Сейчас служанка одета в светлое платье, кожа у нее тоже оказалось совсем не загорелой, что было довольно странно, а светло-голубые, почти серые глаза только дополняли образ. В руках у девушки была большая корзина с бельём и тяжёлая связка старых, массивных ключей.
Следом за девушкой, едва выглядывая из-за угла, показался мальчик лет девяти-десяти, одетый в довольно опрятный, но уже немного замызганный костюмчик, и с нескрываемым любопытством поглядывающий на прибывшего гостя.
— Простите, а вы….
Кажется, Марианна немного струсила, сделав шаг назад и не решаясь определить, представляет ли юноша напротив опасность или нет.
— Я Лави, и мы уже с вами виделись. Я экзорцист, просто сегодня прибыл не в стандартной форме, — Лави жестом указал на свою кофту, наброшенную небрежно куртку без орнамента Святого Ордена и обтягивающие штаны, — прошу прощения, что без предупреждения, но я и сам не ожидал, что окажусь в этих краях. Решил узнать ваши дела и немного прояснить дело Бертейнов.
— О, ничего странного.. я Марианна…
— Я помню, — рассмеялся Лави, — кажется, вы помогали с готовкой во время нашего прошлого визита.
— Да, — похоже, девушке было очень лестно, что её имя запомнили, — а вот этот мальчишка – Майкл, сын нашего конюха, правда теперь у нас здесь лошадей больше нет, так что…
— Мы с папой уезжаем в город! — не скрывая гордости, объявил мальчишка, — у папы там есть знакомый, который давно звал его к себе работать! А ещё там живёт мой дядя, и он тоже священник! Только он ходит в длинной такой рясе, тёмной!
— Ну, на самом деле моя форма экзорциста, — отозвался Лави, улыбаясь. Оказывается, всё складывается не та уж плохо, слуги ещё не успели разбежаться, а Церковь, видимо, не до конца решила, что делать с этим замком.Заняться его восстановлением, продать или подарить кому-нибудь. — К тому же я не священник, таких называют Чёрными Монахами.
— Ого? А это хуже или лучше? — тут же вытянулся мальчик, совсем растеряв всю свою робость.
— Это просто по-другому, — не удержавшись от того, чтобы взъерошить макушку тут же насупившегося мальчика, произнёс Лави, — мы, можно сказать, специальное подразделение, которое занимается поиском и запечатлением особых божественных проявлений.
«Надеюсь, я не слишком загнул?» — подумалось Лави, после того как он вспомнил огромное официально заявленное определение чистой силы. Но, кажется, ребёнок был в восторге.
— Это гораздо круче! — уверенно заявил мальчик, по-детски определив, что то, что для него интереснее, то и лучше — а как стать этим… ну, Чёрным Монахом?
— Это не так уж просто, и сначала тебе надо бы подрасти…
— Ну конечно, все вы так, подрасти, стать взрослым, ты ещё маленький! — тут же надулся мальчик, — я уже большой, разве не видно?
— Майкл, ну в каком это месте ты большой? — тут же возмутилась Марианна, — я тут не считаю себя взрослой, а ты куда такой мелкий лезешь?
— Ты просто уже старая, тебе замуж пора! – видимо, повторяя чьи-то слова и показывая язык, отозвался Майкл. Марианна тут же потянулась, чтобы хорошенько шлёпнуть мальчишку, но тот увернулся и побежал прочь, продолжая кричать что-то не очень приятное.
Слегка покрасневшая Марианна откинула волосы с лица, старательно заправляя их за ухо, и обернулась к Лави.
— О, так о чём мы?
— О том, как так вышло, что вы остались здесь, — тут же перешёл на нужную тему ученик книжника.
— Ну, так получилось. Но нас тут немного слуг осталось, — приглашая следовать за собой, Марианна свернула в узкий проход, дверь которого находилась прямо за парадной лестницей. — Кажется, Церковь хочет обустроить это место для каких-то своих нужд, вот они и собираются пока направить сюда работников, чтобы привести всё в относительный порядок, составить точные планы помещений и выявить все места, где нужен ремонт. Ну и нам вообще-то предложили остаться и продолжать пока работать здесь. Старушка Оливия будет командовать хозяйством, как и прежде, потому что здесь нет, вроде бы, никого, кто разбирался бы в этом лучше, а я буду готовить. Хотя я не очень люблю это делать.
