Канда в который раз за день покосился на Муген. Время у него было ещё в любом случае. Даже если он медленно, но верно сходил с ума. И даже если эти странные сны ему навевала его собственная чистая сила.
Мечник развернулся, собираясь уходить, но замер на месте, зацепившись взглядом за очень странное зрелище.
Надо же. В последнее время покойники так и спешат заявить миру, что они живы.
На улице было свежо и немного сыро, кое-кто из самых озябших и замёрзших прохожих кутался в плащи, с неодобрением косился на затянутое тучами небо и морщился от каждого нового, хоть и почти невесомого, но очень холодного порыва ветра.
Погода была не такой уж и плохой.
Встреченные ей люди либо смотрели на неё с недоверием, либо приветливо и застенчиво улыбались.
Так было и так будет всегда. Ей всегда восхищаются, её всегда любят.
Да. Любят, вот так вот.
Она пробудила внутри себя не очень приятные воспоминания и принялась, будто нервничая, крутить один из многочисленных браслетов на своей руке. Кажется, у его хозяина было очень длинное, замысловатое имя. Знатная семья, большие деньги, огромное влияние для того времени и места, а смерть как обычно получилась совершенно нелепой. Жаль, она не может исправить принципы работы этих бесполезных железяк прямо сейчас. В последнее время часто появляется кто-то слишком много понимающих и цепляющихся за жизнь изо всех сил.
Интересно, чего это они? Смерть — это не страшно.
Она позволила себе улыбнуться и заправила светлую прядь за ухо. Проходящие мимо бедно одетые жители стали улыбаться и кивать ещё приветливее. Они выглядели так восхитительно. Такие счастливые и беззаботные. Почему она не должна дарить им это счастье? Они ведь сами его желают?
Она всегда знала, что права во всём.
Жаль только план сорвался на середине. Клан... Или он уже не так назывался? В общем, помешали они довольно сильно. И это не зная реального положения дел. Они были слишком опасны для этого мира, от них следовало избавиться. Ну, по крайней мере один ушёл в жертв, другой после смерти палача никогда не сможет переродится, она позаботится об этом.
А этот мальчик. Да. Он оказался интересным. Может быть, именно он окажется тем, кто поможет ей наконец-то привести этот мир к настоящему порядку?
Она любила улыбки людей, пусть даже они были ненастоящими, пусть слишком фальшивыми, но всё равно это было красиво. Если вычеркнуть из жизни людей повод для слёз, то этот мир станет поистине прекрасен.
Ей недостаёт такой малости.
Люди улыбались и радовались жизни, она улыбалась тоже, но довольно вымученно.
Что уж там с мальчишкой. Да, вышла осечка, сама виновата, но там хоть ничего из-под контроля не вышло, а вышло совсем с другой стороны.
Она зашла за небольшой ресторанчик или кафе и замерла, сосредотачиваясь на поиске.
Беда пришла оттуда, откуда не ждали. Более того, она до сих пор даже и не знает, откуда всё-таки пришла эта беда. Вернее — от кого.
Кажется, она знает, что это за сосед, но с кем он?
Необходимо было вернуть всё на круги своя, пока не было рассказано лишнее. Всё-таки он ускользнул из её последних сетей совсем недавно, наверняка ещё не сумел адаптироваться, да и хилым и слабым он всегда был. Ожидать от него каких-либо срочных, незамедлительных действий, которые могут ей помешать, просто глупо.
И почему её никто не хочет понять? Вернее, кое-кто не захотел понять, и пришлось пойти по пути наименьшего сопротивления.
Она давно не бродила просто так по улицам среди людей и очень давно не наслаждалась тем, как на неё реагируют все вокруг. Может быть, зря она пыталась перестраховаться? Всё равно мир на грани уничтожения из-за безалаберности людей. Но ведь существует она, и в её силах всё исправить?
Правда, был кое-кто ещё, кто её сильно беспокоил… И чьё местонахождение для неё было скрыто.
И ещё один тип, которого она не видела уже так давно, что предпочла предположить, что его убили. Кажется, так и произошло.
Но реальную опасность мог представлять собой только выпутавшийся.
Небольшая двухэтажная, жалко выглядящая гостиница была тем местом, на котором она и остановила свой нелёгкий выбор. Зайдя внутрь, она тут же улыбнулась и попросила провести её дальше, пока не оказалась перед внушительного размера женщиной, которая работала, кажется, здесь поварихой.
