***

Древний замок встретил их холодом. Огромные камни его стен издалека создавали впечатление, что он невелик. Чем ближе они подъезжали, тем большим он становился. Огромные увитые плющом стены, казалось, вросли в землю давным-давно и стояли здесь с начала времен. По сравнению с Дредфортом же замок был чудовищно велик.

— Стоит, зараза, — бросил сквозь зубы отец. — Всех нас перестоит.

— Ты видел его раньше? — спросил Селвин с интересом.

— Однажды много-много лет назад, — отец нахмурился, откидывая со лба прядь волос. — В тот раз все было иначе, я был молод.

Отец оглянулся на мать, отставшую от них. Она была достаточно далеко.

— Я был глуп и заносчив как юнец. В пекло, я сильно изменился с тех пор, но по-прежнему ненавижу Винтерфелл. В первый визит сюда я запустил цепочку событий, которая сломала хребет моей жизни. Я не жду хорошего от этой поездки. Я много лет служу Королеве верой и правдой, но мне постоянно напоминают о старых грехах. Как будто их можно однажды забыть! Никогда не совершай того, о чем будешь жалеть всю жизнь, мой мальчик.

— Мы не всегда можем выбирать, — парировал сын, подгоняя коня. Мать была все ближе.

— Ты прав, — отец поднял на него глаза, и в них светилась нескрываемая скорбь. — Не всегда. Но иногда мы еще и выбираем неверно. Постарайся не ошибиться.

Во дворе было шумно. Вероятно, замок ждал не только их. Кругом сновали люди. Их разместили на ночлег не в гостевом доме, а в огромной башне, при виде которой отца передернуло. Хозяйка не вышла их встретить, однако позже служанка зашла за матерью. Когда мать вернулась, ее лицо было пунцовым, а руки дрожали.

— Что бы тебе ни сказала Санса, ты ни в чем не виновата, — начал отец, успокаивая ее.

— Нет, я в порядке, — заявила неожиданно мать, — Леди Санса преломит с нами хлеб утром, ей нездоровится. Нам накроют стол, мы увидим ее только утром.

— Сел, выйди на минутку, — попросил отец голосом, которого невозможно было ослушаться. Мальчик молча кивнул, но прикрыл дверь недостаточно плотно, замерев за дверью. Однажды его любопытство сгубит его.

Едва он вышел, мать разрыдалась шумно, как девочка. Отец успокаивал ее. Он спрашивал:

— Что? Скажи, тебе станет легче…

— Джейме, нет. Прошу тебя.

— Хочешь, чтобы я предстал перед ней сам сейчас? — отец волновался за них, это было слышно в его голосе.

— Я привыкла, послушай, привыкла.

— Просто скажи мне дословно. Я Цареубийца, припомни, человек без чести. Я знаю все, что обо мне говорят.

— Она обещала… обещала преломить с нами хлеб, если ты воздержишься от убийства детей в стенах замка. И попросила на всякий случай… — мать запнулась, — не делить с тобой постель, чтобы ты не взялся за старое.

— О-о. Я определенно зол, — отец шумно втянул ртом воздух. — От этого я никогда не избавлюсь.

Затем дверь резко распахнулась и так же резко бухнула. Селвин замер, пораженный. Отец знал, что я слушаю? Или что? Он так и не узнает, сказал он себе, тихо отправившись в отведенную ему комнату. На соседней кровати спала малышка Кира, умаявшаяся за день.

Он так и не понял, нравится ли ему замок. Ночь упала слишком внезапно. Наскоро перекусив, он провалился в сон.

Его разбудил лай собаки, надрывный и протяжный. И крик ребенка. Он вскочил на кровати и понял, что постель Киры пуста. Он в одних брюках рванул во двор, когда увидел огромного черного пса, наступающего на девочку. Рядом в тени стены стоял огромный мужчина с обожженным лицом и усмехался.

— Она не кусается, — пророкотал он, — нечего тут орать.

— А-а-а, — Кира кричала надрывно, словно собака за ней гналась. Собака стояла прямо перед ней, преграждая дорогу. Селвин рванул наперерез, собака обернула к нему морду, когда из тени выступили еще две. Он не успеет, понял он, когда вторая и третья псины начали подходить к девочке ближе.

