— Странно, а почему вы отличаетесь, если вы одно целое?

— Он глуповат, нет? — фыркнул брюнет, но Джасдеро тут же толкнул его под рёбра локтём.

— Мы сами ввели его в заблуждение. Мы части одного целого. Мы имеем связь. Но не обязательно две половины будут одинаковыми. Разломай нож и с одной половины будет ручка, с другой лезвие! Ах, да! Пока не забыли, мы пришли тебя забрать отсюда. А Роад отбуксует её новый папаша…

— Зануда, — вставил Джасдеро.

— А тебя Граф нам доверил! Вот! Так что если ты закончил свои дела… что ты тут делал-то?

— Учился, наверное, — блондин почесал голову стволом своей пушки. — Это школа.

— Это школа?

— Вы не знали, куда идёте? — в свою очередь удивился Аллен.

— Мы как бы… торопились слинять от Графа.

— Была у нас причина, — кивнул Дебитто. — Ну, так забрать тебя мы можем? Вещи прихватит Роад.

Аллен оглянулся на школу, мысленно подивился смене плана, но решил, что никого ни о чём предупреждать не стоит. Стоит только….

— Мне одеться бы для начала. И поесть.

Всего через два часа обеда в одном уютном кафе Аллен убедился, что близнецов (на крайний случай они позволили называть себя именно так) его аппетит совсем не смущает. Напротив, им было реально интересно. К тому же у них оказалось достаточно денег для оплаты всех счетов. Смеясь, Дебитто пояснил, что стащил их у Шерила и не желал бы находиться рядом с ним, когда Алчность обнаружит свою пропажу. Джасдеро, подхватив, уверил, что у Шерила всё равно средств больше, чем нужно, и он обязан делиться с близкими своими.

Уже через четыре часа Аллен был признан младшим и самым дорогим братишкой Уз, а Узы были признаны самыми лучшими, но чрезвычайно шумными старшими братьями. Аллен был от них почти в восторге.

Как оказалось, сразу же везти Аллена домой они не собирались – были у них билеты на поезд, отходивший лишь через три дня, и эти три дня они намеревались потратить на празднование. Чего? А поводов было достаточно. Их собственное недавнее пробуждение, первое знакомство, окончание экзаменов, официальное имя у Аллена Уолкера. Узы назвали около двух десятков причин, по которым они должны были гулять, и отправились гулять. В город, который постепенно наполнялся шумом, красками и радостью. Похоже, тут проходила большая ярмарка. На центральной площади города растянулись огромные шатры, уличные торговцы, артисты, мастера на все руки выставляли товар, и он сметался с прилавков довольными людьми.

Аллен удивлённо вертел головой по сторонам, эта атмосфера праздника никогда не привлекала его, ассоциируясь с цирком, с тяжёлой, глупой и никому не нужной работой. Да ещё и эта галдящая толпа, окружающая их со всех сторон и давящая, словно не замечая маленького ребёнка, шныряющего среди них.

Но сейчас по обе стороны от Аллена вышагивали вызывающе шумные Узы. И эти два Ноя словно создавали заслон между ним и толпой, отгораживая свой собственный уголок, в который другим и их бедам ходу не было.

Постепенно он находил для себя поводы и повеселиться. К тому же рядом были Узы, которые, казалось, вообще не знали, что значит уныние или здравомыслие.

До позднего вечера он нагулялся так, что уже гудели ноги и голова. Голова от того, что Узы дали попробовать ему коньяк, что Аллену не понравился, но все же, очевидно, успел опьянить.

Так что в итоге Уолкер согласился с Узами: он пока ещё молод, чтобы понять, что к чему в распитии спиртного.

Немного пьяные и довольные они шатались по вечернему парку, спугивая из укромных уголков целующиеся парочки. Некоторые парочки, кстати, были не только встревоженными и, убегая, теряли части своего гардероба. Когда Аллен уточнил, зачем именно любовники раздеваются и что именно делают, Узы закашлялись, пьяно скосили взгляды на него и в первый раз за ночь уточнили у Аллена, сколько ему лет. А затем сообщили, что и того, что он знает, ему сейчас достаточно. Аллен обиделся, скрывая хитрую усмешку. Конечно, что-то он знал… но хотелось бы больше.

