— Подожди, — теперь, тряхнув головой, заговорил Аллен, тоже повернувшись отчего-то к Тикки, — а ты Третий?

Тикки не знал, что такого отразилось в этот момент на его лице, но Аллен подло захихикал, а мальчишка, развернувшись к ближайшей стене, начал биться об неё головой. Забавно, но, покосившись в его сторону, Аллен засмеялся ещё громче, а лицо Тикки, видимо, приняло ещё более дурацкое выражение, потому что он поймал себя на мысли о том, что ему нравится слушать, как смеётся этот юноша. Он выглядит таким довольным, слегка прищурив глаза и искренне улыбаясь. И этот шрам от проклятия его совсем не портит, хотя так сильно выделяется на обычно бледной коже... У Аллена всегда такая белоснежная кожа, словно он снежный дух из далёкой холодной страны, и серые глаза, и седые волосы. Всё это сильно контрастирует с его чёрной формой экзорциста, да ещё этот почти всегда красный шрам на глазу. Тикки заметил, что когда Аллен некоторое время не встречается с акума, то этот шрам бледнеет, а вот после боёв экзорцист ещё некоторое время ходит с красноватым глазом. Наверное, этот не самый приятный дар — видеть корчащиеся в агонии души акума. И за всеми этими размышлениями Тикки так и не понял, почему его называют третьим. — А он вообще… — Вообще-то да, — ответил на непонятный вопрос черноволосого мальчишки Аллен, хмуро глядя на Тикки, хотя почти только что смеялся. — Так ты третий или нет? — Кто третий??

— Третий Ной!! — хором возвестили мальчик и Аллен.

На сей раз желание побиться головой о стену накрыло уже Тикки. Он даже развернулся в удобную сторону, замер на пару мгновений, а потом подумал, что смотреться подобное действие будет как-то слишком драматично. Да и не пристало ему вести себя как идиоту только потому, что он только что конкретно сглупил!

— Третий я Ной, третий, — решил он всё-таки успокоить слушателей. — И ничего странного нет в том, что я вас не сразу понял.

— Ты вообще не понял!! — довольно нагло перебил его болезненного вида малец. Тикки решил, что его можно и проигнорировать. А потому резко развернулся к Аллену и, тыкнув в сторону ребёнка, поинтересовался: — Кто это? — Четырнадцатый. На этот раз Тикки на свою беду сразу же подумал о Ноях, провёл параллель, захлопал янтарными своими глазами и медленно, очень медленно обернулся обратно к мальцу. Тот обиженно надулся, словно он был Английской королевой, а его подданные в одночасье перестали принимать и понимать его, недоумевающее вертя головами и пытаясь разузнать, что этот оборванец сомнительного вида делает в королевских покоях. Кровожадный и подлый убийца семьи Ноя и почти победитель Тысячелетнего Графа выглядел жалко. Худощавый настолько, что по нему можно смело изучать строение скелета, с болезненной, тонкой, почти прозрачной кожей, тёмными кругами под глазами, впалыми щеками и в огромной одежде с явно чужого плеча, которая свисала с него, словно со швабры. Поверить в то, что вот этот обиженный и явно беспомощный замухрышка, на которого, кажется, только дунь, и он упадёт, и есть Четырнадцатый, которым пугали всех Ноев… Тикки Микк расхохотался. — Тикки!! Тикки, что смешного? — сердито закричал Аллен, подлетая к нему и, видимо, от всей души ударяя его первым попавшимся под руку предметом. И не беда, что предмет оказался слишком тяжёлым кирпичом, а Тикки слишком высоким нахалом. Аллен треснул его в грудь. Довольно больно. Но Тикки был доволен уже тем, что смог перехватить руку подростка после удара, когда юноша пытался осознать, что он творит, и притянуть к себе, с удовольствием рассматривая ошеломлённо смущенную мордашку. Не испуганную, а смущенную. Внутри что-то сладко запело, заставляя улыбку таки пролезть на лицо. — Что? — Аллен явно пытался сделать более и менее невозмутимое выражение лица, но его усилия были тщетны. — Какого хрена ты пытаешься ударить меня кирпичом? Вопрос Тикки поставил Аллена в тупик, и юноша даже на некоторое время отвлёкся от мысли о том, что Тикки прижимает его к себе и что Ной наверняка задумал что-то очень коварное, например, поцеловать его прямо здесь и сейчас. — А я уже вообще ничьего внимания не достоин что ли? — раздался сзади сердитый голос Четырнадцатого. Аллен и Тикки вздрогнули, каждый выходя из своего собственно транса, только если Тикки попытался тут же притянуть Аллена к себе ещё сильнее, то Уолкер шарахнулся в другую сторону и, выполнив нелепый пируэт, чуть не упал. — Я смотрю, у вас непростые отношения, — наконец-то промолвил Четырнадцатый, вдоволь наглядевшись на то, как повисший на одной руке Аллен попытался одновременно опереться на ноги и отпинаться от вцепившегося в его руку Ноя. Ничего дельного из этого не вышло, Аллен просто чуть снова не рухнул лицом в песок, но его поймали за плечо и за шиворот, наконец-то ставя на ноги и недовольно бормоча под нос о глупых неумехах, которые только и делают что махают руками во все стороны, когда надо всего лишь научиться держать равновесие, как и все остальные люди. — Я отлично умею держать равновесие! — вспыхнув, развернулся Аллен, но снова поскользнулся в песке и едва не упал, бросив в сторону Тикки красноречивый взгляд, в котором явно горело предупреждение об ужасных муках для каждого, кто ещё хоть раз заговорит о нём и равновесии. — Ладно, поверю на слово. Но что он здесь делает и как он сюда попал? — Тикки снова махнул рукой в сторону так и сидящего на земле Четырнадцатого. — Через врата, — отозвался виновник всеобщего переполоха. — Так значит, это был ты! — Тикки тут же вспомнилось, как совсем не сопротивляясь Аллен сидел у него на коленях и как они жарко целовались в тот момент, пусть даже Аллен и не отвечал. Всё равно Тикки был зол. Прервать такой момент и такому вот.. такому вот… — А как ты выбрался из зеркала? — Пфф… Оно пошло трещинами, и я смог выбраться, потому что в реальности у меня давно есть тело, — с явной неохотой ответил Неа. — Вот это тело. А ему сколько вообще лет? Шесть? — Аллен, а этот Ной, который к тебе подкатывает, он точно не знает, что у меня сейчас нет силы, с помощью которой я мог бы его прибить? — Нет, но возможно это и так заметно… И он ко мне не... не... — поздно спохватился Аллен, от волнения начиная сбиваться. Он обернулся к Тикки, потом к Неа, а в следующее мгновение снова ударил под дых Тикки всё тем же злосчастным кирпичом. Ной мысленно пообещал себе, что потом отыщет этот гребанный камень и отомстит любым доступным способом. — Он ко мне не подкатывает! — набравшись смелости, объявил Аллен, проорав это едва ли не на всю улицу. — Отлично, он грязно тебя домогается, и ты не собираешься это обсуждать, я понял тебя. Аллен решительно отвернулся от Неа, хватая Тикки за руку, и потянул к выходу. Четырнадцатый сообразил и прочувствовал, где здесь подвох, слишком быстро.