Вдруг пропела стрела, звонко рассекла воздух и воткнулась в землю перед мордой первой собаки. Та фыркнула пораженно. Оперенье стрелы было светло-серым, смутно знакомым ему. Кира побелела и застыла как столб. Селвин задрал голову и увидел на стене силуэт стреляющего. А потом услышал звонкий голос:

— Псарь, отзови собак! Мигом!

— Да пошла ты, — ответил ей мужчина с обожженным лицом.

— Следующую стрелу я всажу ей в глаз, — предупредила девушка. — На таком расстоянии я не промахиваюсь. Я смотрю, хваленое гостеприимство Винтерфелла не распространяется на маленьких девочек!

Мужчина медленно сплюнул и позвал псов:

— Ко мне, Хват! Бэта, Сэра, ко мне.

Девушка выпрямилась и одним плавным движением опустила стрелу в колчан. Сердце Селвина пропустило удар. Оперенье стрелы, звонкий голос, растрепанные волосы. Он должен был догадаться.

— Слышь, кто ты такая и какого черта делаешь на стене? — обратился к ней обожженный.

— Обойдешься, псарь, у меня дело к твоей хозяйке.

Девушка легко сбежала вниз по лестнице, шепнув что-то стражникам. Они молча переглянулись и, порядком испуганные, начали открывать ворота… В них вошли пятеро людей, одетых в самые невообразимые лохмотья. Один из них, темноволосый мужчина, сплошь заросший бородой до густо-синих глаз, потрепал девушку по голове. Она присела в карикатурном реверансе и пнула носком сапога камень.

Селвин обнял Киру, успокаивая, баюкая в своих руках. Он не удивился, когда увидел отца. Тот принял у Селвина ношу, утешая дочь. Вполглаза отец наблюдал за двором, когда Селвин собрался с мыслями и позвал тихо, шагнув к девушке, но она почему-то услышала:

— Лучница.

Девушка обернулась к нему, темный силуэт на фоне стены. Она стала другой, немного выросла, отрастила две темных косички, торчащие за ушами. Она была крепче той девочки, с которой они встречали рассвет, старше. Другой. Ее глаза блеснули, когда она посмотрела на него. Губы раскрылись в улыбке, и он увидел щербинку между ее верхними зубами.

— Всадник, — выдохнула она и в три прыжка метнулась к нему, повиснув на шее на глазах оторопевших людей. Селвин закрыл глаза, обнимая ее, вдохнул ее запах и неожиданно для себя оторвал от земли, кружа. Она засмеялась, а ему казалось, что он может летать безо всякого дракона.

========== 7. Королевская гавань / Джейме flashback ==========

Комментарий к 7. Королевская гавань / Джейме flashback

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! Тяжелая сцена с описанием гибели нескольких персонажей!

Лагерь был огромным. Алые шатры тянулись до самого горизонта, постепенно проваливаясь боками в спелый бархат заката. Эта женщина разбудила во мне поэта, подумал Джейме и рысью поскакал через лагерь. Алый плащ полоскался за его плечами, белый конь споро бежал под седлом. Его женщина возвращалась, но он не успевал ее встретить. Дейенерис Таргариен вела свое войско в Вестерос. Орду пыльных дотракийцев с аракхами, железных людей… и драконов. Трех крупных, насколько было известно. Была также какая-то сумасшедшая весть про оживших тварей на Драконьем Камне, но он не верил в эти сказки. Люди боятся неведомого, привирают, сочиняют больше, чем есть, потом сами же пугаются, и начинается паника.

Он не хотел повторить судьбу своего предка, вышедшего на бой с Эйегоном Завоевателем, но не думать об этом не мог. Тот тоже был в союзе с Тиреллами и имел огромное войско. А у Эйегона были драконы и сестры-всадницы. Это решило дело и дало название полю. Он не хотел устроить второе Пламенное Поле. Он надеялся, что Дейенерис сначала предъявит ультиматум и продемонстрирует силу. Черт возьми, он не был готов умереть сейчас. Он должен был защитить свою землю и своих людей. И жену. Мысли о том, как она там, в зоне удара с воздуха, сводили его с ума. Плавание в это время года было опасным, она могла отправиться берегом. Но тогда она не сможет найти его войско. Тоска по ней делала его угрюмым, скупым на слова и крайне осторожным. Все вместе и по отдельности было для него совершенно несвойственным.