Минут на тридцать он обиделся, а Дебитто, обвешанный разноцветными флажками, что он стащил с крыши одного кафе, указал в тайное местечко, где снова собирались люди и стояли несколько тёмных палаток и шатров с какими-то якобы мистическими росписями.

— Подождите! — Аллен дёрнул Дебитто за рукав, обращая внимание на тёмный шатёр в уголке, в самом укромном месте парка, который явно привлекал к себе достаточно внимания, чтобы с лёгкостью окупиться и показать успешность устроенного предприятия. — Я знаю эту гадалку!

— Да ладно тебе, у неё такой грим, что даже я не разберу.

— Поверь, она выступала с гримом и похуже! — Аллен не знал почему, но ему отчаянно хотелось обратить внимание женщины на себя, и он побежал в сторону шатра, правда, не зная, как звать эту женщину. Может быть, она уже забыла своё старое имя? Гадалка никак не расписывалась на афишах, и её нынешний псевдоним ему был неизвестен.

— Джуди! — негромко позвал мальчик, оказавшись в непосредственной близости от женщины в тёмном балахоне. — Лунная Джуди?

Женщина вздрогнула, изумлённо оборачиваясь, определённо узнавая это имя, но недоумённо моргая на представшего перед ней мальчика.

— Мальчик… Ты кто?

— Ась? — Аллен беспомощно оглянулся на застывших сзади близнецов и пояснил. — Тогда у меня ещё имени не было.

— В смысле не было?

— Его Мана ещё не принял, — первым сообразил Дебитто и, положив ладонь Аллену на плечо, представил его. — Это Аллен Уолкер. Но вы, очевидно, знали его ещё безымянным, а значит где-то в цирке. Я всё верно понял?

Аллен кивнул, Джуди нахмурилась, потирая пальцами лоб и морщась, от чего её слишком бледное лицо с ярким макияжем стало совсем у уродливым. Аллен махнул левой рукой. Женщина недоумевала, слегка покачиваясь, – видно, не потеряла старых профессиональных привычек. Аллен намного оттянул перчатку.

— Ах, Рэд! Это ты!

— Я думал, вы умерли, — мрачно отметил мальчик. Узы за его спиной едва не взорвались от хохота, наблюдая за тем, как изменилось лицо женщины.

— Знаешь, что, Рэд…

— Аллен меня зовут.

— Аллен Уолкер, — добавил Дебитто.

— Тебя усыновили, что ли? — удивлённо выдала женщина, засовывая руки в глубокие карманы и начиная там что-то искать. Аллен слышал, как внутри что-то звенит и перекатывается, шуршит фантиками и даже попискивает. Невольно возникший вопрос о глубине этих карманов он предпочёл проглотить и так и не задать.

— А что с вами-то случилось. Вас искали, когда вы пропали.

— Да… — женщина отмахнулась. — Мужа своего встретила. Я же теперь дама семейная. То есть с ещё двумя спиногрызами уже не попрыгаешь, видишь, что открыла? Вот колдую, предсказываю, люди, они, знаешь ли, наивные. Им что не скажешь, во всё верят. Вот я никогда бы не поверила, что тебя кто-то примет. Вот кто твои родители?

— Его опекун Шерил Камелот, — дружелюбно оскалился Дебитто.

Джуди замерла соляным столбом и лишь через какое-то время усиленного моргания и кусания губ нервно рассмеялась.

— Забавная шутка.

— Ничего подобного, — Аллен тоже улыбнулся, и Джуди вздрогнула при виде этой улыбки так, словно это была прямая, смертельная угроза. — Он мой опекун. Моим отцом был его родственник. А сейчас я был принят в эту большую Семью. Деби и Деро тоже оттуда…

— Чего?

— Что ты сделал с нашими именами?

— Пока их все выговоришь…

— Потому и есть Джасдеби!

— Джуди, может, расскажете о том, как и что? — Аллен не обращал внимания на шум, издаваемый близнецами, прямо-таки наслаждаясь тем, что сейчас он был кем-то. И не просто кем-то, о нет, он предстал перед женщиной из его неблагополучного прошлого в самом лучшем виде из всех, которые можно было вообразить. Тогда как эта женщина, в своё время бросавшая по пьяни ему маленькому подачки, не сдвинулась с места, просто сменила профессию.

Это было впервые, чтобы он настолько явственно ощущал своё превосходство.

И ему нравилось.