— Хорошо, сир, — Лестрейд говорил со всей положенной учтивостью, при этом пожимая руку молодого монарха с самым дружеским участием. — Я возьму с собой Кэлума Несбитта — он отличный боец и проворный малый — и кого-то из местных, кто хорошо знает окрестности. Мы отыщем Его Высочество.

— Я иду с вами, — казалось, решительность вернула Ватсону силы, утраченные было из-за обрушившейся на его избранника беды. — Наша с Шерлоком Связь подскажет, где его искать.

Сокрушённо вздохнув на, в общем-то, вполне предсказуемое желание монарха, командир стражи тут же категорически ему воспротивился:

— Прошу прощения, сир, но сейчас Вы не можете покинуть форт ни при каких условиях.

— Вот как? — Шотландец воззрился на капитана со смесью возмущения и любопытства. — И кто же меня остановит?

— Я, если потребуется, — постарался как можно твёрже произнести Лестрейд предательски дрогнувшим голосом.

— И как ты намереваешься это сделать, позволь спросить? — медленно закипая гневным раздражением, поинтересовался Ватсон.

Поражаясь собственной дерзости, чувствуя, как каменный пол уходит из-под ног, друг детства Его шотландского Величества набрал в грудь побольше воздуха и заявил с непоколебимой решительностью:

— Если Вы, государь, будете настаивать на своём участии в спасательной вылазке, мне придётся ограничить свободу вашего передвижения.

— Собираешься запереть меня в кладовке с припасами? — язвительно осведомился король. — Да кто осмелится ко мне прикоснуться? Кажется, ты забыл, что здесь я приказываю?!

— А я не буду никому приказывать! — сердито выпалил капитан, рассчитывая любой ценой не позволить сюзерену совершить непоправимую ошибку, пусть и из самых благородных побуждений. — Я собственноручно!

— Как ты смеешь?! — опасно сузив глаза зашипел Шотландец. — Ты хоть понимаешь, что я с тобой могу сделать за подобное самоуправство?!

— Да хоть повесить! — отчаянно дёрнул подбородком Лестрейд. — Но только после возвращения! Ну что, запирать?!

Несколько долгих секунд король и командир его личной охраны сверлили друг друга яростными взглядами, не решаясь принести давнюю и многократно испытанную временем и обстоятельствами дружбу в жертву вспыхнувшему несогласию, но и не желая уступать ни грана собственной правоты.

— Можно ли подвергать себя неоправданной опасности, когда войско понесло невосполнимые потери и, как никогда, нуждается в Вашем мудром управлении и поддержке? — первым не выдержав этой бессловесной дуэли, капитан решил подкрепить свою позицию разумными и весомыми аргументами. — Кому доверите людей и защиту крепости? Этому желторотому Фергюссону? И потом — где гарантия, что, оставив форт, Вы не попадёте в руки неприятеля? Хотите сделать королю Бриану приятный подарок? — И видя, как упрямая настойчивость в глазах Его Величества медленно сменяется рассудительным сомнением, командир стражи добавил убеждённо и доверительно: — Джон, я клянусь, что отыщу Шерлока и доставлю его к тебе. Чего бы это ни стоило.

Доводы, приведённые верным Лестрейдом, не стали для Ватсона откровением — какой-то частью сознания, захваченного ужасом почти случившейся потери, он и сам понимал всю безрассудность своего практически неконтролируемого желания лично отправиться на поиски друга и возлюбленного. Но произнесённые вслух другим человеком сии простые истины заставили Шотландца вспомнить, что кроме Связи и любви в его, джоновой, жизни есть и другие, не менее важные вещи — долг, честь, ответственность, — от этого зависели жизни многих людей, и он не имел права пренебрегать ими в пользу собственных чувств.

Вдруг расслабившись, точно сбросив с плеч непомерный груз, Джон прислонился к стене и махнул рукой в сторону выжидательно замершего капитана.

— Иди уже… и попробуй только сгинуть. — Взглянул хмуро исподлобья. — Убью.

Выдохнув с заметным облегчением, Лестрейд обнадёживающе кивнул и, не задерживаясь более ни минуты, быстрым шагом направился в сторону выхода.

— Грег… пожалуйста… найди его… — прошелестело ему вдогонку еле слышно.

Пытаясь не зацепить нависшие над ним разлапистые ветви, мистер Кеннеди осторожно пошевелил затёкшими конечностями. Происходящее на башне, доносящееся до него довольно внятными и хорошо слышимыми в предрассветной тишине обрывками, складывалось в не совсем понятную, но отчётливо угрожающую картину. Внимая каждому расслышанному слову, капитан старался запомнить и, по возможности, вникнуть в суть странной беседы. Первое получалось многим лучше, нежели второе, и Барклай от всей души надеялся, что Его Величество сможет разобраться в готовящемся для него необычном послании несравнимо лучше самого курьера.

