— У тебя тогда было такое забавное выражение лица! — хихикнула Роад.

— У меня нормальное выражение лица, — сварливо отозвался Тикки, осторожно помогая Аллену спускаться по лестнице, — а вот у твоего папочки была сумасшедшая идея!

— Нормальная идея. Не замечаю, чтобы Шерилу приносил какие-то проблемы его брак!

— Не слушай её! — неожиданно повернулся к Аллену Тикки, — на самом деле всем в Семье отлично известно, что Шерил женился, чтобы иметь возможность усыновить Роад…

— Удочерить! — возмущённо завопила Мечта, дёргая Тикки за рукав.

— Вот, она сама это признала, — невозмутимо продолжил Тикки, а Аллен с трудом подавил в себе порыв рассмеяться. Однако ему в голову пришла другая, серьёзная мысль.

— Подожди, так, получается, Трисия знает, кто вы, или как?

— Пора заканчивать с этой прогулкой, пошли-ка во двор, посидим там, — не обращая внимания на вопрос, Удовольствие направил всех в сторону выхода.

— Так знает или нет? — продолжал наседать Аллен.

— Не совсем, — ответила Роад, — она знает, что мы не люди, что мы занимаемся чем-то тайным, но без подробностей. Её и так всё устраивает. Если честно, не помню, чем именно так от неё откупились..

— И ей всё равно? — изумлённо переспросил Аллен.

— Ну да, иногда легче жить в неведении, вот она и предпочитает не копать глубже. И правильно, кстати, делает. В общем, с какой стороны не посмотри, она очень удобная жена, — скривившись, произнёс Тикки.

— Но подождите, если они не знают, то как же я сейчас хожу здесь в таком виде, с серой кожей?

— Так на всём доме стоят специальные щиты, которые не дают никому увидеть наше истинное обличие.

На улице уже темнело, а прохладный ветерок забирался под одежду и неприятно щекотал кожу. Закатное солнце разлило в облаках ярко оранжевую краску, а где-то вдали изредка можно было услышать грохотание грома. Трое представителей Семьи Ноя расположились в ближайшей к дому беседке невдалеке от странного журчащего фонтанчика, сделанного в виде большого источника. Роад, кстати, в первые полчаса дважды умудрилась свалиться в воду, потому что ей просто не сиделось на месте. Хотя, стоило заметить, что позже оба Ноя стали гораздо молчаливей, и они просто сидели в тишине, изредка перекидываясь парой слов.

«Действительно, как семья», — подумал Аллен.

— Чего ты снова такой задумчивый? — поинтересовался Удовольствие, когда на улице окончательно стемнело, и вышедшая служанка настойчиво позвала хозяев в дом. Роад ушла сразу же, а вот Тикки сообщил, что они подойдут чуть позже.

— А что тогда случилось с... Неа? — едва не назвав его Четырнадцатым, но вовремя спохватившись и не желая более выслушивать наставления Тикки, спросил Аллен. Подобные мысли о судьбе этого таинственного Ноя терзали его довольно давно.

— Не знаю. Граф, ещё до того как ты очнулся и сам окончательно пришёл в себя, говорил что-то о том, что он умер, — ответил Тикки.

— Умер?

— Ну да. Довольно логично, не правда ли? Ведь ты сейчас сидишь передо мной. Это было бы невозможно, если бы Неа был жив, знаешь ли.

— Но разве если бы он погиб, то сущность Ноя не должна была погибнуть с ним?

— Вообще-то, исходя из того, что это было не простое Пробуждение, надо будет тебе о нём рассказать позже… Так вот, получается, что вообще-то ты никак не мог стать Ноем. Только если бы в тебе изначально пробудился наш ген. Что именно произошло, придётся узнавать уже благодаря работе Мудрости и Одарённости, наверное. По крайней мере, я не верю, что он не заинтересуется тобой. И вообще будь готов, что почти все Нои в ближайшее время будут обращать на тебя много внимания и часто находиться рядом. Большинство из нас просто не знает, чего от тебя ожидать, и всё ещё помнят трагичную историю о Неа.

— Ага, а кто-то там говорил, что меня встретят радушно и мне ничего угрожать не будет. — хмыкнул Аллен, перекручивая вокруг пальца сорванную травинку.

— Так оно и есть. Я же не говорю, что тебя пытать будут, чтобы раскрыть твои планы!