— Эй, стоп! А куда меня бросаете-то?? Я же сам отсюда… Да помогите же мне, не будьте извергами!!

Аллен замер прямо у самых врат, обернулся к Тикки и громко поинтересовался: — Мы с тобой будем извергами? — Наверное, нет? — попытался на всякий случай тихо угадать правильный вариант ответа Тикки. — Честно не будешь? — поинтересовался Аллен, так же понижая голос, и Тикки тут же понял, что речь уже идёт о чём-то совсем другом. Тикки отлично понимал, что речь идёт о них двоих… «О них двоих» — звучит чертовски приятно. — Постараюсь и, скорее всего, уже не буду. Ты уже не так уж и дёргаешься от меня, — как бы между прочим заметил он в конце.

— Ко всему можно привыкнуть, — ответил Аллен, тут же напрягаясь и отпуская руку Микка. И, словно и сам не понимая зачем, добавил ещё одну фразу. — Мне только раз приснился кошмар с твоим участием, как только я вышел из комы. Теперь меня мучает что-то другое.

— Сердце? — Не только. Я не знаю, что конкретно. — Так вы возвращаетесь или нет? — снова позвал Неа. — Я все силы истратил на то, чтобы доползти сюда, сбежав из больницы. Хорошо ещё Тим помог. — Тогда какого хрена ты сбежал из больницы, если так болен? — обернулся Тикки. — Ну, вообще-то я опасался, что меня может обнаружить Граф. А я пока не совсем Ной, очень слаб. — И жалок, — напомнил Тикки. — Не без этого, — развёл своими тонкими ручками Неа. — И меня очень вовремя нашёл Тим. Он же помог мне добраться досюда. — Как? — обернувшись к маленькому, порхающему в стороне голему, поинтересовался Аллен. — Я знаю, что он способен сгрызать всё что угодно, вплоть до бетонных перекрытий, но не замечал, чтобы он научился перемещаться с такими тяжестями. Даже если ты и весишь немного. — Он умеет менять размер, — произнёс Неа, — и может быть очень большим. Он почти тащил меня во рту. — Ого, так значит, это были не мои галлюцинации, когда во время обучения у Учителя он казался мне чуть больше, чем когда я прибыл в Орден!! А потом он снова подрос! Но если он может быть таким гигантским, то, получается, он может сгрызать… целые города!! — непонятно чему восхищаясь, затараторил Аллен. Тикки и раньше замечал за ним какую-то странную любовь к этому голему, но до подобного при нём не доходило. А Аллен в это время радостно подскочил к голему, ещё более радостно начиная растягивать тому рот. Четырнадцатый пребывал в местах не столь отдаленных от реальности — в шоке. — Ладно, Аллен, прекращая мучить голема и давай уже решай, будем мы садистами или нет! — напомнил о насущном Тикки, потому что смотреть на такого странного и непонятного Аллена было непривычно. — Заберёшь его? — Ты предоставляешь выбор мне? — Нет. Я прошу тебя, потому что мне самому тащить его будет неудобно. Донести всего лишь до комнаты управления, это ведь не так уж и страшно, да? — Будешь должен, — отозвался Тикки, подходя к Четырнадцатому и легко забрасывая его на плечо. Правда, когда он развернулся и пошёл к вратам, то обнаружил Аллена в странной прострации, распространяющего вокруг себя жуткую тёмную ауру. — Аллен, — позвал он, протянув руку и осторожно дотронувшись до плеча поникнувшего мальчика, — Ты чего? — До-о-олги-и… — протянул Аллен, безумно улыбнулся, обернувшись, и замахал руками. — Ничего, ничего страшного. О! Ты уже забрал Неа! — И действовал он довольно грубо! — сдавленно заметил Четырнадцатый. — Если хочешь, могу бережно уронить на голову! — улыбаясь, отозвался