Если честно, то Узы и сами не понимали, как это они умудрились пристраститься к подобной игре. Конечно, они не слишком часто выигрывали, но и полными профанами их уже нельзя было назвать. В коварных головках уже даже созрел план: стать мастерами игры в шашки, а потом обыграть Мудрость. Опозорить его при всех. Так что Узы налегали на игру с двойным усердием, но играть против друг друга им было не так уж и интересно. И они шли к тому, от кого, собственно, и набрались подобного умения.
Вряд ли сейчас кто-то из Семьи, кроме, разумеется, Уз, об этом помнил, однако на нижних этажах Ковчега находились помещения, в которых уже довольно давно, примерно три месяца, находились те, кто стал для Уз партнёрами для игры в шашки.
Узы были единственными, кто сейчас о них помнил и кто продолжал регулярно навещать. Иногда они даже таскали разные книги, чтобы «гостям» не было совсем уж скучно в отсутствии близнецов. Потому что о том, насколько страшна бывает скука, Узы знали не понаслышке.
Миновав несколько узких поворотов, близнецы наконец-то оказались перед самой обыкновенной дверью, ведущей в невысокий домик. По крайней мере, так это выглядело снаружи. Они только захотели зайти, как со стороны центральной башни послышался какой-то грохот.
— Кажется, кому-то там весело, — задумчиво выдал Дебитто, даже не подозревая, насколько он «прав», и шагнул вперёд.
Дверь с тихим скрипом отворилась, и в небольшой комнате тут же зашевелился лежащий на старой кушетке и выглядящий худым, бледным и больным рыжеволосый одноглазый юноша.
— О, какие люди! Старик, вставай, к нам гости пожаловали! — пленный тут же расплылся в улыбке, хитро поглядывая на пришедших. — Неужели всё-таки соскучились?
— Куда уж нам без вас и шашек! — потрясая над головой коробкой, усмехнулся Дебитто, — мы тут некоторое время отсутствовали из-за небольших происшествий. Но теперь-то мы точно все пропущенные дни наверстаем!
====== Глава 4. Назойливые мысли Удовольствия Ноя. ======
Как только Тикки Микк услышал слова Мудрости об Апокрифе, он сразу же обратился в слух. Он даже не знал толком, о ком идёт речь, но что-то внутри него подсказывало, что он очень долго ждал этого события. Очень долго, целые тысячелетия. И, наконец-то, сможет найти свою давнюю цель.
— Апокриф, информация о его появлении как-то связана с этим мальчиком? — медленно, словно тщательно взвешивая каждое своё слово, спросил Правосудие.
— Да, — безо всяких любимых им «в некотором роде» и «в каком-то смысле» ответил Мудрость. Кратко и правильно.
«Каким образом это может быть связанно с Алленом? И он ли это вообще? Почему этот умник не может сразу всё нормально объяснить!?» — пронеслись в голове Тикки раздражённые мысли, и он, подперев подбородок рукой, принялся прожигать брата тяжёлым, полным глубокой внутренней неудовлетворённости взглядом.
Правда, через мгновение он чуть не рассмеялся над самим собой и решил больше не докучать подобными замыслами ни себе, ни Мудрости. Всё равно у него это плохо получается.
— Ты что-то хотел, Удовольствие?
Тикки едва не стукнулся подбородком об стол, вздрогнул и уронил руку.
— Нет, Мудрость, я просто любовался твоей кхм… твоим многообещающим взглядом! — улыбнулся он.
Ной только хмыкнул и промычал что-то себе под нос. А Тикки снова подумал, что иногда понимает, почему Узы так недолюбливают Пятого Апостола. Он действительно умел быть раздражающим.
— Про Апокрифа ты так ничего и не скажешь? — Громко поинтересовался Тикки у успевшего отвернуться Вайзли.
— Нет. Я сам про него мало что знаю. К тому же такую информацию, как личность человека, которого сейчас играет Апокриф, я предпочту передать сразу Графу. Во избежание, так сказать.
Тикки боковым зрением успел заметить, как согласно кивнул Правосудие, и понял, что единственной, кто мог бы оспорить слова Мудрости и потребовать ответа, была Роад. Вот только Мечта думала о чём-то своём, кажется, совсем не замечая происходящего. Впрочем, подобные «выпадания» из реальности были для неё обычным делом. Такое поведение означало лишь то, что она что-то планирует.
