Ненавидел…
Всегда… почти всегда!!
— А где он находится? Этот Меркурий? — Роад, видно, решила продолжить тему астрономии.
— У Солнца, наверное, — Аллен уже ни в чём не был уверен, постукивая пальцами по жёсткой обложке большой книги, а его рёбра уже трещали от едва сдерживаемого в груди смеха: Роад с бумажным пакетом на голове и недовольно-пьяным взглядом была очень милой. — Они все у Солнца. Точнее, вокруг него. Давай теперь ты про планеты-гиганты?
— Мер… а нет, ты назвал только что его. Хотя название подходящее. — Девчонка перевернулась на спину, постукивая каблуком по кожаной обивке. Конечно, стянуть туфли с себя она и не подумала. — Юпитер. Тритон. Или нет, что-то другое.
— Плутон? — засмеявшись, предположил мальчик, хотя и сам был полностью не уверен в том, что говорит. — Он не гигант, если уж на то пошло!
— Откуда тебе знать? То есть, неужели запомнил? И точно, есть же ещё Уран! Хотя, мне кажется, что уран это… вещество? — Роад уронила лицо обратно в спинку сиденья и начала пинать его ногами, громко ругаясь на неизвестном для её брата языке. — Зачем, скажите мне, давать одному названию несколько разных предметов?
— Может быть, двум предметам давать одно название? — Аллен отлично знал, что Роад иногда чудит со словами и смыслом, когда нервничает. А сегодня точно нервничала и даже не ответила, только зыркнула в его сторону обиженно и, сложив руки на груди, замолчала. Не хотела выдавать позорное состояние.
Школа, экзамены – это ведь не так уж и страшно, должно быть, но пальцы рук казались такими холодными и беспощадно сдавали нервы. О том, что такое нервы и как они вообще могут сдавать, Аллен и не догадывался. Но эти выражения повисли на его языке после общения с Тики Микком. Граф обычно выражался изящнее.
Аллен покосился на дверь купе, возле которой находился их «взрослый сопроводитель», и даже мысленно подивился, насколько привык игнорировать присутствие акума. Посвящённым было, конечно же, понятно, что за взрослую и отвечающую за проведение этого мероприятия выступала именно Роад. Но вот окружающих могло удивить подобное поведение. О том, кем значится этот акума — лакей, дворецкий, учитель или, может быть, друг семьи — Аллен не знал. Не помнил сейчас даже имени и знал, что это плохо. Но каша в голове и впрямь была невыносимой.
А сам акума был очень молчалив и обращался к ним двоим, как к своим хозяевам, каждый раз, когда рядом не было людей. Впрочем, и на людном вокзале он обращался к ним с большим уважением.
Уолкер предпочитал воспринимать акума как… кукол. Больших таких, механических, очень умных кукол. О человеческих душах, скрывающихся под странной оболочкой, предпочтительнее было забыть и не вспоминать никогда. Его новую Семью такой подход полностью устраивал.
А Аллена устраивала его семья.
Только частенько приходилось спрашивать у себя: что бы сказал об этом всём Мана? Уж наверняка ничего хорошего. Но что делать тогда Аллену? Сбежать? Его наверняка найдут, может быть, накажут, а, может быть, и вовсе убьют, раз он знает слишком много. Ведь должны же где-то быть ещё экзорцисты?
Только Аллен опасался о них спрашивать, вдруг Граф решит, будто Уолкер задумал к ним сбежать или ещё что похуже?
— Аллен?
Он, вздрогнув, оглянулся на Роад и кивнул, показывая, что слушает. Так как девочка и сама грешила частыми «выпадениями» из реальности, на чужую задумчивость она внимания не обращала вовсе.
— Что там с Ураном-то?
— Есть Уран. Есть, — собравшись на мгновение с мыслями, ответил мальчик. — Или ты больше не помнишь?
— Почему же? Сатурн. И что-то ещё. Да и какая разница? Даже если мы провалим эти экзамены, Граф обязан позаботиться о приемлемых оценках!
Оценки и экзамены. Аллен предпочитал не вспоминать о цели их с Роад путешествия, но не мог. Они ехали сдавать экзамены для некоего официального появления на публике. Настолько официального, что у них даже фамилии появились. Точнее, появилась у Роад, теперь она была Камелот. У Аллена появился опекун, а фамилию оставили старую – Графу действительно нравился Аллен Уолкером, и вряд ли Глава Семьи согласился бы изменить это.
