- Я больше не убегала от папы.

- Умница.

- А ты?

- Я уже большая и поэтому очень осторожная,- чтобы быть глазами вровень с лицом ребёнка, пришлось присесть.

Вольский прошёлся оценивающим взглядом по стройным бёдрам в тёмно-синих джинсах, отметил слегка порозовевшие щёки, почти в тон разводам на шарфике, который он заметил ещё в прошлый раз на спинке кресла.

- Ты похожа на мою маму.

Вера попыталась улыбнуться, но уголки губ только дёрнулись вверх, а потом, словно одумавшись от такого сравнения, снова вернулись в исходное положение. Что сказать ребёнку? Она никогда не была раньше в таких ситуациях и теперь молчала, только взяла детскую ладошку и поцеловала её, потом другую, а сложив лодочкой, задержала их в своих руках.

- Ты ведь скоро её снова увидишь, да? Соскучилась?

Дуняша молчала.

Вольский дёрнулся, а Вера, поняв, что невольно только что разбередила что-то в этих двух сердцах, вконец расстроилась, грустно вздохнула и поругала себя за длинный язык.

- Мне пора, малышка,- ещё раз поцеловала маленькие мягкие ладошки и пошла быстрым шагом прочь, не в силах посмотреть в глаза мужчине.

"И тут не срослось и не спелось",- подумала Вера о семье Вольских.

А сама? А что сама? Прожив с мужем больше трёх лет, Вера поняла, что Тима - не стенка, не хозяин и не надёжа. Он всегда сам по себе, без обязательств и каких-либо особых планов на жизнь. Идёт и идёт. Всё само - собой как-нибудь обустроится....

- Новая квартира? А зачем нам сейчас квартира? Живём в твоей, а мою сдаём. Чем плохо? Появится необходимость, тогда и расширимся. Подкопим и обойдёмся без ипотеки. Ребёнок? Давай попозже? Мы молодые, поживём для себя. Друзья? Чем тебе не нравятся мои друзья? Долги? Мммм....деньги - это такое дело: приходят-уходят. Да, я проигрываю, но ведь и выигрываю тоже.

И в какой-то момент накатило чёткое понимание, что лучше одной, чем с таким безалаберным мужиком. А то, вроде, он есть и в то же самое время ты большей частью одна, и рассчитывать можешь только на себя. А может, она его не любила.

- Раздражает он меня,- ответила как-то раз на мамин вопрос о муже Вера.

- Что тебе не нравится?

- Шарахается вечно где-то. Одежду разбрасывает: где снял, там оставил. Бриться в выходные не заставишь: "Пусть морда отдохнёт". А я? Об меня можно этой колючей щетиной тереться? Рубашку и брюки на него не оденешь: вечно в джинсах. И этот его красный любимый цвет.

- Чем тебе не нравится красное на мужчинах?

- Ну не в таком же количестве! Даже зимняя куртка и та красная.

- Ему идёт.

- Мама, меня это бесит. Понимаешь?

- Всё это мелочи.

- Вот из мелочей и складывается семейная жизнь. Эти его случайные заработки. Я не могу ничего нормально спланировать с ним. Даже отпуск. То долги, то машину менять. Как же! Два года прошло! А я езжу на своей пять лет - и ничего! Сам вечно из кредита-в кредит, а вот ипотека - это рабство. Для себя любимого ему ничего не жалко, а вот для семьи- "у нас всё есть". Это нормально? А как он гоняет, мама!? Это же ужас! Не мудрено, что без конца квитанции на штрафы приходят.

- Зачем ты вышла за него замуж?

- Мы долго встречались...- задумчиво,- ну, мам, ты же знаешь Тимофея!- это уже защищаясь.

- Ты его не любишь.

- Почему это не люблю? Люблю по-своему.

***

У дома её ждал Тима. Сразу вышел из своего нового (!?) серебристого Mitsubishi Outlander.

- Где тебя носит? С мобильником что?

- Ой, я его на вибрацию поставила, чтобы Таткиных мальчишек не разбудить. Что надо? Теперь тебя мамочка выгнала?- Вера была не в том настроении, чтобы общаться с Тимофеем. Не в том и всё тут.

- А просто так я к тебе прийти не могу? - бывшая жена была по-прежнему желанной. Он был эгоистичной скотиной в своё время, но, тем не менее, когда ему указали на дверь, оскорбился и счёл себя стороной потерпевшей.

