виске шляпку от гвоздя. Это уже интересно. Порыскала по спальне, постоянно напоминая себе, зачем я это делаю. Внятного ответа не было.

На тумбочке стояла пустая чайная чашка и блюдце. Я как бывалый сыщик заглянула под кровать и - что бы вы могли подумать? - обнаружила там молоток. Отлично, похоже этим в голову папаши вбили гвоздь. Изверги. Чем обычные методы не угодили? Или и впрямь чёрная магия... Вот чушь. Совсем мне голову заморочили.

- Кхе-кхе... - закашляли в углу комнаты. В кресле-качалке сидела бабуля, обнявшись с метлой. Смотрела она мимо меня мутными рыбьими глазами. А бабушка-то, случаем, не слепая? Правда, со спицами управиться смогла. А забить гвоздь?

- Что ты хотела, деточка? - ласково спросил божий одуванчик, и колпак её подозрительно зашевелился - мышь, тараканы, мысли?

- Вы вчера ничего странного не замечали? Может, кто по коридору ходил или...

- Шастали все подряд. Светка туда-сюда бегала, Кукла опять лунатила, а Лерочка строжайше стерегла порядок, чтоб ни пылинки... Чихала так, что мыши разбегались. Эх, Демыч, - шмыгнула носом старушка. - Она потянулась в карман, выудила платок, а вместе с ним белые перчатки, которые упали ей под ноги. Я подняла их и с интересом посмотрела на красные пятна. Кровь? Варенье? Не похоже, что перчатки бабулины. Я свернула их и зажала в кулаке. Выяснить бы, чьи. Стойте. Когда я только пришла, за столом только один человек был в перчатках. Правда, чёрных. А вдруг? Белые для убийства, чёрные на праздник.

В другой руке я всё ещё держала блокнот с заметками. Рядом с домиками пририсовала человечка с гвоздём в голове и вспомнила, что подкинутого мне медведя сопровождала записка на таком же листе... а блокнот лежал на полке с детскими книжками. 'Уронили мишку на пол...' Разве удивительно, что мне угрожала Света? Она и усыпить меня пыталась. Что бы она стала делать в случае успеха?

- Четыре чёрненьких чумазеньких чертёнка... - пробормотала бабуля, будто что-то вспомнила, а потом резко вскочила и бросилась на меня с метлой, превращаясь в настоящего бабуина (раздвоение личности?). - Вон отсюда! Завещания здесь нет! Он оставил всё мне! Мне! Не дадут человеку умереть спокойно!

Вот же: старая психушка на курьих ножках.

*

Я выпрыгнула в коридор, столкнувшись нос к носу с Аньчей.

- А я тебя обыскалась! Узнала что-нибудь?

- Только про гвоздь в голове, - показала я свой рисунок. - Может, ритуал какой?

- Ясно... - нахмурилась Аньча.

Из-за угла вывернул 'свинкс' и примагнитился к моей ноге.