Он понятия не имел, как там Тики умудрялся жить мирной жизнью и получать удовольствие!

Но к Ною он обратился по немного иной причине, конечно же. Рано или поздно, а лучше бы раньше, ему предстояло узнать, о чём говорил Неа. Раньше, чем просекут другие Нои и расскажут сами, тоже желая предостеречь и защитить.

Ничего удивительного, что он в приказном порядке затребовал Тики явиться. Всё в ту же резиденцию Шерила, но последний отсутствовал, а Тики прибыл подозрительно скоро. Словно только и ждал посыльного-акума с заветным сообщением.

— Ты хочешь узнать о моей репутации, так? — с берега в карьер. Тики явно ожидал от встречи одного.

— Я хочу узнать, что с тобой было. А вот репутацию твою… нафиг не нужна! Я составлю мнение сам, если позволишь! — нервно выдал Уолкер, прекращая нарезать круги и падая на диван.

В отличие от него самого, Тики садиться не стал. Отошёл в другой конец комнаты, скрываясь в тенях.

— Удовольствие Ноя – имя, которым не всегда можно гордиться. Такова моя натура и так я почти всегда из жизни в жизнь себя вёл.

— То есть? — нервно переспросил Аллен, потянувшись, легко дёрнув шнурок и прогоняя спасительный полумрак. Он хотел видеть Тики. Немного тени – оставил, если ему так удобнее. Но слушать кого-то, столь явно пытающегося спрятаться, – увольте.

Тики почти не среагировал на его действия, оставаясь полубоком, не двигаясь с места.

— Две мои половины лишь помогали мне искать новые и новые грани удовольствия. Если же… я сталкиваюсь с досадливым препятствием, чем-то, что меня злит, раздражает, бесит и вообще что угодно, я сворачиваю и нахожу что-нибудь новое. Жизнь бродяги во многом обо мне говорящая. Я в любой момент мог свернуть, оттолкнуть надоевших людей, притянуть тех, кто понравился. Я уже не говорю… ситуация с моими друзьями, Аллен. Помнишь? Мои хорошие друзья. Где они сейчас?

— Сейчас?

— Не знаешь? Я тоже. Просто однажды, вот недавно, я понял, что они мне... о да, это ещё одна гадкая грань меня! — нервно расхохотался Тики, стоя перед окном и судорожно зарываясь пальцами в волосы. — Они мне надоели!

— Тики, — тихо позвал Аллен.

— Да-да! — резко обернулся Ной, не позволяя Аллену говорить. — Так оно и есть. В любой момент что угодно может мне надоесть или показаться слишком уж неинтересным по сравнению с чем-то новым, и фьють! Меня уже нет! Я им ни слова не сказал на прощание. Я понятия не имею, что они подумали. И у меня нет ни малейшего желания возвращаться и сообщать, так как эти действия не принесут мне ни грамма удовольствия.

Аллен кивнул, понимая, что от него ждут каких-то действий. Но говорить ему было нечего. Действительно нечего. Да и страшновато как-то.

Всё пошло не так! Чёрт, будь Тики человеком, рассказывающим о своих манерах и привычках, тешил бы себя Аллен надеждой исправить его и стать единственным? А хрен знает. Порой и люди безумно упрямы. А тут Ной. И его природа. Его манеры. То, что повторялось столетиями! Другие правила, и совсем не понятно, проще или сложнее.

— И с тобой подобная история. Мне нравилось. Новые, странные ощущения. Даже Семья вдруг стала казаться другой. И даже та твоя травма не омрачила меня совсем. Я помог тебе справиться! Чувствовал себя героем! Но, как оказалось, на долгий срок моего героизма не хватило. И после ситуации с твоей матерью ты нуждался в поддержке, а я не смог помочь в тот момент, когда это требовалось. После пары попыток бросил неблагодарное дело! А потом и вовсе как-то всё не хотел с тобой видеться. Узнавать, насколько всё плохо или хорошо. Понимать, что сам теперь дурак, ничего не сделал. Я ведь знал, что ушёл.

— Ты опасался, тебе претило, и ты пошёл по пути лёгкого получения удовольствия? — такую пощёчину Аллен получить не ожидал.

— Да.

Но Тики подтвердил всё спокойно и ровно.

Юноша опустил лицо, застонав, чувствуя, что звук, прорывающийся сквозь зубы, больше похож на рык. Сил смотреть на Тики не было.

— Ты идиот!

— Не сомневаюсь.

