Ещё месяц назад она отплыла из Солеварен с попутным кораблем. Джейме махал ей с пристани и был, как всегда, прекрасен настолько, что у неё защемило в груди. Её любимый. Теперь муж.

Их свадьба не была пышной, но церемония все равно смутила девушку до глубины души. Когда Джейме застегнул на шее Бриенны алый с золотом плащ, она готова была разрыдаться. Никогда Бриенна не была суеверной, однако теперь её сердце сжималось от предчувствия непоправимого. Словно их свадьба стала той точкой, после которой ждут лишь беды.

Джейме сдержал своё слово. Он отправил её на Тарт. А она в ответ пыталась сдержать своё и вернуться. Охранять Сансу Старк. Супруги пообещали друг другу встретиться в Винтерфелле. Предстоял сложный разговор с леди Севера. Гордый лев хотел перемирия и даже был готов подчиниться волчице.

Отец был жив, когда она приехала. Более того, ворон, посланный ею из замка Дарри, словно вдохнул в него новую жизнь. По её глазам, по мечу в ножнах он догадался, что произошло что-то хорошее. Он был по-настоящему рад за свою дочь. Прочил им восемнадцать детишек и утверждал, что теперь ему есть зачем жить. Огромный белокурый великан словно помолодел лет на двадцать. Бриенна вспоминала, как он подбрасывал её в детстве: потолок зала приближался, пол удалялся, а сама она хохотала. Будет ли он так же любить внуков?

Дорога вилась узким серпантином с осыпью по сторонам. Бриенна старалась ехать осторожнее, погруженная в свои мысли. В последнее время она стала сильнее уставать, не понимая причины этого. Была безумная догадка, которую она боялась объявить даже в мыслях. Но нет, были бы… признаки.

***

Когда она уезжала с Тарта, отец получил ворона с Драконьего Камня. Он помрачнел лицом и сказал Бриенне, чтобы берегла себя. Когда же она поинтересовалась, что происходит, он ответил глухо:

— Древнее пророчество сбывается. Никогда бы не подумал, что это правда. А может, и враньё. Дейенерис Бурерожденная якобы освободила драконов. Каменных драконов Драконьего Камня. Они ожили.

— И как с ними бороться, отец? — ахнула Бриенна. — Как можно сражаться с драконом? Тем более с целой армией драконов? Эйегон Завоеватель устроил Пламенное поле всего с тремя из них.

— Здесь сообщается, что на Драконьем Камне их тысячи, но ожили не все, — отец задумчиво огладил бороду. — У дракона должен быть всадник. Это я твёрдо знаю. Во всех Тартах есть капля драконьей крови. Помни об этом, дитя. И будь что будет. Может быть, именно эта капля сохранит тебя от драконов.

— Отец, если это так — тебя это тоже будет хранить. Береги себя.

***

Внезапно налетел резкий ветер. Он шёл со стороны моря порывами, как при шторме. Однако море было спокойным. А потом она услышала шорох крыльев. Множества крыльев.

Драконы летели над морем. Их чешуя блестела от солнца и брызг, они были самыми разными. Издалека они казались стаей летучих мышей. Огромные огнедышащие ящеры. Бриенна оглянулась в поисках укрытия, когда огромный дракон с грохотом приземлился за её спиной, отрезая ей путь по дороге. Бриенна пришпорила коня и рванула прочь от берега. Однако драконы начали снижаться рядом с ней. Одни кружили, другие подкрадывались по земле. Ей было некуда бежать и некогда паниковать. Она обнажила меч и приготовилась атаковать.

Тем временем из стаи выделился огромный зверь с шипастой головой, светло-серый. Он расшугал более мелких собратьев, опустился, вызвав содрогание почвы под ногами Бриенны, и, медленно переступая, пошёл к ней, раскачивая хвостом. Девушка направила острие клинка на дракона, демонстрируя оружие и как бы объявляя: «Я тебя не боюсь. Я буду защищаться». Однако дракон молчал, изредка выдыхая пар и открывая пасть. Странно, но он не выглядел агрессивным.

— Ещё пара шагов — и ты меня затопчешь! — вскричала Бриенна. — Улетай. Дай мне проехать.

Кажется, в детских сказках говорилось, что драконы понимали человеческую речь. По крайней мере, их наездники Таргариены могли с ними общаться. Если в её жилах есть та самая капля крови, пусть она заработает!

