Тики смотрел на него и просто не мог понять, как к нему теперь относиться. Потому что вредный мальчишка его бесил. Наглый, фальшивый и лживый до самого основания, он его раздражал и вызывал желание заехать ему по роже.

Серьёзный Уолкер его восхищал — своей надёжностью, спокойствием и готовностью всегда поддержать.

А ласковый и мягкий Аллен вызывал странное желание поклоняться и выполнять всё, о чём тот попросит.

Совершенно идиотское и неправильное желание. От которого следовало бы избавиться немедленно.

Тики сел на кровати, мельком глядя на электронные часы, показывающие, что время близится к полудню, и прикусил губу, крепко задумавшись.

Его никогда не учили чему-то такому — что у одного человека по отношению к другому могут возникать такие желания. И это казалось сейчас таким… ненормальным, что парень совершенно терялся.

Вчера, когда он смотрел на Аллена, внутри словно что-то загоралось. Под конец Тики бросило в пот от одного только взгляда капитана — сияющего, дружелюбного. Почти ласкового — по отношению к нему, к Тики Микку.

И это парень игнорировать уже не мог. Этого было слишком много просто для поощрения за хороший поступок. Это было слишком… слишком тепло. Слишком западало в сердце и в мысли.

Интересно, все члены экипажа Ковчега так попались в ловушку глаз Аллена Уолкера, или с Тики все немного иначе?..

Микк поднялся на ноги и рассеянно прошелся по комнате, не имея ни малейшего понятия о том, зачем вообще встал с постели, а потом все же решил отправиться в душ и после — в столовую. У Джерри наверняка осталось что-то перекусить с завтрака — насколько уяснил Тики, он заботился об аппетите всех членов команды, а потому никогда не скармливал Уолкеру всего наготовленного.

И огромный холодильник, даже запертый на специальный ключ с опознавателем отпечатков, был тому доказательством.

Джонни даже как-то проболтался Тики, что Уолкер вообще не имеет доступа к холодильнику и что Джерри кормит его строго определёнными порциями и в строго определённое время. И именно поэтому капитан постоянно голодный шляется по Ковчегу в поисках еды, выпрашивая хоть какой-нибудь перекус у всех членов экипажа.

Дилемма была в том, что повар строго-настрого запретил кормить Уолкера под страхом лишения обеда. Но всё равно все его подкармливали помаленьку — так, чтобы Джерри не заметил.

В столовой, куда Тики пришёл спустя почти час, находились только Миранда с Мари, мило беседовавшие друг с другом, и сам повар, что-то читающий за стойкой.

Заметили парня сразу. Джерри отложил книгу и хлопнул в ладоши.

— Утро задалось, Тики? — дружелюбно поинтересовался он, тут же на минуту исчезая на кухне и возвращаясь обратно с полным еды подносом. — Вот, я оставил тебе на завтрак! Как спалось?

Микк качнул головой, чувствуя, как настроение, и без того бывшее рассеянно-счастливым несмотря на некоторые не слишком веселые мысли, еще стремительно повышается, и рассмеялся, принимая у повара поднос и присаживаясь за стол поближе к стойке — чтобы не мешать Миранде и Мари, поприветствовавшим его кивками, и не кричать с другого конца комнаты.

— Замечательно, — ответил он. — Спал как убитый, даже урчания собственного желудка и то не слышал!

Джерри рассмеялся в ответ и покачал головой.

— Радостно видеть, что ты осваиваешься, — наконец сказал он. — Что, капитан перестал надоедать?

Тики неловко пожевал губы, не зная, что ответить.

— Надеюсь, что ему не взбредёт в голову чего похуже, — наконец признался он, пожав плечами.

— О, ну, знаешь, капитан как-то разыграл целое представление с роботами и душещипательной драмой, когда кто-то пустил слух, что Линали нравятся театральные постановки. Правда, всё это происходило в руинах, кишащих то ли этими змеями-переростками, то ли теми вот синими медведями, и в итоге всем пришлось отбиваться от этих тварей, а капитан наш хохотал и говорил, что всё шло по сценарию, — поделился Джерри, вздохнув так, словно рассказывал о непутёвом друге, проделки которого полны идиотизма, но расстраивать его этим фактом не хочется. — Так что мы все надеемся, что ему ничего в голову не придёт, — пробормотал он, приподняв брови в жесте бессилия и надежды на то, что именно так и будет.

