— По делу Эдмона де Дюрана обвинение вызывает четвертого свидетеля, Рено Роше, — объявил прокурор. Эдмон невольно вздрогнул. У этого человека, а точнее у начальника и хорошего друга этого человека, были с ним свои счеты, и он готов был свидетельствовать против него так же рьяно, как и расследовать это убийство.

Рено Роше появился в зале и всем своим видом он воплощал серьезность и непоколебимость. Как и все свидетели до него он оглядел зал, суд, подсудимого, и при этом ни одна черточка в его лице не изменилась. Все с тем же каменным выражением лица, громко и четко, он произнес клятву и занял свое место перед судом, не изъявляя даже малейшего желания обернуться на подсудимого, сверлившего взглядом его спину.

— Господин Роше, — прокурор снова принялся измерять шагами пространство перед кафедрой, — как известно суду, тело Андре Лорана, закопанное в землю, обнаружили именно вы. Расскажите, как это было.

— Да, — кивнул Рено, — Собаки не могли взять след, и вдруг внезапно одна из них принялась копать и лаять. Я и бывшие со мной приставы поспешили к этому месту и, осмотрев его, мы увидели, что земля там была недавно раскопана и лишь тщательно замаскирована дерном. У нас были с собой лопаты, поэтому я лишь отправил одного пристава в ближайший дом за понятыми, а другого за господином Лефевром и семьей Шенье. Мы дождались прихода господина Лефевра и начали копать. На глубине около полутора метров мы нашли тело мужчины, в котором госпожа Шенье опознала своего брата. В это время вернулся второй пристав, который сопровождал девушку, оказавшуюся владелицей близлежащего поместья. Уже после этого господин Лефевр отправил приставов за хозяином ещё одного соседнего поместья, господином де Дюраном.

— Как повел себя обвиняемый, когда увидел тело? — спросил прокурор.

— Разыграл крайнее удивление. Был весьма дерзок. Возможно, даже грубоват, — Роше многозначительно поднял брови и это было его первое движение за все время, не считая речи. — Впрочем, так же он вел себя и на допросе.

— Протестую! — воскликнул Эдмон, встряхнув головой от негодования. — Я был сразу же обвинен в убийстве, это была защитная реакция! Любой бы на моем месте…

— Протест отклонен! — объявил судья, ударив молотком и Рено, обернувшись на Дюрана, криво усмехнулся, как бы давая понять, что все напрасно. Эдмон в свою очередь откинулся на спинку скамьи, принимая настолько вальяжную позу, настолько мог в данной ситуации.

— Вы упомянули о том, что собаки не могли взять след, — продолжал прокурор. — Чем это могло быть вызвано?

— Ну, во-первых, тем, что это лес и, возможно, следы смыла роса, — Роше сделал небольшую паузу и продолжил, — Но я и господин Лефевр все же склоняемся к версии, что преступник скрыл свои следы, используя какие-то подручные средства.

— Какие, например? — прокурор остановился, уже зная ответ.

— Молотый перец, например. Или горчицу, — пожал плечами Рено. — Возможно, чеснок, либо какие-то другие специи.

В зале вновь зашептались. Все прекрасно помнили показания Пьера Ману о перце и горчице, и теперь уже обсуждали картину преступления. Прокурор, не обращая внимания на этот легкий шум, продолжал:

— Но, не смотря на то, что преступник скрывал свои следы, вы считаете убийство ненамеренным?

— Скрывать свои следы для преступников естественно, — кивнул Рено. — К тому же следы от ударов на теле говорили о том, что целью было не убийство. Только сумасшедшие могут совершить намеренное убийство голыми руками, а подсудимый абсолютно здоров.

— То есть, любой житель Франции постоянно носит с собой молотый перец и горчицу?

— Нет, разумеется. Как и не носит с собой лопату, — усмехнулся Роше. — Поэтому мы и решили, что за ними ему нужно было отправиться в ближайший дом, которым была «Терра Нуара». Так как следов взлома там обнаружено не было, это позволило сделать вывод о том, что преступник вошел в дом, используя ключ, взял всё необходимое и затем вернул на положенное место.