Аллен хихикнул. Почему-то от слов Тикки и его подхода к делу сразу стало как-то легче. Хотя каждый раз, когда Аллен думал о смерти Неа, внутри что-то жалобно скреблось и подвывало.

— Слушай, а почему именно ты за мной присматриваешь?

— Больше некому, — отозвался Удовольствие, — я практически ничем не занят и более-менее подхожу по складу характера. Да и мне кажется, что Граф решил, будто я лучше пойму тебя, а ты проникнешься идеями Семьи на моём примере. Я ведь тоже раньше был далеко не идеальным Ноем.

Спрашивать что-либо ещё Аллен не стал, и они с Тикки пошли обратно к дому. В одном из коридоров столкнулись с необычайно весёлыми и почти прилично одетыми Узами, которые приветливо поздоровались и с Тикки, и с Алленом и прошли дальше. А в комнате Аллена уже поджидал ужин и Роад, с удовольствием уплетающая конфеты.

— А чего это здесь Узы такие весёлые ходят? — поинтересовался Аллен, не особо надеясь на интересный ответ.

— Зря ты спросил, — заметила Роад ему в ответ.

— Ась?

— Говорю, что тебе это не понравится.

— И всё-таки? — Аллен тут же насторожился и даже почти успел пожалеть, что поднял этот вроде невинный вопрос.

— Понимаешь, у нас, Ноев, могут оставаться довольно болезненные шрамы от нанесённых Чистой Силой ран. И так уж получилось, что они словно метка, и избавиться и от шрамов, и от боли можно, лишь уничтожив Чистую Силу, которая нанесла эти ранения.

— А причём здесь Узы?

— При том, что у них для веселья есть повод. Ещё со времён битвы в Ковчеге у них оставались шрамы, — Роад таинственно улыбнулась и покачала головой, — сегодня они избавились от этой боли.

====== Глава 8. Знакомство с Тринадцатым Ноем. ======

Глава 8. Знакомство с Тринадцатым Ноем.

Висок несильно покалывало, а левая рука давно занемела. Хотелось убраться отсюда подальше, снять все эти надетые на него штуковины, вытянуть непонятные иглы и свалить куда-нибудь подальше.

Однако Аллен продолжал послушно сидеть на просторном мягком диване в слегка неудобной позе и позволял суетиться вокруг него странному, закутанному в одежду с головы до ног созданию. Если за последние полтора часа память ему не изменила, то звали этого странного человека (а человека ли?) Одарённость или Майтра. Судя по тому, что его уже пару раз назвали человеческим именем, он против него ничего не имел. Но вопросы или замечания почти всегда игнорировал, скорее всего потому, что был слишком сильно погружён в свои исследования и просто не замечал ничего вокруг.

К тому же Аллен даже не знал точно, какого тот был пола. Хотя голос больше был похож на мужской. Однако фигура Тринадцатого Ноя была полностью закутана в тёмно-бордовый, неожиданно не раздражающий балахон с широкими рукавами. На руках едва ли не до локтей натянуты тонкие кожаные перчатки. Шея перемотана, скорее всего, до рта, по крайней мере глубокий капюшон спускался, закрывая лицо хозяина, до подбородка. Таким образом ни одна часть тела Одарённости не была выставлена на показ. В капюшоне даже не было разрезов для глаз, которые Аллен тщетно пытался незаметно отыскать ещё во время первого семейного ужина.

Послезавтра должен был состояться уже второй, но он предпочитал не вспоминать об этом.

Он находился в просторной гостиной всё того же вполне человеческого дома Шерила. В уголке, прямо под распахнутыми окнами тихонько играли в шашки Узы, о которых Аллен всю прошедшую неделю предпочитал не думать. Неподалёку от них, изредка вставляя свои комментарии, расположился Мудрость, изучающий местную и иностранную прессу. Сам хозяин этого места вместе с Тикки расположились неподалёку и негромко обсуждали какие-то свои дела. До Аллена изредка доносилось что-то о торговых путях, налогах и неурожае. Поэтому юноша вполне резонно предположил, что оба сейчас обсуждают вполне «земные» дела.

На непонятном графике, который вырисовывало одно из устройств, линия снова резко дёрнулась вверх, и Одарённость с тихим щелчком выключил его. Или сделал что-то ещё. Но виски Аллена неожиданно с силой сжало, и он, тихонько охнув, инстинктивно дёрнул руки наверх, дабы снять этот странный обруч. Теперь заболела и левая, полностью истыканная непонятно чем рука.