Светало быстро. Едва различимые силуэты у края неограждённой смотровой площадки обрели своеобразие, превратившись из безликих теней в английского принца и абсолютно неизвестного капитану молодого господина, игравшего, судя по подслушанному разговору, весьма значимую роль в последних, трагических для Шотландии и её государя, событиях.

Внезапно наверху недостроенной башни завязалась короткая схватка, принудив мистера Кеннеди крепко вцепиться в рукоять бесполезного на таком расстоянии палаша. Бывший комендант с тревогой взирал, как Его Высочество, явно превосходящий соперника в самом начале стычки, после невнятного бормотания последнего вдруг подался назад, недопустимо теряя бдительность, и, спустя несколько томительно тянущихся минут, во время которых окаменевший капитан даже не дышал, неожиданно бросился вниз, увлекая за собой не успевшего оказать сопротивление врага.

Расширившимися от ужаса глазами, не смея зажмуриться или хотя бы моргнуть, потеряв всякое ощущение реальности, Барклай оцепенело наблюдал, как два переплетённых тела сорвались с убийственной высоты и, переворачиваясь в воздухе, словно исполняющие замысловатый трюк акробаты, что как-то приезжали вместе с бродячей труппой в соседний городок, полетели на каменные глыбы у подножия башни, рухнув на их угловатые хребты с глухим стуком.

Позабыв о данных ему со всей строгостью указаниях, капитан чуть было не ринулся к месту падения, лишь в последний момент осадив собственную прыть мыслью о вероятных соучастниках загадочного визави сэра Холмса: зоркий взгляд мистера Кеннеди успел заприметить вонзённую под лопатку Его Высочества стрелу, что определённо указывало на скрывающегося где-то на башне как минимум одного вражеского пособника. Пользуясь изобилием можжевеловых кущ, щедро разросшихся вокруг так и не оконченного строительства, мистер Кеннеди решил для начала подобраться поближе и оценить обстановку. Двигаясь бесшумно и незаметно, он успел оказаться не далее чем в десяти ярдах от поверженных противников, когда один из них явственно выказал признаки жизни. К великой радости мистера Кеннеди, это был именно его спутник: окровавленный, держащийся за разбитую голову, с торчащим из спины краем обломанного древка, принц всё же приподнялся, упираясь рукой в залитую алым каменистую землю, ища блуждающим взором тело свергнутого неприятеля.

Но и соперник, похоже, тоже стал приходить в себя: противоестественно изгибаясь, подёргивая оголившейся шеей с отчётливо проступившими на ней потемневшими отметинами, он медленно сел, не обращая никакого внимания на изломанную левую руку, кости которой, пробив плоть, белели сквозь пропитанный кровью разорванный рукав, и разразился хриплым булькающим хохотом.

С немыслимым для простого человека хладнокровием кареглазый безумец ухватился уцелевшей рукой за кисть повреждённой конечности и принялся её дёргать и проворачивать, с хрустом вправляя торчащие обломки назад под кожу. У лицезреющего сие устрашающее зрелище Барклая засосало под ложечкой, а по затылку прошёлся суеверный озноб. Кем бы ни был этот странный юноша, вступать с ним в драку даже в таком состоянии заведомо казалось абсолютным безрассудством.

— А вот это действительно было неожиданно! — молодой человек меж тем встал на ноги и подковылял к тяжело дышащему принцу. Жуткий смех оборвался, сменившись не менее зловещим бормотанием: — Только не приписывай себе чужие заслуги, Шерлок. Если бы кое-кто не был таким идиотом и не проявил самодурство, желая не обездвижить тебя, а сразу прикончить, тебе, красавчик, никогда бы не удалось выкинуть подобный фортель. Проклятый человеческий фактор! Впрочем, это особо ничего не меняет. Травмы слишком серьёзные, чтобы ты мог и дальше вмешиваться в мои дела. Тебе останется только подыхать — медленно и мучительно, с мыслью о том, что твой дражайший Хозяин теперь превратился для меня в ооочень лёгкую добычу. Возможно, стоило бы забрать тебя с собой, чтобы насладиться твоим страданием воочию, когда я буду выпускать кишки милому королю Джону, да возиться с тобой неохота. Я и так прекрасно знаю, что ты будешь чувствовать! А теперь и ты узнаешь, сладкий. Скоро. Скоро. Как только твоё ожидание станет невыносимым. Сколько же вам отмерить? День? Ночь? — разбитые губы растянулись в плотоядной ухмылке. — Пожалуй, я начну завтра на рассвете. Наслаждайся, Шерлок! Своим бессилием и предчувствием кончины. Его терзаниями и ужасом. Выпейте до дна эту чашу. Подохните, не имея возможности даже взглянуть друг на друга в последний раз…