Удовольствие сделал себе мысленную пометочку в ближайшее время не оставаться с ней в одной комнате надолго. Мало ли чего она там себе напридумывала?
Тикки снова перевёл взгляд на явно довольного собой Вайзли и забарабанил пальцами по столу. И вовсе не от нервов или потому что ему было скучно. Просто сигарет у Тикки сейчас под рукой не было, а так думалось лучше. Думалось об этом Апокрифе.
Ему очень хотелось прямо сейчас подняться и вытрясти из Мудрости всё, что он знает об этом. Что-то глубоко внутри него, что-то, что именовалось Сущностью или пробуждёнными генами Ноя, требовало немедленно отыскать добычу и разорвать на куски. Что-то внутри сладко пело в томительном ожидании битвы, и приглушить эти инстинкты здравым смыслом было не так-то просто.
Он устало откинулся на спинку удобного, крепкого стула, который мог бы выдержать даже Узы Ноя, что постоянно вертелись и издевались над всей имеющейся мебелью. Ему нужно было подумать, но думать не хотелось. В последнее время усталый мозг Тикки Микка только и делал, что имитировал мышление. На самом деле ничего умного он придумать не мог.
— Да кто этот Апокриф-то?! — наконец-то не выдержал собственного напряжения Тикки.
— Оу, а чего это ты так психуешь?
— Оставь свой анализ для кого-нибудь другого и просто ответь на вопрос, — уткнувшись лбом в стол, глухо пробормотал Тикки.
— А? Что-то случилось? — послышалось шуршание и невнятный голос со стороны.
— Хе-хе, а ты как всегда всё проспал, да, Мерсим? — задорно промурлыкала Роад.
— Я не спал, — завозился в дальнем кресле внушительного вида мужчина, чьё лицо закрывали огромные тёмные очки, — я задремал ненадолго. А что, Мудрость уже всё сказал?
— Не волнуйся, тебя это не касается! — звонко рассмеялась Роад и, вскочив на ноги, принялась кружить по комнате, громко напевая, — Апокриф, Апокриф, Апокриф вернулся, Апокриф вернулся к нам!!
— Да кто такой этот Апокриф и почему он треплет мне нервы? — спросил Тикки, начиная не на шутку раздражаться.
— Что, кулаки чешутся? — едва заметно улыбнулся Правосудие, и Тикки вздрогнул, моментально сбрасывая с себя всю сонливость и нежелание думать.
— Примерно. А что это значит?
— Это значит, что ты хочешь его убить! — тут же наскочила на него Роад и повисла на шее, — Правосудие, а ты знаешь, кто это?
— Конечно, как и Мудрость, — отозвался Второй Апостол, — это Чистая Сила, принимающая человеческое обличье. Очень сильная и опасная Чистая Сила. Единственным смыслом её существования является защита Сердца.
— Ого! Так у Сердца ещё и телохранитель есть! — пробормотала Роад, не обращая внимания на попытки Тикки спихнуть её с себя, — а он, значит, знает, кто Сердце?
— Ну, если он действительно начал проявлять активность, то велика вероятность, что Апокриф знает, кто является Сердцем. Или же он просто знает, что Сердце уже появилось, синхронизировалось с кем-то из людей.
— Но в таком случае Сердцем может быть только кто-то недавно синхронизировавшийся, разве не так? — заметил Шерил.
— Не обязательно. Мы не знаем условий пробуждения Апокрифа. Так же как не знаем, давно ли он проявляет активность. Так что здесь всё довольно туманно. Просто надо иметь в виду, что он, кажется, появился, и быть осмотрительнее. Особенно это касается… — Мудрость замотал головой, ища кого-то в зале, и Тикки тоже стал искать, кого здесь не хватает. — А, впрочем, пусть творят, что хотят, — почти легкомысленно отмахнулся Вайзли, а Удовольствие наконец-то заметил, что не хватает здесь именно Уз.
Тикки они сейчас не волновали. Его тревожило это известие о Чистой Силе, которая гуляет сама по себе и охраняет Сердце. Ему такое совсем не нравилось. Ни разуму, ни сущности Ноя. К тому же Удовольствие знал, что Апокриф действительно опасен. Он добыча, но очень опасная добыча. И оттого ещё более желанная.