— У меня больше нет вопросов, — прокурор прошел на свое место и с должной гордостью занял его. У Эдмона промелькнула слабая надежда, что должно быть допрос бесконечных свидетелей обвинения был закончен.

— Есть ли к свидетелю вопросы у защиты? — судья посмотрел на адвоката.

— Да, ваша честь, — ответил тот, быстро вставая со своего места и выходя в середину зала и останавливаясь в нескольких шагах перед кафедрой. Эдмон бросил быстрый взгляд на присяжных, о которых уже успел забыть и с удивлением обнаружил, что они смотрят на него с большим участием, чем можно было ожидать.

— Господин Роше, какие были у вас основания задержать моего подзащитного, кроме как его плохие отношения с убитым и нахождение тела на его землях? — осведомился адвокат. Роше судорожно обвел глазами суд, словно прося помощи, но судья безмолвствовал. Тогда Рено, уже не так уверенно начал:

— Господин де Дюран отказался давать показания о том, где он был в ночь убийства.

— И это основание, на котором вы отправили его на скамью подсудимых? — спросил адвокат, ещё на шаг подходя к кафедре.

— Да, — Роше вновь овладел собой.

— И не было найдено никаких улик? Лопаты, которой был закопан труп? Пуговицы, волос на теле? — адвокат подошел почти вплотную к кафедре.

— Нет, — все так же спокойно отвечал Роше, однако настороженно ловя в шепоте зала нотки недовольства, — Были найдены лишь следы, которые по виду и размеру сходились со следами господина де Дюрана, но так как преступник использовал что-то, чтобы перебить свой запах, мы не смогли определить, чьи это следы.

— А могло ли это быть убийство с целью ограбления?

— Нет, все личные вещи убитого остались при нем, — ответил Роше. — На основании этого мы и сделали вывод, что ограбление не было целью убийства. Кроме того, обычный вор не стал бы так тщательно прятать тело.

— Но все же даже обычный вор мог спрятать тело? — продолжал адвокат.

— Да, такие случаи в моей практики тоже были, — кивнул Рено.

— У меня больше нет вопросов, — с легким негодованием сказал адвокат, направляясь к своему месту и усаживаясь за стол.

— Господин Роше, вы можете занять свое место в зале, — судья ударил молотком и Рено, кивнув, сошел с кафедры. Мельком он взглянул на Эдмона, который торжествующе улыбнулся, и, скривив губы в непонятную линию, прошел на свое место, не глядя больше ни на кого.

========== Глава 41 ==========

— Допрос свидетелей обвинения окончен, — объявил судья, ударяя молотком. — В зал вызываются свидетели защиты.

— По делу Эдмона де Дюрана защита вызывает первого свидетеля, виконтессу Иду Мари-Мадлен де Воле-Берг, — объявил адвокат, поднявшись со своего места. По залу прокатился легкий шепот, когда из боковой двери появилась Ида, и это был шепот восхищения. Она спокойно, с поистине королевским достоинством окинула взглядом зал и, шелестя юбками, прошла к кафедре, возле которой её уже ждал прокурор с Библией.

— Положите правую руку на Библию. Клянитесь говорить правду и ничего кроме правды и помните, что ложь во имя спасения остается ложью, — напутствовал её прокурор.

— Точно так же, как и ложь во имя правосудия, — холодно ответила Ида. В зале одобрительно зашептались. «Какая женщина, ты посмотри!» уловил Эдмон голос мужчины из первого ряда и невольно улыбнулся. Ида тем временем положила руку на книгу и, не мигая, глядя в глаза прокурору, проговорила:

— Клянусь.

Прокурор указал ей на кафедру и вернулся на свое место. Ида уверенно поднялась на возвышение и предстала перед судом.

Судья кивнул адвокату, и тот, для важности заложив руки за спину, спросил, обращаясь к своей свидетельнице:

— Итак, госпожа Воле, расскажите, в каких отношениях вы находились с обвиняемым.

— Я его ненавижу, — спокойно ответила Ида, вызывая в зале легкий смех. Очевидно, многим её слова показались остроумной шуткой. — И прежде, чем суд задаст мне несколько совершенно абстрактных вопросов, я хотела бы сказать несколько слов о том, что считаю действительно важным.