***
— А я считаю это предательством, — в который уже раз зазвенел голос девушки, взлетая под потолок верхними тревожно-истерическими нотками, словно визгливая скрипка.
— Даже Теон считает, что это благородство, и я с ним согласна, — парировала собеседница.
— Нашла кого спросить! — не унималась Санса. Она всплеснула руками, порывисто вскочила с полузастеленной кровати, на которой сидела, обернулась к ней, вдруг замерла, сосредоточенно нахмурила брови, словно вспомнила о поставленном на плиту чайнике, потом так же внезапно это выражение пропало, а девушка принялась медленно монотонно расправлять складки покрывала, когда ее труд так же стремительно прервался судорожным, похожим на смех плачем, исторгшая же его Санса с размаху упала на кровать, сминая парой судорожных махов достигнутый с таким тщанием результат. Теон отлип от стены, оттолкнувшись ладонями, с хрустом крутанул в воздухе кистями рук, машинально разминая запястья, словно перед атакой, поймал взгляд Джейни, послал в ответ свой ободряющий и качнулся спиной к стене, занимая прежнюю позу. Санса требовала внимания, а ее бессменные сиделки требовали заботы. Леди Старк давно было пора сменить Джейни, но мать что-то не спешила к своей дочери этим утром. Сансе нужен был собеседник с запасом бесконечного терпения, леди Старк и Джейни — здоровый сон, а Винтерфеллу кофемашина промышленных масштабов. Самому ему не помешала бы сигарета.
— Он должен был стать моим парнем, а потом мужем, — сообщила в ворох смятого покрывала Санса. — И дети, обязательно дети. Кудрявые блондины и похожие на папу.
— Тебе надо поесть, — сообщила Джейни, устало закатывая глаза к потолку, — давай, к завтраку обещала приехать Бриенна.
— Бриенна сказала, чтобы я держалась от него подальше. Что он не хороший, но он же такой милый, просто у него богатый внутренний мир, — затараторила Санса, привстав на кровати. — Джейни, скажи Бриенне, когда увидишь ее — она не права. То, что красиво, не может быть опасным.
От идеи поведать эту мысль Бриенне Теона неожиданно передернуло. И в целом ход мыслей Сансы не вызывал никакого оптимизма — этим утром, а может, еще вечером ей стало хуже. Масла в огонь подлил разговор с отцом, как говорила Джейни, но сути он не знал. Пока не знал, вечером тушкой или чучелом, но он заполучит Робба в свое полное распоряжение и вызнает все. Ха, можно подумать, Робб может от него это скрыть, сам захочет поделиться. Персональная жилетка всех окрестных униженных и оскорбленных, представьте себе, изредка желает быть выслушанной. И кем?
— Санса, — вкрадчиво сообщил он тихим голосом, — может, ты скажешь это Бриенне сама? Давай, я подожду снаружи, а ты наденешь то платье, ну, помнишь?
Девушка нахмурилась, по лицу пробежала тень, потом она встрепенулась, как маленькая девочка, вспомнив, что под подушкой спрятан леденец, и рванула к шкафу. Джейни прикрыла дверь за Теоном, глядя укоризненно. Платье и его выбор было самым сильным средством в арсенале ухаживающих, чтобы вытаскивать Сансу Старк из ее комнаты, к нему прибегали последним. Едва дверь закрылась за ним, Теон насвистывая крутанулся на месте, пытаясь отбросить горестные думы, совершенно для него не характерные. Мне очень-очень ее жаль, но я ничего не могу сделать. Собственно, чего парюсь? Переодевание займет минут пятнадцать, не меньше, думал он, все дальше и дальше отходя от комнаты по коридору, пока не был перехвачен самым беспощадным образом.
— Ты проспорил, — заявил Робб сходу.
— Нет, я взял тайм-аут, — парировал Теон, улыбаясь уголком рта. Как же я рад видеть этого конопатого спасителя всех и вся. — Знаешь, в спорте такое бывает. А… Ну… Тебе же знакомо слово спорт?
— Не беси меня, кракен, — рыкнул на него Робб, — я так и знал, что ты не продержишься дольше десяти минут. Нечего уговаривать меня в следующий раз.
