— А как же тогда я? — поинтересовался Аллен.

— Мы говорим о нормальном Пробуждении, а не о той чертовщине, которую устроил в твоей голове Неа.

— Ум… значит, я особый случай?

— Ты Ной с Чистой Силой и пробуждающимся в человеческой оболочке слабоумием. Ты всё ещё считаешь себя среднестатистическим Ноем? — поинтересовался от двери задорный женский голосок.

— О, Роад, — без особого энтузиазма поздоровался Тикки, — чего это ты здесь забыла?

— Может, я хочу пообщаться с Алленом! — радостно запрыгивая на кровать рядом и чмокая юного Ноя в щёку, пропела Мечта. — И кстати, ты же помнишь, что нам уже совсем скоро к Графу надо идти?

— Помню я, — поморщился Тикки, — может, наконец-то хоть что-то узнаю, а то приходится постоянно с Малышом сидеть.

— Эй, а ничего что «Малыш» всё ещё здесь? — слегка раздражённо поинтересовался Аллен, пытаясь незаметно отползти от Роад.

— Ничего страшного, и это нормальное прозвище. Я давно его тебе дал и менять не собираюсь.

— Даже когда я вырасту, что ли?

— Боюсь тебя разочаровать, но Нои после Пробуждения практически не растут, — менторским тоном заметил Тикки, — И поэтому ты надолго останешься таким мелким…

— Я не мелкий! Мне всего шестнадцать, а я даже выше Бака! На свете полно взрослых людей, которые ниже, чем я!

— Хорошо-хорошо! — замахал руками Тикки, — давай вернёмся к теме нашего разговора, иначе не закончим до моего ухода.

— Хорошо, — сдержанно кивнул Аллен и снова чуть-чуть отодвинулся в сторону от Роад. Тикки едва сумел сдержать усмешку. Судя по всему, юношу такое соседство слегка напрягало, и это несмотря на то, что сейчас Роад не лезла к нему.

— Так вот. Конечно, у нас есть и вполне человеческие привычки, но ты сам с ними разберёшься. Например, Одарённость любит одиночество, а Мерсим ужасный соня и почти всё время спит. Он даже очки специально носит, чтобы не было видно.

— Стоп, Мерсим это кто?

— Это Жалость, ты должен был видеть его на ужине.

— Видел, — кивнул Аллен, — но у меня только сейчас начала складываться картинка. Говоришь, он Жалость? И он постоянно спит, да? Это вполне логично, для вашей-то семьи.

— Для нашей, Малыш, — хмыкнул Тикки, — Далее, у нас есть наш Второй Апостол, который так же является Правосудием. Его обязанность из поколения в поколение присматривать за Семьей, за всеми её членами, за их верностью делу и Графу.

— И зачем это делать, если слово Графа нельзя нарушить?

— Затем, что Граф редко раздаёт запреты, он действительно нам доверяет. И к тому же Неа это всё не помешало совершить предательство и почти вырезать Семью.

— Но ему не помешал и этот Правосудие, — как-то сразу подбираясь и напрягаясь, произнёс Аллен.

— Ну, Правосудие тогда был убит первым. И он и до этого докладывал Графу, что у Неа водятся нехорошие мысли и что с этим надо что-то делать. Только Граф не слышал, — заметила Роад, странно косясь то в сторону отползающего от неё Аллена, то в сторону самого Тикки.

— Нехорошие мысли? — переспросил Аллен.

— Ну да, Правосудию достаточно просто оказаться рядом с Ноем, и, если у того есть мысли против семьи, он сразу же узнает. Неа просто мастерски скрывал всё это, но ему повезло, что Граф по неведомым причинам стоял на его стороне.

Тикки еле удержался от желания расхохотаться, когда увидел, как изменилось выражение лица Аллена. Похоже, у него не раз возникали мысли довольно неприятного содержания о Семье Ноя. И он вдруг узнал, что обо всём этом наверняка давно знает Ной, отлавливающий предателей.

— Да ладно тебе, Малыш, с тебя-то спрос меньше, никто и не рассчитывает на то, что ты в одно мгновение полюбишь нас всех и Графа, — улыбаясь, произнёс он, с удовольствием наблюдая за тем, как Аллен, услышав эти слова, поморщился.

— Я ничего такого особенного не думал. К примеру, не строил планов по быстрому и эффективному убийству Графа, если вы об этом. Просто это Правосудие… Мне сразу его взгляд не понравился, слишком жуткий, как будто видит насквозь, — Аллен передёрнулся и ещё сильнее, почти до самых глаз дотянул одеяло, — я уже слышал, что он, вроде как, следит за преданностью в Семье, но никогда не замечал, чтобы он проявлял ко мне особое внимание.

