— Мы не идиоты, можешь продолжать, — раздражённо заметил сосед Вайзли.

— Ну я бы не был так в этом уверен!

— Твоя неуверенность уже вошла в наши семейные хроники, не волнуйся! — язвительно отозвался Тикки.

— Стоп! Вы же собирались про…. О… — тут же поняв, что неожиданно для себя повысил голос и начал что-то требовать, осёкся Аллен, — извините, что-то я…

— Твоё нетерпение вполне понятно, — отмахнулся от Тикки Мудрость, — Так что высказанная мной ранее теория оказалась неверной. После того, как я изучил воспоминания некоторых свидетелей, мне удалось узнать, что на самом деле в клинику ты попал как самый обычный больной.

— То есть? — не понял Аллен, — как сумасшедший?

— Вот именно. Тебя обнаружила молодая леди, знакомый которой как раз занимается исследованиями в области психиатрии… Если эти их варварские танцы можно назвать исследованиями! Но суть в том, что ты находился в совершенно неадекватном состоянии, сидел, ни на что не реагировал и только скрёб стену левой рукой. Что довольно примечательно, если учесть, что именно в этой позе мы обнаружили тебя впервые в сознании. Скорее всего, это что-то значит.

— А как же моя Чистая Сила?

— В тот момент она была деактивирована. И никаких признаков агрессии ты не подавал до тех пор, пока тебя не попытались скрутить. Ты начал сопротивляться и, вроде бы, даже задушил какого-то паренька. В общем просто так в руки даваться не желал. В клинике о тебе ничего не знали, дали номер восемьсот тридцать семь и заперли в камере. То есть в палате. А дальше уже пошла самая интересная часть истории — пожар. Если судить из открывшихся фактов, то поджог был устроен намеренно сотрудниками клиники с целью убить именно тебя и замести все следы. Так уж получилось, но трое сотрудников клиники, связанные с Орденом, в ту ночь погибли лишь официально. Двоих из них вообще не было на месте, а третий устроил поджог. Это произошло из-за того, что тебя, видимо, опознали, – всё-таки внешность у тебя довольно заметная – и решили избавиться.

— Почему нельзя было просто прирезать его вначале, а потом устроить пожар, чтобы наверняка? — поинтересовался Тикки.

— Откуда ты знаешь, что так и не было сделано? Вполне вероятно, что Аллену сначала перерезали глотку, а уже потом подожгли здание. Вот только тот факт, что он Пробудился, упускать не следует. Переход в обличие Ноя мог залечить большие травмы.

— Но зачем Ордену меня убивать? И как вообще я оказался на той улице, где меня обнаружили в невменяемом состоянии? — спросил Аллен, пытаясь наконец-то разобраться со всей путаницей.

— На первый вопрос ответ мне неизвестен, а вот что касается второго, то, судя по датам, тебя обнаружили на улице через неделю после официальной кончины. И, согласно куда более интересным и ценным данным, ты каким-то образом сбежал, когда тебя пытались перевести в какое-то другое место. И это произошло через три дня после официальной смерти. Получается, что изначально тебя держали пару дней всё в тех же темницах, ждали, пока уляжется шумиха, а потом собирались действительно доставить в какой-то научный центр для дальнейшего изучения. Или чего-то ещё. Однако, ты смог сбежать, и тебя обнаружили уже в клинике. Всего через неделю после подтверждения этой информации клинику поджигают. Что случилось за эту неделю, что от тебя решили избавиться, и почему Центр отказался от первоначальных планов, мне неизвестно.

— Всё равно странное что-то получается, — наконец-то пробормотал Аллен.

— Да ладно тебе, Малыш, всё равно эта путаница осталась позади, — усмехнулся Тикки.

— Ага, конечно, зато впереди у меня путаница похлеще этой.

— Если захочешь, я всегда готов тебе помочь, Малыш — снова очень странно улыбаясь, произнёс Тикки. Дебитто тихо захихикал; Одарённость замер и посмотрел в сторону Удовольствия.

— Не знал, что тебя теперь дети интересуют, — спокойно заметил Тринадцатый Ной, а Аллен едва не поперхнулся воздухом, чувствуя, как щёки заливает румянец. К тому же он уже было хотел открыть рот и сказать кое-что в отпор Одарённости, но к счастью это сделал за него Тикки. Потому что иначе фраза Аллена могла стать довольно двусмысленной.

