Кажется, Тикки говорил что-то другое, но Аллен уже засыпал и так ничего и не понял, кроме того, что эти мелодии могут иметь какое-то отношение к управлению Ковчега, и что это управление гораздо большее, чем просто открытие врат и восстановление-уничтожение Ковчега. Наверное, у такого огромного города действительно должно было быть куда больше функций. Ничего странного, что учёные Ордена хотели изучить его получше, но всё-таки упустили это из виду.
Аллен снова уставился на спокойное лицо спящего Ноя и поймал себя на хулиганской мысли, сделать чего-нибудь с Тикки, пока тот там тихо мирно отсыпается. Причём он совсем не хотел ограничиваться Лавиным безобидным разрисовыванием и хотел придумать что-нибудь поинтереснее. Но как бы обидно не было в голову ничего не шло. А Аллен продолжал с интересом рассматривать неестественно, но уже привычно серую кожу, ровный ряд стигмат, изредка подрагивающие густые тёмные ресницы, родинку под глазом.
Оказывается, у Тикки были не только потрясающие глаза, но и красивое лицо. Ничего странного не было в том, что Микк запросто мог бы обзавестись женой. Хорошо, что он полностью против этой идей, а то взбредёт же в голову Шерилу всякая дурь…
Стоп! А какая ему к чёрту разница, что Тикки Микка хотят женить?
Да огромная! Раз уж к нему стал подкатывать, то пусть оставит все остальные связи в прошлом! Он не какое-то там увлечение на ночь, и даже если против, он никогда не позволит мужчине, пытающемуся затащить его в постель, встречаться с кем-то там ещё или жениться! Ему хватило этой наглой Трисии!
— Малыш, ты чего смотришь на меня так, словно собираешься прибить… Что я успел сделать?
Ну вот, Тикки проснулся.
— Знаешь что, если ты вдруг передумаешь и решишь, что идея жениться для тебя хороша, я убью тебя, понял!
— Чего???
Аллен замер, пытаясь сообразить, что именно он только что вообще выдал.
— Ой… Я не о том… о чём ты подумал. Я о другом, ну.. Ты понял, да? Ха-ха…
— Малыш, да ты у меня собственник! — почти восхищённо протянул Тикки, потянувшись за юношей.
— Не у тебя, — отозвался Аллен, легко вскакивая на ноги и отходя в сторону. Странно, он никогда ещё не чувствовал себя таким живым, переполненным какого-то внутреннего осознания, что и зачем надо делать и как дальше жить. Может быть, он был прав, решив посетить Белый Ковчег, или это было одним из элементов его знания?
— Ладно, давай поднимайся, мы уже здесь чёрт знает сколько времени, пора возвращаться обратно, заодно отчитаешься о том, как ты сводил меня сюда.
— Чего? — поперхнулся воздухом Тикки, — Малыш, тебя солнышком не напекло? Или, может, ты спал слишком долго, или это я ещё не проснулся? Ты хоть понимаешь, что мы сюда, вроде как, тайком шли, а теперь ты меня сдать решил?
— Конечно! А как я объясню появление Тима? — Аллен демонстративно указал на своего голема, — да и всё равно кто-нибудь узнает, мы слишком долго пропадали.
— Вот знал я, что проблем от тебя ещё огребу, — вздохнул Тикки.
— Не будь ленивой задницей, вставай и пошли!
— Может сначала объяснишь, с чего это ты такой гиперактивный? — поинтересовался Тикки.
— Откуда мне знать? Хотя это странно, — наконец-то задумываясь, произнёс Аллен, — мне вроде опять воспоминания привиделись, а голова не болит и вообще хорошо себя чувствую. Это нормально?
Тикки расхохотался.
— Ты не поверишь, Малыш, но это нормально, когда ничего не болит…. Куда ты там собрался?
— Наверное, в Ковчег, нет? — произнёс Аллен. — Сначала заскочим домой, или сразу в Ковчег?
— Слушай, пожалей мои… нервы… И вообще, пошли сначала домой, объявимся, скажем всем, что оба живы, особенно я настаиваю, чтобы ты сказал это Роад, и отправимся куда надо. И да, твоего голема у тебя скорее всего заберут, а то мало ли что с ним на самом деле.
— Всё с ним нормально на самом деле! — сразу же возмутился Аллен, а Тимканпи угрожающе оскалился, — и никому я его не отдам!
— Да его просто проверят и вернут, что ты нервничаешь, словно…. А нет, этого юмора ты не оценишь. И какого хрена мы не могли сразу же сообщить всем, что идём в Белый Ковчег, и тебе надо было устраивать тут тайные сборища?