Тики на этот счёт отмечал, что Глава Семьи мается от чувства вины и пытается теперь выслужиться. Уолкер не вполне понимал, при чём тут он, если это перед Маной был виноват Граф и при этом интересовался, в чём собственно заключалась вина? Того, что ему уже рассказали, отчаянно не хватало.
Так что Аллен, по сути, впервые в жизни официально ехал в какое-то заведение, и, конечно же, это было волнительно. Роад, не смотря на разницу их фамилий, была, вроде бы, как его сестра. Но и Аллен, и Роад не видели того самого Камелота.
Девочка предполагала, хитро подмигивая, что пробудился кто-то новый.
И они сегодня по этой отрадной причине ехали в школу. И планировали задержаться там на целые две недели.
А Аллен нервничал, потому и пытался отвлечься.
— А сделать что-то самой, своим трудом, без помощи Графа не хочешь?
— Зачем, если есть Граф? — улыбнулась Роад. — И ты, вон, трудишься!
— Вам просто надо было чем-то меня занять, потому так и заставляли учиться.
— Ну, немного такого, конечно, есть, не подумай, что это плохо, Граф и меня куда-то пристроить пытается. Он привык, что от детей могут быть огромные проблемы, если нет кого-то, кто ими может заниматься сутками. Но акума детей из Семьи он, разумеется, никогда не доверит.
— Потому что если это человек, акума его и убить могут? — Аллен с трудом удержался от того, чтобы бросить взгляд на их невозмутимого провожатого.
— В смысле?
— Я уже знаю об их потребности убивать!! Роад, я ведь говорил раз сто, что не дурак и не глухой. Я живу в их окружении и знаю о них немало. И знаю, что они убивают, что некоторые проштрафившиеся люди-слуги были им отданы. А иногда они убивают друг друга. Чтобы вырасти… так говорят.
Стучали колёса, за окном проносилась лесная поросль, мальчик в закрытом купе не отводил взгляда от этого пейзажа и совершенно не отмечал его, ловя отражение собственных глаз, не в силах даже уловить их цвет. Душа сжималась где-то внутри, в глазах закипали слёзы. Лучше бы он думал об экзаменах. Лучше бы он думал о чём угодно другом и жаловался самому себе на скуку. С чего его вдруг стали волновать эти акума??
Роад медленно подтянула к себе ноги, приподнимаясь и поудобнее усаживаясь. Она хмурила брови и, словно следя за маятником, глядела то в одну, то в другую сторону. Остановилась, повернула голову к акума и жестом приказала выйти.
— Почему ты до сих пор от нас не сбежал?
— У меня был способ?
— Ты даже не пробовал.
— Не правда. Гуляя по округе, я задумывался о возможности сбежать. Но всегда останавливался на том, что лучше остаться здесь в конечном итоге.
— Ты до сих пор об этом думаешь?
— Из школы я сбежать пытаться не буду точно… — попытался усмехнуться Аллен.
— Я не об этом.
Улыбка стекла с лица мальчика, словно плохой грим под дождевыми струями. Он опустил взгляд на книгу, что ещё была в его руках, и решил, что эта тема должна быть закрыта. Он должен был начать говорить о чём-то совершенно другом, но ничего не шло в голову. Разве что...
— Отличие метеоров от метеоритов?
— Метеоритов много, как в метеоритном дожде, но состоит он из метеоров? — подхватила девочка, словно именно этого и ожидала, и теперь она выглядела гораздо веселее, чем до этого. Или это тоже была всего лишь маска? Аллен ненавидел свои никчёмные потуги прочитать Мечту Ноя! А вот Тики каким-то образом это делал.
— Большего бреда я не слышал. — Мысли о Тики заставили его улыбнуться в ответ. А нелепость ответа Роад… ну так она часто бывает нелепой.
— Ну, раз такой умный, скажи, что это там на самом-то деле!
— Что-то мне подсказывает, что метеор это вообще не камень и не тело… Хмм. — в голове Уолкера была мешанина. Он был уверен, что знал ответ на этот вопрос, но в каком именно краю его мозга он хранился, понятия не имел. И вообще доступа ко всем закоулкам памяти — тоже. — Я не помню. И не желаю помнить. Моя голова вот-вот взорвётся, может, займёмся чем-то другим?
