- Да, конечно, с приогромным удовольствием". Когда?- Вера, наконец, вернулась в действительность.
В назначенный вечер они сидели в театральной ложе. Под аплодисменты поднимается занавес и...представление начинается...Зал погружается в волшебный мир звуков и образов; лица людей преображаются: маски, одетые днём сбрасываются и все становятся немного детьми: добрыми и доверчивыми.
Прогуливаясь в антракте среди белых колонн по этажу, подруги обменялись новостями.
- С ума сойти! И что теперь? Как Вероника Мироновна это пережила?
- Внешне спокойно, но давление скакнуло. А этот Ренёв спрашивал разрешения звонить, приглашал к себе в Москву и обещал приехать ещё раз. Даже обнял нас с мамой на прощанье и поцеловал. Сказал, что рад обрести сестру и племянницу.
- Тут мероприятие намечается,- они с Ниной после спектакля уже шли к машинам, - Захаров собирает в родительском доме небольшой "междусобойчик" по случаю приезда из Питера своего друга - Андрея Вольского. Он, правда, уже месяц здесь, но Сергей только что вернулся из отпуска, - она помолчала,- будут только свои, ты идёшь.
- Нин, ты что? Я же там никого не знаю.
- Меня знаешь, Сергея, Дарью бывшую Быстрову, да ещё там парочка будет общих знакомых. Не отвертишься - ты мне нужна позарез. Да, Серебряковы тоже придут. И ещё я опасаюсь, как бы Захаров свою молодую жену в нашу компанию не притащил. Так что без тебя я просто пропаду.
- Вы с Сергеем общаетесь?
- Трудно совсем порвать связи, когда есть общие дети, общие друзья. К тому же всё было хорошо...до поры до времени, - Нина помолчала грустно и продолжила,- Андрей знал нас обоих давно. У него самого личные неприятности, но я тебе ничего не говорила,- как будто одумавшись, поправилась она, но потом, помолчав недолго, всё-таки продолжила, потому что грустную ситуацию необходимо было с кем-то обсудить. - Он недавно с женой развёлся, Арина сбежала к какому-то крутому мужику. Вольский переживает. Вот в отпуск приехал, Дуняшу с собой к родителям привёз. Ну, так я тебя жду.
***
В назначенный вечер героиня нашего романа появилась в доме старших Захаровых, стараясь выглядеть в меру соблазнительной, максимально элегантной и помня, что там все "свои". Она уложила волосы, старательно подкрасилась и достала из шкафа то самое "маленькое чёрное платье", которое всегда в тренде, приколола к плечу сногсшибательную старинную брошь, подаренную ей бабушкой (а той она досталась от тётки). В большом, ухоженном доме, принадлежащем родителям Сергея, которые предпочитали проводить зиму в городе, временно поселились дальние родственники, сбежавшие из Донецка от войны. Нина отвлеклась от разговора с Лидией Максимовной и кивнула Вере:
- Я сейчас.
Сергей, свежий и элегантный, встретил её в большой гостиной, наполненной запахами вкусной еды, негромкой музыкой начала 2000-х, звучащей из колонок, обнял по-дружески и поцеловал в щёку.
- Как Тимофей?
- В Питер собрался,- напоминать Сергею, что Тима ей сейчас никто, было бесполезно - он знал, что Старцев вцеплялся мёртвой хваткой бультерьера в то, что считал своим, и разжимал челюсти только тогда, когда сам терял к этому интерес.
- Ты- то как? Смотрю, цветёшь, и ничего ведь тебе не делается,- взял за обе руки, сделал шаг назад, оглядывая её с головы до ног. И Вера порадовалась, что рискнула впервые надеть новые чёрные туфли на высоченном каблуке.
- За мной Татка следит. Чуть что - крику то!
- Татка - она такая,- улыбнулся хозяин "скромного междусобойчика".
Захаров в своё время познакомился с Ниной через Татку, будучи хорошим приятелем Глеба.
Фуршет радовал глаз сервировкой стола, букетами цветов в оригинальных прямоугольных вазах (фрезии Вера очень любила, как и орхидеи), изобилием канапе, паштетов, тарталеток, разложенных на ярусах нарядных горок. Вино в бокалах и стопки сияющих тарелок тут же. Гости, встречаемые Ниной с искренней радостью, собирались и включались в общение постепенно. Хозяйка вечера подошла к Вере, мирно беседующей с Дарьей Быстровой-Никитиной, которые не виделись целую вечность. Нина уже оценила чудесное чёрное шёлковое платье, восхитительное ожерелье и весь цветущий вид явно любимой мужем женщины.
