Почему Граф всё-таки решил убить Ману? Скорее всего, так просто сложились обстоятельства, а ещё Граф тупо ревновал Неа, который признавал семьёй лишь брата, и не желал быть Ноем полностью. Граф был очень привязан к этому мальчику и впоследствии юноше. Возможно, в том что Граф решил убить Ману, каким-то образом виноват и пророческий дар Маны… может сболтнул что-то не вовремя.
Проблема некоторой «криволапости» Графа в разных исследованиях связана с тем, что как два повара могут не ужиться на кухне, так и два учёных – перегрызутся из-за исследований. Граф сам сдал позиции, отдав Майтре главенствующую роль. Теперь всё что он делает — неправильно, плохо, не идеально. Так что не нужно считать, что великий и ужасный Тысячелетний Граф растяпа полная.
Что стало с другими персонажами? Кросс наверняка мог остаться в живых, автор верит в его непобедимость. Ибо он был слишком живучей сволочью, чтобы не выжить из-за какого-то дурацкого конца света. Так что он же мог помочь выжить и Линали, а та, конечно же, могла спасти брата и, возможно, кого-то ещё…. Кто-то точно должен был выжить, но они вряд ли когда-нибудь ещё пересекутся с Алленом.
Кстати о Канде. Граф так до сих пор и не осмелился провести ни одного семейного ужина. Сложно представить, что именно может натворить такая семейка, собравшись за одним столом.
Так же Аллен в будущем действительно вознамерился вернуть Неа, чтобы было веселее. Разумеется, такими темпами Нои должны будут восстановить весь второй круг, и их должно будет стать ровно двадцать шесть. Возможно, среди них действительно будет Линк.
А так как автору очень понравился Одарённость, то она решила что он достоин хоть какой-то личной жизни… Так что Линк был приписан и поэтому тоже. Правда пока непонятно какая личная жизнь, если Одарённость не может даже перчатку снять без последствий, но думаю, если захочет, он сможет что-нибудь придумать.
О новом мире ничего не скажу. В нём точно будут люди, потому что некоторые выжили. Что стало с Чистой силой, пусть тоже придумают читатели.
Ну вот собственно и всё… Надеюсь что Подарок в “макси” обличии всё-таки вышел лучше чем задуманный на 6-9 глав. По крайней мере закончился он позитивней и я нашла лучшее объяснение тому, что Канда и Лави остались жить)) Ещё раз спасибо всем за то что читали Подарок.
====== Extra 1. Прошлое. ======
Внезапно ХД
Я тут заметила, что начала выкладывать своего первого…. Миленького.. Подарочек, в общем, начала выкладывать второго апреля. Так что завтра — годовщина. А сегодня день смеха или дурака…
Почему бы не подурачиться?
Итак, написалось вот. Вот это. Написалось ещё в феврале, если мне не изменяет память, но, глядя в окно, я вспоминаю, что на дворе всё ещё февраль, который обозвали апрелем. Так что всё в норме.
Шесть историй: две о прошлом и четыре о будущем. Замечу, что спешалы о будущем это лишь варианты развития, первоначально они даже должны были противоречить друг другу во второстепенных фактах, но затем я убрала эти моменты. В общем, попрошу серьёзно эти спешалы не воспринимать, это наглое хулиганство.
Брызги волн, ударявшихся о крутые скалы, белая пена, вздыбленная и обнажающая тёмные опасные хребты, шум ветра и низкое, угрюмое небо, в которое, кажется, упирается голова, когда стоишь на этой огромной высоте и наблюдаешь за буйством стихий далеко-далеко внизу. Он не мог сдержать улыбку, наблюдая с крутой скалы, ведь он мог в любой миг грохнуться туда, вниз. Странно было осознавать, что он больше не боится даже подобных вещей. — Кажется, эти гены и впрямь отвратительно влияют на рассудок… Он только расхохотался, в полной мере подтверждая это предположение, и резкий порыв ветра охотно подхватил его безумие. — Я рад, что ты пришёл, — оскальзываясь на сырой траве, он резко развернулся и поспешил вниз с не слишком крутого, но очень скользкого склона к стоящему на безопасном расстоянии от морской бездны брату. — Можно подумать, у меня был выбор. Кажется, Мана был не рад встрече. От подобного осознания юный Ной даже запнулся о камень и рухнул на колени, и, словно в подтверждение его предположения, Мана не сделал в его сторону и шага, никак не реагируя на его падение. Нет, ему даже не было больно, хотя он содрал одну из коленок в кровь, но всё равно тот факт, что его брат никак на это не отреагировал, пугал. — А ты не хотел… — неуверенно начал Неа, судорожно пытаясь понять, что происходит, и как