— Иногда надо делать то, что тебе не нравится! — он всё же не выдержал, вскакивая, но удерживая себя на месте. Лишь дикая жестикуляция могла выдать его желание повиснуть на Тики, не то прижавшись, не то ударив побольнее. — Все так поступают, чёрт возьми! Я не могу поверить, что ты так не делал!

— Если это связано с Семьей, то я могу всё же перестроить себя под тьму и наслаждаться. Хотя я и избегаю их, опасаясь, что они перекроют мне другие выходы. Были ситуации, что усложняли мне жизнь, но обычно они отвращали меня от предмета обсуждения. Вот как в случае с друзьями моими. Как только замаячили очередные оправдания перед ними, что не показались мне забавными, я сразу отрёкся от них.

— А сейчас… у тебя сложности со мной, — едва не задохнулся юноша, стискивая ладонь в кулак.

— Аллен, я ублюдок с очень паршивой сущностью. Мне… я рад, очень рад, что ты не узнал об этом раньше. И, будь моя воля, ты не узнал бы об этом вообще.

— Потому что… все эти разборки лишь приносят тебе новые трудности, вызывающие головную боль, а не удовольствие? — печально фыркнул Уолкер.

— Вроде того.

— Ты такой…. Чёрт. Я просто… я не верю…

— И я хочу, чтобы ты не верил, — кивнул Ной. Задумался. Покрутил между пальцами карандаш, переламывая пополам. — Или нет.

— Ась?

— Я не знаю. То, что происходит сейчас… как бы отвратительно оно не было, я был уверен, что все наши разборки принесут мне дикую головную боль! Если честно, когда Неа заявил обо мне, я был так зол! На него, на себя, на весь мир! Кроме разве что тебя. Я впервые захотел не отстраниться и уйти в сторону, а перемотать время вспять и сделать так, чтобы ничего не происходило и всё шло как раньше.

— Должно быть, для меня это что-то хорошее значит, так? — Аллен всё ещё сомневался. Но был действительно рад, что этот разговор происходил сейчас. Манеры Тики… Ну, они ведь не распространялись на Семью? Но и Аллен не обладал тьмой и не имел цикла перерождения.

— Я не знаю, Малыш. Я хотел бы думать, что да. Или нет. Я в смятении. Представляю, как ужасно должно быть сейчас тебе.

— Это лучше, чем если бы я узнал обо всём позже. Если бы не было никакого разговора. Если бы я ничего не знал о твоём характере. Как оказалось, я многого не понимал. Ну, то есть… Чёрт! Я чувствую себя идиотом.

— Прости.

Но Аллен лишь мотнул головой.

— Я совсем не понимал настоящего тебя и требовал, чтобы ты пытался узнать меня!!

— Но ты ведь от меня не бегал.

— Обиделся и бегал.

— О! — Тики всплеснул руками, не зная, рыдать или ржать. — Теперь мы будем, как в тупом романе, перекладывать друг на друга ответственность, что ли?

Аллен лишь отрицательно мотнул головой, прижимая руки к груди и хорошенько задумываясь.

— Я не знаю, что ты хочешь со всем этим делать, но я зол, что ты даже не собирался предупреждать и оказался таким нерешительным трусом! Мог бы, по крайней мере, сразу сообщить, что в любой момент можешь меня прогнать! Но теперь ясно, чего ты позволял так медленно развиваться нашим, — Аллен попытался изобразить жестом, — отношениям. Конечно. С одной стороны, ты догадывался, что оно может ни к чему хорошему не привести, а с другой, боялся, что иначе тебе вдруг может надоесть.

— А ты говоришь, будто меня не понимаешь, — криво усмехнулся Тики, не скрывая свою печаль.

— Ага.

Аллен ждал, наблюдая за Тики, несмотря на опущенную голову. Тики ждал его, с напряжением рассматривая.

Несмотря на весь этот сложный разговор, Аллен был действительно рад, что теперь таких странных недоговорок между ними не осталось. Хотя и было обидно. Даже очень. Но, с другой стороны, хотелось утянуть Тики к себе, наплевав на все эти возможности, на туманное будущее, предпочитая жить здесь и сейчас. Он всё ещё хотел этого Ноя, и вряд ли что-то было способно изменить его желание.

Вот только стоит ли оно? Не будет ли после удовольствия жуткого послевкусия? Может, лучше прекратить всё сейчас? Дожидаться от Тики уверенного ответа – глупо. Он раньше, очевидно, не связывался ни с кем всерьёз и надолго. Да, так же, как и Аллен, хотя юноша изначально желал с Тики чего-то крепкого, фундаментального.