- Его подруга не пришла?- Вера имела в виду Дарину.
Нина облегчённо вздохнула:
- Сказал, что она не смогла, потому что у неё тоже мероприятие с подругами. Но сдаётся мне, что не всё там гладко. Потом расскажу,- шепнула напоследок и потянула Веру в сторону эркера, где среди зелени фикусов и монстеры, растущих в огромных оригинальных напольных горшках, собралось человек пять мужчин и женщин.
- Пойдём, я познакомлю тебя с Андреем Вольским
Улыбка на Верином лице сменилась потрясённым удивлением.
"Ну, ничего себе!"- подумала она, протягивая ладонь, которая тут же утонула в немного знакомой руке: одной из тех двух, которые совсем недавно выдернули из её объятий испуганную малышку.
Вольский чуть растянул уголки губ в вежливой улыбке, приподнял удивлённо правую бровь и произнёс бархатным баритоном:
- Какая приятная неожиданность. Рад видеть Вас снова и поблагодарить по-человечески за спасение моей дочери, - он слегка приподнял бокал с белым вином, который небрежно удерживали за ножку длинные пальцы крупной руки. Казалось, сожми он их посильней, и хрупкое стекло рассыплется.
- Вот это да! Так вы знакомы?- воскликнула поражённая таким обстоятельством Нина.
- Не рассказывайте ей ничего, а то разговоров будет на весь вечер,- потребовала-попросила Вера, при этом поймав себя на том, что почти неприлично пытается заглянуть ему в глаза, туда, где живёт настоящее в человеке. Но не преуспела. За строгой сдержанностью ничего невозможно было разглядеть. Оставалось любоваться видом высокого стройного денди в великолепном тёмно- голубом костюме и кипенно-белой рубашке, оттеняющей его короткую почти чёрную ухоженную бороду. Шикарный галстук в тон тоже присутствовал.
- Ах ты, партизанка,- Нина шутливо возмутилась, ухватив подругу за локоть,- а ну, быстро, выкладывай всё.
Улыбка на лице Вольского окончательно растеряла свою официальность, а глаза заискрились весельем.
- Пусть он рассказывает, он виноват, с него и спрос,- Вера была немного раздосадована, что привлекла к себе лишнее внимание. Подошли Никитины, стоявшие в трёх шагах от эркера, а виновница лёгкой суматохи попыталась выскользнуть из общего круга, чем вызвала дружный смех, но сильная рука Вольского удержала её и даже притянула поближе к себе.
- Стойте, - произнёс он, пытаясь придать своему голосу строгости,- как детей спасать, так Вы тут как тут, а как благодарность выслушивать, так в кусты.
Их общий рассказ вызвал охи, ахи и вздохи облегчения.
- Да уж, ситуация. Как ты её заметила? ...
- Пойдёмте, выпьем на брудершафт, Вы ведь теперь моей девочке не чужая.
- Выпить? А можно! Давайте!
Бокалы звякнули, локти переплетены, вино выпито, и твёрдые прохладные губы едва касаются мягких тёплых губ. И снова вежливая улыбка, лёгкий наклон мужской головы, отчего несколько тёмных прямых прядей волос слегка меняют своё положение на макушке, а в проницательных глазах ясно читается мужская заинтересованность.
Подошедшие Никитины несколько перетянули Верино внимание на себя, и Андрей получил возможность незаметно понаблюдать за новой знакомой. За тем, как она смотрит на сплетённые руки супругов, на поглаживающие узкое нежное запястье жены пальцы Дмитрия, и опускает глаза, чтобы не подслушивать разговор взглядами этих двоих.
"О чём она думает?"- думал Вольский, продолжая поглядывать на Веру во всё время продолжившегося вечера, и решил довезти её до дома, уводя от семейной пары Серебряковых, и не задумываясь особо о причине своего спонтанного приглашения:
- Вера, давайте я Вас подвезу,- произнёс он, и повёл в сторону подошедшей машины.
- Вот спасибо, а то Фёдору с Олесей из-за меня пришлось бы делать крюк, а там парни одни дома. А Вы не спешите к своей дочери?- на "ты" у них после брудершафта как-то не получалось.