- Ехал бы ты в свой Питер, а? Без тебя будет замечательно. Или вернись к Насте. Или найди себе кого-нибудь, только не ползай ко мне без конца.

- Я тебе мешаю?- с явной обидой.

- Не то слово. Я бы даже сказала, что ты меня утомил своим нытьём о собственной неустроенной личной жизни,- это было несправедливо, но Вера не могла остановиться.

- Я не ною,- Тима ощетинился, защищаясь. Лифт остановился, и он первым направился в знакомой двери. - Покорми меня или поехали, пообедаем где-нибудь в ресторане,- он с привычной небрежностью скинул ботинки, отчего они частично оказались на её ботильонах, и пренебрёг Вериным недовольным:

- Поставь, как следует.

Не наблюдая со стороны бывшего мужа никакой реакции на свои слова и решив непременно выставить его из квартиры, а заодно немного разогнать неизвестно откуда появившиеся тоскливые мысли, заявила:

- А поехали!

Атмосфера беззаботности в знакомом ресторане, отлично приготовленная стерлядь, очень приятное розовое вино и любимый шоколадный десерт немного подняли Верино настроение, и она стала такой, какой любил её Тимофей: чуть ироничной, чуть легкомысленной и очень соблазнительной.

Тимофей смотрел на бывшую жену, не понимая: почему отпустил её. Ведь всё было совсем неплохо, а уж, если сравнивать с Настей, так можно сказать, что замечательно. Вера была понятной, своей и пусть ушла страсть, но она могла и вернуться (наверное). А если бы ещё можно было открутить тот последний год назад, когда он сам так беспечно куралесил (были и женщины, что уж скрывать) или хотя бы хватило ума очухаться перед самым разводом и вернуть, уговорить, залюбить жену, то Верунчик была бы всё ещё с ним. А сейчас она ускользнула, остыла, и было весьма проблематично вернуть её нежное расположение. А жаль. Настя была другая. Именно была.

Рассчитывая на благожелательное настроение Веры (и ни на что больше), Тимофей хотел переночевать в квартире, которую хоть и не считал своей собственной, но был уверен, что имеет право там появляться, как бывший хозяин.

Однако...

- Спасибо за ужин, но я жду любовника,- сообщила Верунчик с медовой улыбкой и захлопнула дверь перед самым его носом.

Глава 6

Услышав голос Вольского по мобильному в одиннадцатом часу вечера, Вера непроизвольно пригладила волосы и облизала губы.

А Андрей, уложив ребёнка спать, от нечего делать, решил немного пообщаться с новой знакомой. Желание было спонтанным и ничем не объяснимым. Он вспоминал о ней изредка в течение прошедшей недели. Стоило Дуняше заговорить о матери, или самому Андрею подумать о бывшей жене, как перед глазами всплывало лицо Веры Арсениной. Только, если мысли об Арине наполняли его сердце холодным разочарованием, то образ новой знакомой вызывал улыбку на лице.

- Вы расстроили Дуняшу,- начал он с придуманного на ходу им самим обвинения, пытаясь вовлечь женщину в лёгкую перепалку и немного взбодриться.

- Что было сказано не так? Я просто хотела немного утешить малышку,- Вера не ожидала нападения и даже обиделась.

- Я сам утешу своего ребёнка?- парировал Вольский, отметив, что реакция девушки его вполне устроила: эмоциональность присутствует.

- Андрей, в чём Вы меня обвиняете? В том, что поддержала надежду Дунечки на встречу с матерью? Или тем, что внешне похожа на Арину? - оправдываться было невыносимо, и она быстро опомнилась: с чего это он решил, что может слегка погнобить постороннюю женщину вместо своей жены?

- Вы поцеловали её, а она весь вечер потом спрашивал о Вас,- слова звучали обвинением. Сам же Вольский улыбался.

- Я тоже вспоминаю чудесную девочку. И что теперь прибить меня? А может быть, всё дело в том, что Вы обижены на свою жену, а я как раз под рукой и вполне подхожу для того, чтобы подлечить подраненное мужское самолюбие? Я - это я. Если даже присутствует некоторая внешняя схожесть, то я другая, а Вы меня совсем не знаете!

- А Вы бы хотели познакомиться со мной поближе?- насмешливый тон показался неким неприличным намёком, и Вера не сразу найдя, что ответить, просто сердито отключилась.