Тикки. — Никто никого ронять не будет, — в голосе Аллена снова появились командные нотки. Это так забавляло. Его попытки быть главным и делать вид, что это нормально, что он действует в одной связке с двумя Ноями. Хотя один из них, похоже, был бывшим и будущим Ноем, не являясь им прямо сейчас. Уолкер же, наконец-то сдвинувшись с места, отправился наконец-то через врата в комнату Управления. А оказавшись внутри, Аллен первым делом подошёл к инструменту, проверяя что-то на карте Ковчега. — Их всё ещё нет, — с явной тревогой в голосе произнёс он, снова открывая новые врата и одним лишь жестом подзывая к себе Тима, который тут же послушался. — Посмотри, нет ли там поблизости Канды и Линали, поищи их по округе, хорошо? Только, пожалуйста, сделай так, чтобы тебя не заметили, и уменьшись ещё немного, хорошо? А то ты всё равно больше обычного. Тим покружился в воздухе, с глухим чпоком прямо на глазах в раз уменьшился, став с кулак ребёнка, и тут же вылетел во врата. Неа, небрежно сброшенный на диван, уже оглядывался по сторонам с неподдельным интересом. — Как ты выбрался оттуда? — Аллен махнул рукой в сторону зеркала у себя за спиной. — И почему там сейчас Люсинда, ты хотел спросить? Я тоже её вижу. И не вижу в этом ничего странного, — Неа подтянул колени поближе к подбородку и усмехнулся. — И я рад, что вы так радостно приняли меня в свою чудесную компанию. — Для нас здесь тоже есть своя выгода, — отозвался Аллен, явно пытаясь быть твёрдым и серьёзным. — Как ты выбрался из зеркала? — Что за чудные выражения? Я не мог вылезти из этой стекляшки, потому что я в него не залезал и меня никто не запирал. Впрочем, я ведь уже сказал, на зеркале появились трещины. И в том мире сразу стало легче, появились интересные места, где кошмар отступает, будто трещины это течь, никем не перекрытая, грозящая уничтожить всю эту систему. Но не могу с уверенностью сказать, что их будет достаточно для того чтобы зеркало и впрямь рухнуло. Аллен криво посмотрел в зеркало, будто видел там что-то очень приятное. — Она очень зла. — И раздосадована. Но боюсь, зеркало всё же стоит уничтожить совсем, — сухо отозвался Неа, — потому что некоторым образом я до сих пор привязан к тому миру, частично, своей сущностью Ноя, если я прав. — В смысле? Неа тяжело вздохнул, сменил положение, поёрзав от души и устраиваясь с комфортом, и наконец-то начал говорить. — Итак. Надеюсь, все, кто здесь находятся, знают, что каждый человек на этом свете имеет то, что называется генами Ноя, и лишь в тринадцати людях постоянно перерождается некая Тёмная сущность. О настоящем её происхождении можете только гадать. — Четырнадцати же, — влез Аллен. — Граф не перерождается, — напомнил Тикки. — Да. И раз уж мы ошиблись уже здесь, то просто предположить, что… надо объяснять с ещё больших основ. Сколько ты уже бродишь с Ноем, узнал у него хоть что-то об их семейке или думаешь, что знаешь всё необходимое? — Не было повода спрашивать, — отозвался Аллен, нервно переминаясь с ноги на ногу. Ему очень хотелось начать наворачивать по комнате круги, нервы всё же сдавали. Огромным усилием он заставил своё тело повиноваться и рухнуть на диван. — Мы не в самых лучших отношениях, — подтвердил Тикки. — Завязывайте с этим. — Ты сам-то завязал?? — сорванным голосом закричал Аллен и тут же закашлялся, не замечая, как дёрнулся в своём кресле Тикки. Неа тут же побледнел и вздохнул.