— Скорее всего, он удовлетворился своим первым просмотром, — хихикнула Роад, — да не переживай! Он только выглядит так страшно, а так он довольно мирный, до тех пор пока его не разозлить!

Роад снова рассмеялась, а Тикки бросил тревожный взгляд на часы. Оставалось всего несколько минут.

— У некоторых Ноев ярко выраженных обязанностей как таковых нет. Например, у Мечты или у меня. Мы что-то вроде эфемерной поддержки Семьи. Но, к примеру, Узы в большинстве случаев постоянно куда-нибудь отправляют, потому что они очень активные и постоянно хотят быть чем-нибудь заняты. Меня сейчас используют как поддержку Шерила, так как я значусь его братом.

— Ну, оно и понятно, ты ведь сам говорил, что это неофициальные обязанности, — заметил Аллен, — тогда я ещё слышал о том, что Граф болел? О чём это было?

— Хм, ну, Граф действительно сильно болел и бредил с тех пор, как перед ним Пробудился Четырнадцатый. Ну, ты помнишь, во время той битвы. И пришёл в себя он только тогда, когда очнулся ты. На самом деле мы думали, что это как-то связано с тобой, то есть с тобой, как с Четырнадцатым Ноем, — ответил Тикки, думая о том, что хотел бы знать, что же это была за болезнь, довольно сильно перебаломутившая их Семью.

— И что, он всё это время болел так сильно, но вы не знали почему?

— Нет, — ответила за двоих Роад.

— И он вам даже не объяснил ничего? И вам плевать на то, что вам ничего не объясняют?

— Ну, может, он сам не в курсе, — легкомысленно пожала плечами Мечта, — если нам будет надо, он объяснит.

— И он же решит, что вам надо, да? — с сарказмом поинтересовался Аллен.

— Ты так говоришь, как будто у вас там в Ордене все всё знали, все всё понимали, и вами не распоряжались как вещами или бездушными солдатами! — раздражённо отозвался Тикки, которого и самого несколько бесило молчание Графа по этому поводу, — и это довольно странно, если учесть, что избраны Чистой Силой были именно вы, а они просто дорвавшиеся до власти люди. Совершенно обычные люди. Почему же особенные экзорцисты должны им подчиняться... Есть ещё немного времени, у тебя ещё вопросы есть?

Аллен странно покосился на Роад, слегка выпрямился и с улыбкой задал Тикки вопрос, который задавал уже пару десятков раз за прошедший и вчерашний день.

— Что значила фраза Одарённости о том, что Неа был его проектом? И как так вышло, что он стал Ноем?

— Ты не слезешь с меня с этим вопросом, пока я не отвечу? — мученически вздохнул Тикки, но совершенно неожиданно ему на помощь пришла Роад.

— На самом деле с этим вопросом тебе следует обратиться к Графу. Хотя немного я бы рассказать смогла. У вас в штабе экзорцистов Неа всегда называли ребёнком Тринадцатого Ноя. И ты наверняка догадался, что он и Мана действительно были детьми кого-то из Ноев. Честно говоря, я не знаю, были ли это дети именно Одарённости, по-моему, нет, но отцовство приписывают именно ему, потому что именно он создал Неа как Четырнадцатого Ноя. На самом деле, он был его удачным экспериментом по расширению нашей Семьи. Граф с Одарённостью давно выяснили, что Апостолов может быть больше. И, скажем так, если нас действительно будет больше, то наша сила будет более сбалансирована между нами. Они даже вычислили конечное число, и всё, что оставалось, это попытаться насильно пробудить новые гены, новую Сущность в полукровке. Вот и всё. Если ты действительно хочешь знать подробнее, то спроси у Графа. Я не думаю, что он откажется отвечать.

Аллен только опустил голову и нахмурился, снова о чём-то задумавшись. Иногда у Тикки возникало ощущение, что он уж слишком много думает. Это подталкивало его к мыслям о Ноевском имени Аллена. Судя по всему, у них появился ещё один «думающий» Ной. Как будто бы им Мудрости и Одарённости не хватало. К тому же к этой же категории условно можно было отнести и Правосудие с Шерилом. И даже Тикки. Временами... Впрочем, если бы из Аллена получился ещё кто-то наподобие Мечты или Уз, пришлось бы срочно укреплять Ковчег, потому что в настоящем состоянии он вряд ли выдержал бы подобное.