— Он не ребёнок!

— Ему всего сто девяносто четыре месяца от рождения. И он Ной в первом перерождении, если уж брать все возраста. Ты по-любому староват для него, — невозмутимо отрезал Майтра..

— Угу, в таком случае у кое-кого вполне мог начать развиваться старческий маразм.

— А может хватит уже обсуждать меня так, как будто меня здесь нет! — раздражённо выпалил Аллен, стараясь не замечать смеющегося взгляда зелёного глаза, – давайте отложим тему извращений Тикки… — Дебитто от хохота слёг под стол, — и поговорим о чём-то другом. Например, о том… Сколько мне месяцев?

— Сто девяносто четыре. Шестнадцать лет и два месяца и неделя, если быть более точным, — ответил Одарённость, — а что не так?

— И два месяца? — переспросил Аллен, — а откуда вы знаете?

— Я что, по-твоему, до того, как приступить к основным исследованиям, не вычислил твой биологический возраст?

— Но… — Аллен растеряно заморгал. Если он правильно понял, то Одарённость только что озвучил его точный возраст со дня рождения. Но он всегда считал своим днём рождения — 25 декабря. В этот день он праздновал его с Маной.

— Одарённость, а дата 25 декабря вам знакома? Может она с чем-то связана?

— Нуу… Это был день рождения Четырнадцатого Ноя. А… Или нет?

— Нет? — переспросил Аллен.

— Я не об этом, я… Просто Аллен... — Одарённость задумчиво протянул его имя и отвернулся, посмотрев в сторону Мудрости, а потом тряхнул головой, — нет, не помню ничего. Хотя странно.

— Угу, — кивнул Аллен, стараясь не думать о том, что Мана дал ему дату рождения брата. Выходит действительно воспринимал его только как Неа?

— Кстати, может кто-нибудь милостиво объяснит мне, как надо спросить, чтобы мне ответили, что это за история с Четырнадцатым Ноем?

И Аллен обвиняющее покосился на суетящегося над его обручем Одарённость.

— Спрашивать надо у Графа. И лучше позже, — отозвался тот, — для Графа лучше, чтобы позже. Что лучше для тебя, выбирай сам.

— Именно, потому что Граф будет старательно избегать этого вопроса в ближайшем будущем, — согласился Мудрость, — у нас ужин через пару дней будет, вот и попробуй ему надоесть. Потом тоже спрашивай постоянно. Он долго не продержится и либо сам расскажет, либо кому-то ещё добро даст.

— Вот ведь интересно, это особая способность Четырнадцатого Ноя, располагать к себе всю Семью? — громко поинтересовался Тикки.

— Если тебе завидно, мог бы хотя бы постараться это скрыть! — хмыкнул Лави, тут же принявший сторону друга.

— И ещё, Одарённость, — продолжил Мудрость, как ни в чём не бывало, — Граф просил передать, что даёт тебе неделю на поиски. О чём это он?

— О! Превосходно! — тут же восторженно воскликнул Одарённость, — Граф дал мне добро на искусственное пробуждение генов Ноя Гнева!

— А такое возможно? — удивился Аллен, морщась от настойчивой боли в висках.

— Гнева? — удивлённо переспросил Тикки, оглядываясь по сторонам, — а я уже забыл, что у нас его не хватает, что он не Пробудился ещё повторно…

— Да! И естественным путём Гнев пробудится только через несколько лет, а так как нескольких лет у Графа нет, то я смогу наконец-то попробовать пробудить его самостоятельно!! Это будет превосходно! А за эту неделю надо будет подобрать себе подходящий опытный образец! Надо найти кого-нибудь необычного! — тут же восторженно начал причитать Майтра.

— Ты не переборщи только с необычностью, а то пробудишь неизвестно кого, — с презрением отозвался Дебитто.

— Да тут плевать на степень необычности, для Пробуждения нужен просто любой человек, просто плоть и кровь, а гены пробудить я сумею… Хм..

Одарённость замер, глухо хлопнул в ладоши и указал на Лави.

— Вот точно! Книжники должны знать много всего необычного! Вы мне и подскажете кого искать. Правда у меня уже появилась пара мыслей… Хм. Аллен, давай-ка побыстрее закончим с тобой. В последнее время мне несомненно везёт на чрезвычайно интересные задания!