Свежая одежда была надета, а пачка сигарет отправлена на новое пристанище, что ж, больше времени терять нельзя. Быстро проходя по коридорам, я слетел по лестнице вниз, и направился на кухню, где судя по голосам, мой напарник был не один.
— Утро, хм. — Какудзо варил себе кофе в турке, и одарил меня кивком, смотря на моё лицо дольше обычного.
— Утро. — Рыжий сидел за столом, держа газету развернутой, а горячий кофе нетронутым. Вот уж кого я точно не хотел сейчас видеть, быстро бросив взгляд по доступному пространству, я не обнаружил наличие пятнистого «друга».
Мой напарник проигнорировал моё появление, и это было для меня ожидаемо. Медленно двинувшись к нему, я увидел, что он нарезал бекон, но ножей я не боюсь. Мой лоб ткнулся в его левое плечо и, задержав дыхание, я закрыл глаза, слушая ровный стук своего сердца.
— Сасори-дано, я вспылил, хм. — Шатен отошел к разогретой сковородке, и я на секунду потерял опору. — Я был не прав, простите меня, хм. — Сдаваться это не для меня, и я обнял его со спины, сцепляя руки замком и утыкаясь ему между лопаток.
— Общая кухня не место для таких разговоров. — Какудзо, судя по звуку, уселся за стол, вместе со своим свежесваренным кофе.
— Дейдара, ты мешаешь. — Сковородка стала стрелять маслом, попадая на мои руки, но я лишь сильней уперся лбом. — Дождись своей очереди и будешь готовить спокойно.
— Я не голоден, хм. — Тяжело выдохнув, я расцепил свои руки. — Сегодня праздник и я хотел бы выбраться в город с вами, хм. — Мои щеки пылали алым, но я продолжил. — Я люблю вас, да. — Привстав на цыпочки я чмокнул шатена в шею и развернувшись покинул кухню.
— Что ж, до восьми вечера все свободны. — Я услышал голос рыжего и его отодвигаемый стул, а значит, он тоже уходил. Прибавив ходу, я едва ли не побежал назад в комнату.
Это единственное, что я мог сейчас придумать, а действовать пришлось быстро. При посторонних Сасори не стал бы развивать эту тему, а значит мог меня выслушать. Но и на чужие уши я не собирался вешать личную информацию, поэтому мне пришлось ограничить себя общими фразами. Прикосновения подчеркнули его значимость, и мой уход до того, как он ответил на моё признание, выставил меня в свете раскаявшегося. Неприятно конечно, что там был Пэйн, я надеялся увидеть там только Какудзо, но что сделано, то сделано. Попав в комнату, я принялся приводить себя из побитой собаки в более-менее похожее на человека существо. Волосы были разодраны и возвращены в привычную прическу, а рука обработана спиртом и мазями, а затем обернута в бинт. Все силы которые я смог накопить за столь короткий сон были израсходованы, поэтому не найдя ничего лучше я застелил постель и улегся сверху, прямо в одежде, в надежде дождаться своего напарника.
— Что за очередное безрассудство ты устроил? — Шепот в самое ухо заставил распахнуть глаза и встретиться с темнотой комнаты. Ужас и паника сменились, понимаем того, что я проспал весь день.
— Я лишь хотел показать, что всё, что было раньше, мне не важно… у вас с ним или у меня с ним, хм. — Шатен нависал сверху, держа свои руки по обе стороны от моих плеч.
— Значит, всё-таки было. — Он отстранился, и уже я привстал на локти, потянувшись к нему.
— Клянусь, что ничего такого не было, да! — Напарник сидел на кровати рядом со мной.
— Такого, это какого? — Я замолчал и рухнул назад на постель.
— Я как-то целовался с ним, но это ничего не значило. — Он поймал меня в свою словесную ловушку, и сейчас я готов был удавить себя, лишь бы не продолжать этот разговор дальше, чтобы не сказать ещё больше.
— Раз ничего не значило, то почему ты рассказал о том, как спал с Хиданом, как делал минет разным ублюдкам, даже о тяге к ещё одной рыжей особи, но скрыл ЭТОТ факт? — Разговор набирал темп и мне не давали возможность думать, перед тем как говорить.
— Поцелуй это мелочь, да. — Я прикусил язык, не давая развить тему того, что это цветочки, а о ягодках то я и не хотел говорить.
— Не для тебя, Дейдара. — Гнев плескался в его некогда искрящихся глазах, которые сейчас казались черными. — Ты смолчал об этом, потому что было ещё что-то?