— Ну, так нас же могли не пустить, — так, словно это было очевидно, ответил Аллен.
Тикки только покачал головой, подошёл к нему и словно бы между прочим, наклонившись, впился в его губы поцелуем. Как обычно опешивший Аллен сначала замер в шоке, понимая, что вообще-то ему даже нравится ощущать, как чужие губы слегка посасывают и кусают собственные, что ему нравиться ощущать, как рука Тикки вытаскивает заправленную рубаху и залезает под неё, а другая сжимает ягодицу, прижимая юношу ближе. Почти инстинктивно юноша поддался вперёд, приоткрывая рот и давая доступ языку Тикки начать исследовать глубины его рта. Сердце бухало стучало где-то прямо в голове; глаза трусливо закрылись ещё на первых мгновениях этого смутительного удовольствия и казалось прошло всего ничего, а воздуха уже не хватало. С трудом прервав поцелуй и судорожно вздохнув, Аллен встретился взглядом с золотыми глазами Тикки и ему показалось, что земля просто уплывает из под ног, а Ной уже снова кусал его губы, целовал лицо и глаза, продолжая вызывать всё новые и новые волны возбуждения.
— Наша неприступная крепость наконец-то сдалась? — тяжело дыша на ухо прошептал Тикки.
— Иди на фиг! — выдохнул Аллен, словно протрезвев всего от одной фразы и резко отталкивая Ноя от себя. Правда он тут же попятился назад по какой-то косой траектории и едва не грохнулся на пол, повезло, что на его пути был стол, в который он и вписался.
Аллен попытался утихомирить сошедшее с ума сердце и отдышаться, осторожно прикасаясь к припухшим от поцелуев губам.
— Вот ведь засранец! Роад на тебя нет! — глядя на довольную ухмылку и хитрый прищур золотых глаз, произнёс Аллен.
— Роад на меня больше не действует, — отозвался Тикки, разворачиваясь к открытой на нижние уровни Ковчега двери, — давай открывай нам проход и пошли отсюда.
Аллен резко отвернулся от Ноя, вперил недовольный взгляд в ни в чём неповинный инструмент и попытался сообразить, чем он так недоволен: тем, что Тикки его поцеловал, или тем, что он сам не дал Тикки зайти дальше? Потому что организм, только настроившийся на ненужный сейчас лад, определённо был бы рад любым планам Тикки.
Стоп. О чём это он опять думает?
— Малыш! Врата!
— Я помню! — раздражённо отозвался Аллен, на самом деле думая о том, что цель с которой он подошёл к пианино, действительно покинула его мозг. Он должен вспомнить, как открывать врата…
Но ему же не нужно для этого пианино!!
Раздражённо зашипев и пытаясь игнорировать смех Тикки, мимо которого он вылетел на улицу, Аллен никак не мог настроится на необходимую мелодию.
— А ты даже симпатичнее, когда злишься, а не смущаешься! — вдогонку крикнул Тикки.
Аллену давно так не хотелось прибить объект своего раздражения!
Дом Шерила встретил их тишиной, покоем и проливным дождём, потому что так почти и не успокоившийся Аллен просто не додумался сделать врата сразу к себе в комнату. И Тикки тут же подколол его по этому поводу.
А когда Аллен ворвался в холл и обнаружил там Шерила, Вайзли и Графа, то не трудно догадаться, что первым его вопросом было:
— Чего вы на меня уставились?
— Эм, вообще-то я тебя как раз искал, — заметил Граф, переводя взгляд с одного насквозь промокшего родственника на другого, — а где вы были?
— В Ковчеге вместе с Тикки, — ответил Аллен и тут же пояснил, — в Белом Ковчеге.
И если на лицах Алчности и Мудрости проявились хоть какие-то эмоции, то Граф остался внешне невозмутим.
— И как там сейчас?
— Тихо и пусто, правда там почему-то мой голем отсиживался, и у него похоже не сохранилось никаких вообще записей. А зачем меня искали-то?
— Сущая ерунда, — улыбнулся Граф, и Аллен понял, что эта улыбка не предвещает ничего хорошего, — просто во-первых, мне нужно будет, чтобы через неделю ты навестил меня в Ковчеге, нам надо будет кое-что обсудить... А во-вторых, так как у твоей Чистой Силы проблемы возникли из-за команды Апокрифа, а сама Чистая Сила умудрилась ещё и несколько мутировать, то есть один проверенный легкий способ избавиться от этой проблемы. Ты должен уничтожить Апокрифа.
