— Уже время, нам пора идти, — поднялся Тикки.

— Ага. К Графу, — бесцветно произнёс Аллен.

Удовольствию Ноя совсем не хотелось оставлять его в таком разбитом состоянии, но деваться было некуда, однако, пообещав, что скоро вернётся, Тикки вышел вслед за Мечтой, бросающей на него странные взгляды.

— Ты так о нём заботишься, Тикки, — протянула она, открывая ворота в Ковчег, и, подмигнув, рассмеялась, как будто знала больше, чем он сам.

Какая уж там забота? Скорее внезапные приступы подросткового спермотоксикоза.…. Вот только воздержание в пару недель никак нельзя было назвать длительным.… Ну и к чёрту. Какая разница на самом-то деле, если, похоже, уже все вокруг и так знают о его планах на Аллена Уолкера?

Граф собирал членов Семьи в просторном кабинете с огромным, в полстены камином. Единственное окно было тщательно зашторено, и комнату освещали лишь танцующие по стенам отблески пламени. Сам Граф, вопреки ожиданиям, разместился не за столом, а в глубоком кресле напротив камина. И он снова был в своём человеческом обличии.

— Опаздываете, Тикки, Роад, — поздоровался с ними Граф.

— Не уследили за временем, — рассмеялась Роад, тут же плюхаясь на подлокотник кресла Графа, — а что, у нас опять очень важное собрание?

— Довольно важное, Мечта, — слегка улыбнувшись, ответил Граф.

Тикки прошёл мимо устроившегося на полу Гниения и рухнул рядом с Шерилом. Алчность же, проводив унылым взглядом проигнорировавшую его Роад, весь надулся, но смолчал.

— Итак, чтобы уже не откладывать на более позднее время, начнём с юного Уолкера. Мудрость, что там у тебя за новости?

— Всё то, что я говорил ранее, можно забыть. Ну, о том, как он оказался в психушке, — отозвался Мудрость, пристроившийся тоже на полу, только у самого камина, — мои предположения о том, что его упекли туда свои же, были основаны на информации о том, что некоторые руководители связаны с Церковью. Однако, проверив многие подобные заведения, я узнал, что вообще-то почти во всех учреждениях подобного характера работают люди, связанные так или иначе с Ватиканом. Хотя бы потому, что многие психиатрические заведения изначально открывались при церквях и монастырях. К тому же туда довольно удобно сплавлять ненужных людей. Так что вопрос о том, как именно там оказался Уолкер, оказался не таким уж простым. Кажется, я отыскал несколько свидетелей, которые могут предоставить интересную информацию по этому делу, и уже договорился с Узами, что они их отыщут.

— Ага, договорился. Может, лучше сказать приказал? — с сарказмом поинтересовался Дебитто, вместе со своим братом пристроившись на подоконнике. При этом они неаккуратно подмяли под себя тяжёлые шторы и постоянно соскальзывали с выбранного места.

— А что с сознанием Аллена? — спросил Граф.

— Ну, вы ведь сами вчера видели, насколько он неадекватен в человеческом обличии, — заметил Мудрость.

Тикки кивнул сам себе. Вчера Аллен превращался под присмотром Ноев и самого Графа, который потом и вернул его в тёмное обличие. В итоге, несмотря на общие усилия и абсолютно пустой зал, он снёс пять колон и частично обрушил крышу. А потом Мудрость и Одарённость вместе допытывались, что именно он чувствовал при этом. Ничего, кроме боли и желания избавиться от неё, Аллен не озвучил. И, судя по всему, принял возвращение в Ноевский облик с облегчением. Это не могло не радовать. Однако он снова говорил о ком-то, искал кого-то, но не мог сказать, кого.

— Неужели было так необходимо блокировать его воспоминания ещё и тебе? — поинтересовался Шерил, — насколько я знаю, он сам имеет некоторую часть воспоминаний, которые заблокированы им самим. Так зачем надо было блокировать и другие?