— Добрый день.
Её мелодичный голос как обычно просто звенел колокольчиками, такими приятными слуху, что слушать можно было вечно.
— Добрый… Мисс, не знаю вашего имени, что-то произошло? — тут же засуетилась женщина, выдвигая табурет и предлагая присесть и вытирая руки о свой фартук.
— Ничего особенного, просто... я ищу одного знакомого, который мог оказаться в беде. Поэтому и зашла сюда.
— Вообще-то тут довольно опасно в этом районе…
— Ничего страшного, — она опять улыбнулась, — просто подскажите мне, были ли здесь в последнее время какие-нибудь странные, выделяющиеся среди прочих постояльцы. Ну, или просто кто-то заходил перекусить.
— Странных много всегда бывает. Я могу их всех перечислить вам, девушка.
— Нет. Не надо. Я тут подумала и… вы знаете, кто такие экзорцисты?
Женщина в ответ неуверенно кивнула.
— В общих чертах.
— Были у вас здесь экзорцисты, может, просто проездом, может быть, останавливались?
— Один был. Сынуля мой притащил бессознательного.
— Только один? — требовательно уточнила она. Ошибиться было нельзя.
— Один. А что, он и есть тот, кого ищите что ли? Так он уже давно ушёл. Ну, как давно, дни прошли, а сколько я и не считала, не моё это дело считать, я вот тут на кухне всё больше время провожу. Варю да жарю. Может, и вам чего перекусить? Не первого качества и наверняка вас не достойно, конечно…
— Обед мне бы не помешал. Но дело в другом. Опишите мне этого экзорциста как можно подробнее, а уж потом, через него я найду то, что ищу. Можете быть в этом уверены.
====== Глава 10. (35) То, что в памяти. ======
Дверь оказалась приоткрыта, и Роад, стараясь скрыть внутреннюю нервозность, прислушалась. Теперь в комнате, перед которой она остановилась, было очень тихо. Прекратилось даже едва слышное поскрипывание пола, которое она уловила, подойдя сюда минут двадцать назад.
Либо он впал в апатию, либо, как это часто бывало, завалился спать, не смотря на устроенный бардак. Часто он покидал комнату и уходил надолго погулять после очередного «приступа», но так было раньше.
Мечта не была слепой и отлично видела, что в настоящем у Неа исчезло всё то, что поддерживало его в прошлом.
Ей очень хотелось помочь своему новому братику… или всё-таки племяннику, но она не знала как. К тому же Тринадцатый в последнее время всё чаще отдёргивался Тысячелетним Графом, и Роад отлично видела, что ему это не нравится. Может быть, это всё-таки был родительский инстинкт, но Тринадцатый, не смотря на проявившийся и во втором поколении дефект, сейчас пытался активно сотрудничать с Семьёй и вести себя как и подобает приличному Ною. Похоже, ради возможности не просто со стороны наблюдать, да и вообще хотя бы видеть сыновей, он мог сделать очень многое.
Правда, с тех пор, как мальчикам исполнилось семь, Граф решил, что оставлять Тринадцатого наедине с сыновьями всё же не стоит.. И тому приходилось буквально отвоёвывать себе это право.
Каким бы неправильным в этом поколении не стал Тринадцатый, он был родителем. И этот факт в глазах большинства членов Семьи затмевал все остальные его прегрешения. А потому некоторые применяемые Графом меры принимались с лёгким оттенком недоумения.
Ещё больше стали недоумевать дети, когда подросли.
Впрочем, теперь Граф с ними, вроде бы, разобрался. Один остался человеком, посвященным в семейные дела, другой стал настоящим, новым Ноем. И вот его пробуждение Граф вообще воспринял с восторгом. Будто бы это значило что-то важное.
Мечта Ноя была не слишком важным персонажем в семье, так что с ней подобные серьёзные вопросы не обсуждались, но вообще-то она слышала, как Граф обсуждал что-то подобное с другими Ноями. Кажется, Господин Тысячелетний точно знал, что пробуждение нового Ноя означает что-то очень хорошее, и что это очень важно для семьи. Он даже полагал, что некоторая неправильность Тринадцатого связана как раз с тем, что именно он должен был стать отцом Четырнадцатого.