— О, ты теперь телепат, да? — он отшагнул в сторону, уворачиваясь от тычка левой, одновременно припечатывая локтем шею Робба. Их лица оказались вровень, глаза парня расширились, рот приоткрылся. Интересно, какого бога этим прекрасным утром я должен благодарить за контроль в подобной ситуации? Вероятно, бога воздержания. Теон задержал взгляд на губах Робба долго, существенно дольше любых правил приличия, а потом сообщил: — Ты был прав, а я проспорил. Я не могу с ней дольше десяти минут. Слишком тяжело.
И отпустил свою добычу. Робб нахмурился. Они стояли, прислонившись к стене рядом, не глядя друг на друга, словно обоим было, что скрывать, но от разговора было не отвертеться.
— Так плохо, да? — хрипло пробормотал Старк. — Думаешь, ей не становится легче?
— Робб, ей становится хуже, — четко выплюнул Теон. — Она накручивает себя и… Блин, сегодня она перепутала Сандора и Джоффри, если я не сошел с ума, пока продирался сквозь зефирные замки и шоколадных пони ко дворцу принцессы!
— Больше похоже на то, что ты поехал не по той дорожке, свернув после мармеладного указателя на шоссе из ирисок.
— Считаешь, надо было все же пробежать по кочкам из желе? — уточнил Теон, а потом махнул рукой. — Ок, я ошибся. Но в таком случае, Сандор — кудрявый блондин и Санса мечтает родить ему троих детей…
— М-да, — ответил Робб после паузы. — Пойду сам поговорю с ней. Иди уже в столовую, хватит с тебя подвигов.
— Считаешь, на большее я не гожусь? — обиделся тот притворно.
— Считаю, что Бри скучно и одиноко за столом, а ты разбавишь ее одиночество, — Робб глядел устало, — ну иди, боги, чего тебе еще?
— У тебя есть планы на сегодняшний вечер? — уточнил тот, поднимая бровь. Он снял несуществующую пушинку с плеча Робба и посмотрел на парня самым невинным из своих взглядов.
— Ты неисправим, — поведал ему Робб. Спасибо, я знаю. — Будет тебе и вечер, и планы, только иди уже по азимуту, лады?
— Будет исполнено, кэп, — улыбнулся Теон и пошагал в сторону столовой.
Ему не хотелось показывать какая гора свалилась с плеч с его уходом, но приходилось признать — это была целая горная цепь. Бри нашлась за столом печальная, жаждущая новостей о Сансе и вообще. Теон увлек ее волейбольной темой и уговаривал вплоть до самого завтрака, когда в сопровождении брата и подруги за столом появилась Санса. Значит в течение минуты где-то рядом должен был показаться Сандор. Теперь он следовал за ней неотступно, если только не спал и не тренировался. Мрачный, неразговорчивый, он мало напоминал того парня, которого Теон хорошо знал как соперника. Слово царапнуло по языку, словно наждачка. Соперник… Глупость какая. Он теперь не соперник. Практически никто. Бри говорила, что только благодаря крайне решительному заступничеству Джейме Сандор имел возможность продолжать тренировки. Команда его отторгала как инородный предмет, сплотившись вокруг толпой страждущих гибели фагоцитов, стремилась разорвать несчастного на клочки, и первой скрипкой в этом оркестре был Григор. Братья не разговаривали, в раздевалке кипело и булькало варево похлеще, чем в ведьмином котле. И все-таки соперник… Вот так, значит. Пока Сандор был где-то там, отрезанный сеткой и правилами, диктующими каждое движение, описывающими любой порыв, пронизывающие всю ткань их жизни, кракен был спокоен. Теперь же Клиган был слишком близко к Старку, понимал Теон, как сверхточный барометр улавливая колебания Робба и… Как же он боялся этих колебаний. За себя? В пекло! Каким-то внутренним чутьем Грейджой знал — он нужен Роббу. Что-то большее, чем страсть, сковывало их в единую цепь, что-то держало сильнее, только вот он не был готов именовать это хоть как-то. Но это большее должно было остаться, когда пройдет запал ночных безумных вылазок, когда волчий наследник возьмет в жены девушку, для которой предназначен по слову его отца, когда лисьи всполохи пламени в его волосах сменятся ртутно поблескивающим серебром… Есть вещи, которые не кончаются никогда, даже если не давать им названия. Может, так даже вернее. Он в большой беде, кем бы он ни был для меня. Невозможно контролировать все, невозможно вечно сидеть в центре своей паутины, слушая дрожание нитей и отвечая на них. Иногда ниток слишком много, иногда риск сорваться слишком велик. Дай мне сил удержать тебя, дай мне сил удержаться самому.