ему поступить, чтобы помочь себе. Это было неправильно. Почему брат стоит в стороне и лишь наблюдает? — Не уверен. Чувствуя прилив злости, Неа сжал ладонь, вырывая сырую траву с корнем и впиваясь ногтями себе же в ладони. Это оказалось удивительно больно и поразительно горько, осознавать, что Мана, кажется, больше не считает его своим братом. — А я хотел. Двадцатидвухлетний парень, удивительно взрослый, некогда раньше являющийся для Неа неоспоримым, но тщательно скрываемым авторитетом, продолжал стоять в стороне, холодно наблюдая. Может быть, здесь виновата лишь разумность брата? Его желание понять, насколько изменился Неа, после того как в нём пробудились гены Ноя, и сколько осталось от него прежнего? Это было не лишено смысла и вселяло уверенность. — Даже ждал от тебя очередную нотацию на тему опасностей. — Будто тебя сейчас такой ерундой убьёшь. — А ты знаешь куда бить, да, брат? А казался таким положительным! — он с трудом растянул губы в улыбке, медленно поднимаясь на ноги и понимая, что Мана машинально отступает назад. Мучительно захотелось взвыть в полный голос: он ведь даже в обличии человека перед ним предстал, ну откуда такое отношение? Неужели его брат посмел посчитать, что ему теперь плевать, плевать на все эти годы, которые они провели в одиночестве, в отчаянной попытке выжить, дождаться идиотского момента прибытия «очень добрых» Ноев, которые пустят их на эксперименты, стараясь пробудить в них гены.
Гневное «как он смеет!» смешивалось с болезненным «что я сделал не так?», и их противостояние переворачивало всё внутри. Слишком больно и страшно понимать, что Мана прав, что новый Ной всего-то пяти месяцев и впрямь может сорваться и натворить дел.
— Иди отсюда лучше… Четырнадцатый Ной, ненавидящий себя за это новое имя, резко отвернулся от брата, снова направляясь вверх, к самому краю скалы, в самое чернеющее небо, в самый грохот и вой бури, впитывая её в себя и растворяя в неё своё отчаяние. Вид отточенных, размеренных движений, коротких росчерков в большом, исписанном уже на три четверти журнале, да и сама фигура, закутанная в защитный балахон, успокаивала и практически гипнотизировала.
Неа мог отдохнуть здесь и забыть даже, что эксперимент уже завершён, и теперь он Четырнадцатый Ной. Он ненавидел цифры с самого детства, ещё когда его пытался обучить счёту Мана, а тут сам получил порядковый номер.
Будто заключённый. Хотелось грызть локти, вон, Узы как-то умудряли изворачиваться и кусать себя даже за задницу, если верить, конечно, их собственным словам. Он едва заметно усмехнулся, понимая, что и впрямь привыкает к Ноям. Но, кажется, главное, чтобы они привыкли к нему. — Ну, что ещё-то?? — горестный вздох Тринадцатого, его защитника и его же палача, которого Неа даже пару раз про себя удостаивал званием приёмного отца: ведь это совсем не просто справиться с двумя привыкшими к почти бродяжьей жизни подростками. Попили они его кровушки, правда, он сам это позволил, может, чтобы они душу смогли отвести, расслабиться. А так с Тринадцатым-то Ноем и впрямь шутки плохи, это знали все. — Я спросил, что ещё! — напомнил задумавшемуся Неа Тринадцатый, и тот только раздражённо цыкнул. — Ничего. — Тогда катись отсюда! — Мне и здесь хорошо. — Ты с Семьей отношения собираешься налаживать вообще? — резко развернувшись, Тринадцатый окончательно оторвался от работы, сосредоточив всё своё внимание на тёмноволосом юноше. Плохой знак. Значит, уже не сбежать. — У нас и без того отношения отличные. — Конечно, мы все от отличных отношений за пару миль гуляем, обходя по дуге… — Одарённость!! — Уж сколько веков, а всё Одарённость… А чем можешь похвастаться ты? — Номером? — Вот, всего одно слово, а сколько невыпущенного негатива! Иди людей поубивай что ли… — Одарённость!! — в Тринадцатого Ноя полетел сапог. Неа ещё не настолько сошёл с ума, чтобы кидаться имуществом этого Ноя, а кинуть хоть что-то очень хотелось. Правда, он оказался косоват и едва задел локоть, но всё же... — Мог хотя бы скрывать свои высокоморальные принципы, — подчёркнуто спокойно отозвался старший Ной, игнорируя его детские нападки. Но в самом деле, удивительно, но злиться по-настоящему рядом с этим Ноем не получалось совсем. Возможно, это было что-то вроде инстинкта самосохранения. — Сегодня, кстати, ужин как раз семейный. — И что мне там делать? — Веселиться и делать вид, что ты им всем дико рад, дубиноголовый!