Тики негромко расхохотался, так и не донеся вилку до рта, и с негромким стуком опустил ее обратно на тарелку, силясь успокоиться. Его смеху вторил тихий грудной смех, как видно, услышавшего разговор Мари.

На самом деле со стороны это казалось действительно веселым. Но только со стороны (о, будь проклят тот момент, когда Тики впервые счел шутки капитана смешными — кажется, тогда он стоял на капитанском мостике). Например, когда об этом кто-то рассказывал. Да и в общем-то — как угодно, лишь бы сам Тики в этом никоим образом не был замешан.

— Я слышал, ты вчера нашел девочку, — внезапно произнес Мари. — Из… этой лаборатории. Как она?

Микк сглотнул, нахмурившись. И рассказал, что девочка оказалась слепа, что её рука более уже не дееспособна, что Лоу Фа обнаружила наличие сывороток, связанных с деторождением и повышением способности рожать. А также вспомнил, как в ответ на это взбесился Аллен, со всей злости ударив кулаком по столу и испугав Клару до полусмерти, из-за чего потом ещё полчаса баюкал её и шептал на ухо разные сказки и небылицы.

— А, это больная тема у капитана, — заметила Миранда. — Он очень трепетно относится к женщинам. А тут ещё и ребёнок. Неудивительно, что он так взбесился. Да ещё и… эта лаборатория, — пробормотала она, и Тики вновь серьёзно заинтересовался, откуда же на корабле появились женщины.

Спрашивать про это при Миранде он, однако, не стал. Собственно, он не сомневался в том, что девушка ему расскажет, но стоило ли бередить чужие раны ради собственного дурного любопытства? Он мог спросить об этом у Мари, когда они уйдут в зоопарк, или у самого капитана (благо теперь, после вчерашнего, Тики уже не так опасался задавать ему вопросы). Сейчас же Микк только задумчиво кивнул в ответ и рассеянно повозил вилкой по тарелке, на секунду совершенно выпав из реальности и позабыв, что пришел поесть, а не побеседовать на вечные темы.

— Лоу Фа сказала, эта девочка… Клара… ты ей понравился, — осторожно заметила Миранда. — Она что, так и потянулась к тебе там, в лаборатории?

Парень кивнул, снова отвлекаясь и сначала даже не замечая, что улыбается.

— Да… — он помедлил, прикусывая губу и не зная, тактично ли говорить про это при Мари, но в итоге продолжил. — В общем-то… она не совсем слепа — теоретически ей еще можно помочь. Она… различила нас с капитаном по цвету. Назвала меня… черненьким, — снова эта по-идиотски широкая улыбка; ну сколько можно? — А капитана — красным.

— Иронично, — заметил Мари, хмыкнув, и Тики недоуменно приподнял бровь. — Мне уже нравится эта девочка, — улыбнулся он и обратился к Миранде: — Пойдём навестить её?

— Ох, конечно! — радостно хлопнула в ладоши девушка и, улыбнувшись Микку, кивнула. — Тогда мы пойдём, хорошего тебе дня.

— А, да, конечно, — запоздало пробормотал он в ответ, — вам тоже хорошего.

Тики доел свой поздний завтрак в одиночестве, в очередной раз наслаждаясь стряпнёй Джерри, и вновь подумал, что ему здесь нравится. Ему хочется здесь остаться. Хочется разговаривать с Мари, строить различные механизмы с Джонни, пробовать кулинарные шедевры, смотреть на перепалки между охотниками и, чего уж греха таить, узнавать о капитане всё больше и больше.

И Тики понимал, что это желание ужасно. Оно подчиняло его, заставляло перестать искать пути отступления.

Он остервенело мотнул головой.

Нельзя так думать. Необходимо всегда быть начеку и, если что вдруг случится, сразу же дать дёру.

Микк вздохнул, запивая всё крепким чаем, и подошёл к Джерри с грязной посудой.

— Гм, Тики, у меня тут одна проблема есть, не поможешь? — помялся на месте повар, и парень с готовностью кивнул. — Капитан не приходил ни ночью, ни утром, я волнуюсь за него, — огорчённо проговорил он. — Не мог бы ты поискать его и отнести ему завтрак?