— Да с чего вы взяли, м? — Я стал беситься, уж очень рядом он ходил с тем, что я не желаю, чтобы он узнал. — Вы говорили с кем-то, м? — Я пытался прочитать хоть что-то на его лице, но казалось вся моя «суперспособность» внезапно отказала. — То есть выходит, что вы верите во всякие россказни, но не можете поверить моим словам, м? — Кто, кто это мог быть? Откуда дует этот ветер?
— Дейдара, просто скажи мне правду. — Определенно ему сообщили что-то, и дальше он, отталкиваясь на свои вечные наблюдения за мной, выстроил логическую цепочку. Боюсь, что ты не ошибаешься Сасори-дано.
— Я уже сказал и ваше недоверие оскорбительно, хм. — Мозг был холоден, хотя грудную клетку разрывало жаром. — По-вашему, я шлюха, м?
— Нет. — Нервы оголены и меня пронизывало каждое слово. — Но может он принуждал тебя или ты боишься огласки, или не хочешь подрывать его авторитет. — Заткнись и не раскручивай меня на диалог.
— Боги! Да ничего не было, да! Не было, да! — Я откровенно психовал, и первым сдал позиции, поднявшись и скрывшись в ванной комнате. Что со мной? С каких пор я стал таким?
Запуганный и загнанный зверек смотрел на меня из глубины зеркала, что пугало ещё больше. Хорошо что в комнате не горел свет, иначе Сасори бы убил меня на месте. Я впервые, на моей памяти, не знаю что ему ответить, и абсолютно не могу прочитать что он чувствует. Ревность поглотила меня полностью, и как бы я не открещивался от этого чувства, оно меня раздирало и съедало заживо. И самое страшное в этом отчаянье, что я никак не мог понять, кого из них я ревную. Мне казалось, что они оба меня отвергли, и я в который раз разрыдался громко в голос, медленно опустившись на пол ванной комнаты. Когда шатен распахнул дверь, я никак не отреагировал, упиваясь своими слезами и мечтая отключиться.
— Я ничего не сделал плохого, м. — Сквозь сопли и рыдания говорил я. — Я не могу вам доказать свои слова…
— Тише, мой мальчик, тише… — Понятия не имею как, но напарник оказался тоже на полу и я сидел, уткнувшись в его грудь, обнимая, и позволяя гладить себя по волосам и спине. — Пойми и ты меня правильно. — Он говорил обеспокоенно тихим тоном. — Это место не рассадник верности и правды. — Пальцы стискивали его одежду, а мои слезы делали её мокрой. — Я верю тебе, но я не могу верить всем, кто окружает тебя. — Он сжал меня в объятиях, и я услышал, как трепещет его сердце, а тело сотрясается от дрожи.
Упираясь руками в грудь напарника, я смог отстраниться и с испугом увидеть, как он беззвучно плачет. Одинокий и потерянный, словно преданный мной, он сам не знал что делать. Прости меня, прости. Я поцеловал соленую дорожку, и мне показалось, что мой возлюбленный сам был испуган внезапным ярким проявлением своих чувств. Бесчувственная кукла плакала прямо у меня на глазах.
— Клянусь, я верен вам, да. — Я обнял его за шею и встал на колени, таким образом, оказавшись выше него. — Просто верьте мне, и вы сам это увидите, да. — Притянув его к себе, я поцеловал его в макушку, надолго зарывшись в его волосы и вдыхая садняще приятный аромат.
— Если приведешь себя в порядок за десять минут, то мы ещё успеем съездить в город. — Я ослабил объятия пытаясь понять, сколько сейчас времени.
— А вы этого хотите, м? — Я отстранился, приземляясь пятой точкой на свои пятки.
— Собирайся, я подожду в машине. — Шатен прикрыл глаза и поцеловал меня в угол губ, не давая шанса на развитие этого действия. Только когда входная дверь хлопнула, я поднялся на ноги.
— Доигрался, хм. — Моё отражение смотрело весьма осуждающе. Он любит меня гораздо сильней, чем я его, и не факт, что я когда-нибудь дорасту до того, что он испытывает. — Оскар бы тебе вручить, хм. — Я выкрутил краны и принялся растирать вновь опухшее лицо. Поздно что-либо меня, я слишком сильно приковал его к себе, дурак.
— Так куда ты хотел отправиться? — Едва я приземлился на сиденье, заговорил шатен.