Дракон остановился в метре от неё. Конь дико заржал и чуть не скинул Бриенну с седла. Дракон смотрел на неё, не мигая, по-змеиному, а потом вытянул длинный язык и очень быстро протянул его к Бриенне. Девушка решительно замахнулась мечом, но дракон нервно мотнул головой и обезоружил её, стремительно обвив хвост вокруг меча. Рука ныла, но сломана, кажется, не была. Он не хочет мне смерти, — мелькнула мысль Бриенны.

Дракон тем временем шикнул на парочку подобравшихся поближе малышей — драконят. Бриенне подумалось, что это самка. Драконица опустилась перед Бриенной низко-низко и снова, высунув язык, лизнула. Бриенна опешила от неожиданности. Она признает ее своим всадником? Но она не Таргариен… Драконица снова лизнула девушку в живот, заурчала, как довольный кот, а потом, резко взметнув крылья, взлетела в небо, обдав её песком и мелкими камнями. С неба она прокричала что-то, и стая устремилась следом, исчезая над лесом.

========== 6. Всадник / Селвин ==========

Они выехали ранним утром. Рассвет окрашивал верхушки башен, его алые нитки напоминали стяги. Над процессией реяло гордое знамя. Мать не любила его разворачивать. Золотой лев над Дредфортом вызывал много вопросов. Золотой на лазурно-голубом, с луной и солнцами по краям. Селвин знал свой герб очень хорошо, гордился им, хотя здесь на Севере его и не любили.

Впереди колонны маячили близнецы. Их золотые головы выныривали из утреннего тумана то здесь, то там, похожие на снопы соломы. Он неохотно признавал, что брат и сестра лучше него ездили на лошадях. Зато его дракон, вернее, драконица, была самой крупной. На её спине Селвин терялся как былинка, однако она слушалась. Каждый раз. Беспрекословно. И она была всегда. Малышом он учился ходить, цепляясь за чешуйки на её хвосте.

Сейчас драконица без всадника следовала за колонной. Она не могла долго находиться с ним в разлуке, Селвин ощущал её тревогу как свою. К сожалению, лететь на драконе вперёд было неразумно, требовалось подготовить обитателей Винтерфелла к их появлению. Драконы Дженны и Герольда, про которых все также думали, что они близнецы, если у драконов вообще бывают близнецы, остались в замке. То ли у них был более независимый характер, то ли они были моложе, но юные синие создания с васильковыми глазами и золотистыми гребнями по спинам легко отпускали от себя своих всадников. И Дженна, и Герольд уже умели на них летать, хотя мать бдительно следила, чтобы они не баловались и не улетали далеко. Селвина это смущало. В их возрасте Селвин уже вернулся из первого полета на Тарт. Впрочем, он разделял сомнения матери как относительно драконов, так и относительно всадников — вся четверка была слишком взбалмошной и юной, чтобы оставлять их без присмотра.

Дорога заняла весь день. И он был прекрасен. Отец без устали рассказывал разные истории, а маленькая Кира практически не слезала с его колен. Она засыпала у него на седле, и просыпалась, и ревновала его к другим детям. Я вел бы себя так же, если бы увидел отца в четыре года впервые, подумал Селвин. Близнецы непрерывно дрались пять лет назад, когда делили его внимание. И выучились писать, только чтобы общаться с отцом. Их смешили и радовали его письма, в особенности корявый почерк. Как он сам утверждал, научиться махать мечом левой рукой было существенно проще, чем писать. Слава богу, я не мейстер, смеялся он, писать много не приходится. Но письма приходили не надиктованные в аккуратной мейстерской вязи, а кривые и косые, с кляксами. Он любил отцовские письма не меньше младших. Однако теперь, став старше, он чувствовал себя главной опорой матери на время отсутствия отца. То есть почти постоянно. Он уже умел сражаться достаточно хорошо, чтобы прикрывать ей тыл. Однако из лука он никогда не научится стрелять так, как его старая знакомая.

Лучница. Тонкие волосы колышет ветер, руки сжимают лук, а в глазах искорки. Он не видел её почти два года, со времен последнего визита к деду. Он скучал по ней, но предлога к встрече не было. Мама все неохотнее отпускала его летать на драконе в окрестностях. А до места их постоянных встреч был день пути.