— Оливия. Да, её я тоже помню. А где она сейчас? — поинтересовался Лави, удачно огибая огромный, круглобокий чан с водой и заходя на кухню. Благодаря открытым окнам здесь было довольно холодно и оттого страннее было увидеть рассевшуюся на столе девчушку.
— Ой! — увидев вошедших, девушка лет пятнадцати, не больше, тут же спрыгнула со стола и виновато улыбнулась.
— А вот это племянница Оливии, Бетти, она приехала на некоторое время погостить у тёти, — произнесла Марианна, кивая на девушку, которая, похоже, совсем недавно была нескладной девчонкой.
Если раньше Лави подумал, что Марианна, одетая во всё белое, напоминала бы ангелочка, не будь у неё таких глаз, то теперь он понял, что просчитался.
Невысокая Бетти выглядела ещё почти ребёнком, с яркими весёлыми зелёными глазами, белоснежными, слегка вьющимися волосами, заколотыми сверху, и хрупким, тонким телом. Одета она была в свободную блузку с широкими и слишком длинными рукавами, скрывающими руки до половины ладони, и тёмную юбку. Она радостно улыбалась, рассматривая незнакомца, и при этом постоянно теребила собственные рукава, оглядывалась по сторонам, словно не умела сидеть смирно на одном месте.
— Оливия уехала вместе с Жаном, он работал здесь садовником, но теперь следит лишь за порядком на кладбище, — продолжала в это время объяснять Марианна, доставая вещи из корзинки и раскладывая их в несколько стопок.
— Приятно познакомится, Бетти, я Лави, экзорцист. Прелестно выглядишь, хотя до очарования Марианны тебе ещё расти и расти.
Лави рассмотрел даже, как отвернувшаяся Марианна зарделась, а вот Бетти только радостно закивала.
— Я слышала о вас, вы от Церкви, да?
Голос девушки был звонким и наполненным жизнью. Вспоминая её тётку, Лави мог только диву даваться настолько они были непохожи. Смуглая, немного полная Оливия с тёмными волосами и глазами, сухими большими губами и крепкими рабочими руками, и это хрупкое невесомое создание, сейчас крутящееся вокруг него не хуже десятилетнего ребёнка.
— Бетти, а тебе здесь не страшно? Всё-таки большие помещения и довольно мрачные, холодные, да и хозяйка только недавно скончалась, вдруг здесь бродят приведения?
— Здесь весело, — уверено отозвалась девушка, в это время внимательно рассматривая серьгу в ухе книжника, — и совсем не страшно. Почему я должна бояться из-за того, что кто-то умер?
— Ну, смерть не самое лучшее на этом свете…
— Разве в смерти есть хоть что-то плохое? — судя по всему, искренне удивилась Бетти.
Лави показалось, что он чего-то не понял, и он откровенно удивлённо уставился на девушку.
— Не обращайте внимания, с ней такое бывает, — тут же оказалась рядом Марианна, — просто она на самом деле долго болела и даже не выходила из дома. Вот почти ничего не знает, и представление о мире и людях у неё довольно..
— Специфическое, — подсказал Лави.
— Оно самое, — согласно закивала Марианна, хотя, кажется, она даже не до конца поняла, что значит это слово.
— Но если она так долго болела и находилась на грани между смертью и жизнью, может она имеет право считать что смерть — это не страшно? — тут же тихонько предположил Лави, как обычно всему всегда пытающийся отыскать объяснение. Он слегка придвинулся к Марианне, надеясь, что Бетти ничего не услышит. — Может её так успокаивали, когда она болела? Или она сама стала так считать, чтобы не было так страшно, или же её болезнь была довольно мучительной, и смерть казалась не худшим исходом?
— Знаете, я никогда о подобном даже не думала, — поражённо отозвалась девушка — может быть, вы и правы. Сразу видно, что человек образованный, да ещё и от Церкви! Вы наверняка правы!
Ну вот, всё оказалось не так уж странно и сложно. И Бетти, справившаяся со своей болезнью, отчего-то напоминала слегка больную, это да. Или блаженную. Лави знал парочку различных культов и религий, в которых подобное поведение либо приписывали существам, подобным ангелам, либо людям с совершенно невинной душой. Что вот такими люди и должны быть на самом деле: счастливыми, видящими во всём лишь хорошее, ничем не обременённые. А у них таких называли сумасшедшими или вовсе одержимыми.