— Его сознание в крайне нестабильном состоянии. Это чудо, что в обличии Ноя он ведёт себя адекватно. Воспоминания, заблокированные им самим, начинаются довольно странно. Дело в том, что в последних воспоминаниях Аллена Уолкера его камеру посещает Говард Линк, затем практически пробуждается Четырнадцатый Ной, и врывается Апокриф, который предпринимает странную попытку, кажется, уничтожить в нём Ноя. По крайней мере, примерно это он говорил. И, похоже, при этом судьба самого Аллена его всё-таки не интересовала. Но это, опять же, не точно. Судя по всему, у него что-то не получилось. Или он просто сделал передышку. В любом случае Аллен потерял сознание, когда Апокриф на него уже не воздействовал. Почему это произошло — неизвестно. Далее идут слишком глубокие, забытые самим Алленом воспоминания. Я мог бы их просмотреть, но этим поступком я могу окончательно разрушить его и так неустойчивую психику. Поэтому я сам заблокировал некоторые воспоминания до этого момента. Таким образом, при должном уровне внушения и коррекции его воспоминаний повышается вероятность того, что, когда будет частично снята моя блокировка, он пробьётся не только через мою, но и через свою собственную, созданную под воздействием неизвестного фактора. Вот и всё.

— Хорошо, — кивнул Граф, — надеюсь, это не займёт чересчур много времени?

— Всё зависит и от Аллена, и от его желания вспомнить. Вообще-то хорошо бы узнать ещё и фактор, который так повлиял на него, а не долбиться в слепую сквозь стены. Боюсь, что эффективно только в случае с Удовольствием.

— Думаю, Узы найдут необходимых тебе свидетелей и предоставят нужную информацию. Что с его Чистой Силой стало ясно? Или всё те же известия о конфликте и всё?

— Ну, всего сутки — это не слишком большой срок для проведения исследований, — отозвался Одарённость, — однако, стоит отметить, что у Уолкера определённо есть маленький, совершенно не заметный, но все же прогресс в управлении Чистой Силой. Если он сможет её деактивировать, то это будет уже решением половины проблем. Тогда же можно будет наложить удерживающие заклинания, которые помогут ему. Главное делать всё постепенно и так, чтобы он прилагал усилия сам. Я не думаю, что он не способен ей управлять. Так что да, моё решение остаётся прежним, каждый день ему необходимо под нашим контролем возвращаться к человеческому обличию и пытаться контролировать свои ощущения, чувства, эмоции. А потом он сможет совладать и с Чистой Силой. Из него так и прёт агрессивность, когда он человек. Если честно, то это даже забавно, что человек более агрессивен и опасен, чем в своём Ноевском обличии. Что касается возможности извлечения Чистой Силы, то я отношусь к этой идее довольно скептически. Не убив его, мы этого сделать не сможем.

— В таком случае будете продолжать эти тренировки. Глядишь, они действительно дадут результат.

— Ммм, Граф, а меня вот мучает один вопрос, — заметила Роад, глядя в потолок, — а почему вы так часто стали сами появляться в человеческом обличии?

— Чтобы вы привыкали, потому что в ближайшем времени я так буду выглядеть очень часто, по крайней мере перед нашим Четырнадцатым. Как показывает практика, это моё обличие совсем его не раздражает, и есть возможность, что так он примет меня гораздо быстрее. Как и всю нашу Семью.

Тикки заметил, как Граф бросил взгляд на притаившегося в тени Правосудие, и тот едва заметно улыбнулся в ответ.

— Не думаю, что с этим будет много проблем. Скорее все его сомнения навеяны собственными иллюзиями, которые вскоре развеются, — вслух произнёс Правосудие и бросил странный взгляд на Тикки, — но, учитывая его нестабильное состояние, с ним действительно лучше быть поосторожнее и не особо часто и назойливо напоминать, что раньше мы находились по разные стороны баррикад. Однако не стоит доводить всё до того же состояния, что и у Уз. Он должен помнить, что такое было, и сам принять переход в нашу Семью, а не забыть, что было что-то другое.

— Забыть было бы удобнее, — заметил Дебитто.

— И проще, — хмыкнул Правосудие, — но в его случае совершенно ненадёжно.

— Никто с этим и не спорит, — согласился Граф, — так что, надеюсь, все приняли эту информацию к сведениям? — Члены Семьи закивали или утвердительно замычали. — Хорошо, тогда я надеюсь, что вы не совершите ошибок.