Эндимион же не мог понять, что двигало Берилл. Она ведь всегда была мила с ним, учтива… Порой принц даже ловил на себе ее томные взгляды, но не придавал им никакого значения. Но даже если на мгновение предположить, что фрейлина, которую он знал уже не первый год, была влюблена в него, то что тогда связывало ее и Адониса? Все это было так странно…
В конце концов, версию с побегом двух влюбленных стали считать основной, и о них забыли. Все снова пошло своим чередом. Принцессы вернулись обратно в Серебряное Тысячелетие, даже не подозревая, что близится конец их беспечной и относительно спокойной жизни.
Шло время, а Данбурит, вопреки ожиданиям, не видел в своей жизни никаких изменений. Каждый следующий день был похож на предыдущий, и юношу одолевала скука. Он и Берилл проводили дни напролет в подземельях вместе с Металией, в то время как Темному Адонису хотелось действовать. Венерианец горел желанием отправиться в Серебряное Тысячелетие и наказать лицемерную Минорию. Ему уже не хотелось ее любви, его нутро требовало крови. Данбурит даже составил план мести, рассчитав все до мельчайших деталей, но Берилл загадочно молчала, игнорируя прямые вопросы офицера.
— Кажется, я согласился служить Металии только с одним-единственным условием — ты должна была помочь мне заполучить принцессу Венеры, — как-то раз начал серьезный разговор Адонис, решив больше не тянуть быка за рога. Он упорно не желал называть бывшую фрейлину королевой и преклоняться перед ней, что раздражало высокомерную женщину. — Я, первый офицер Иллюзиона! Герой войны! А что же взамен? Мы только и делаем, что сидим в этом сыром и холодном подземелье, точно крысы, изредка выбираясь на поверхность.
Берилл отвлеклась от изучения старинного фолианта с темными заклинаниями, отметив кроваво-красным ногтем место, где остановилась:
— Данбурит, я тоже многого хочу. Но сейчас не то время, чтобы потакать своим капризам. Король нуждается в нас, нуждается в силе, чтобы противостоять врагам. Так что делай то, что велят, и помалкивай!
Темный Адонис в гневе стукнул кулаком по спинке каменного трона, на котором восседала молодая женщина:
— Разве я требую многого? — начал он, сверкая глазами. — Хватить водить меня за нос, Берилл! Ты избегаешь прямых ответов, не говоря мне ни да, ни нет. Раз так — то мне не нужна твоя помощь! Я сам отправлюсь на Луну и осуществлю задуманное!
— Безумец! — усмехнулась Берилл, и ее ухмылка напомнила Данбуриту змеиный оскал. — Ты сейчас не в том положении, чтобы выдвигать условия. Если тебя раскроют, то непременно уничтожат.
Венерианец упрямо тряхнул головой:
— И все-таки я рискну положиться на собственные силы. И, поверь мне, я одержу победу!
Темная королева раздраженно махнула рукой:
— Уходи. Иди, куда хочешь, Данбурит. Но знай: если ты попадешь в беду, на меня не рассчитывай. Я и так отговаривала тебя от этой глупости так, как могла.
Это как раз и надо было Темному Адонису. Не успела Берилл договорить последние слова, как он, щелкнув пальцами, растаял в воздухе. Это был шанс, который венерианец не собирался отпускать. Победа или смерть! И никак иначе.
Черное небо, усыпанное мириадами таинственных, далеких звезд. Как же любила Минория обращать на него взгляд, неизменно находя на лунном небосклоне яркую звездочку Венеры — далекую, незабвенную родину. Вот и в тот роковой день, прохаживаясь вдоль внешних дворцовых ворот, принцесса не отрывала глаз от родной планеты, к которой каждой стрункой тянулось сердце.
Принцесса несла дозор у дворца, облаченная в форму Сейлор воина — так уж выпал жребий, который принцессы тянули каждый вечер. Венера прохаживалась взад-вперед, зорко вглядываясь вдаль, в бескрайний и унылый лунный пейзаж. За внешними вратами дворца и высокой каменной стеной не было ничего, кроме серой пыли, огромных валунов-метеоритов — гостей из далекого космоса, да того самого черного неба, усеянного мириадами звезд. При Минории был меч — длинный хрустальный клинок с изящной золотой рукоятью, покрытой письменами. Это оружие было передано ей в день совершеннолетия самой королевой.
— Этот меч оставила мне твоя мать перед тем, как покинуть Серебряное Тысячелетие, — произнесла тогда Селена, разворачивая перед восхищенной принцессой Венеры сверток из богато расшитой золотой парчи. Блеснул в свете кварцевых светильников прозрачный, точно воды горной реки, клинок, и Минория завороженно уставилась на ценный дар. — Он твой по праву. Однако прошу: будь осторожна с ним. Пускай Святой Клинок в ход только в крайних случаях, ведь это не простое оружие.
Принцесса Венера пообещала и до сих пор держала слово. Львиная доля времени, проведенного на ристалище, с тех пор стала уходить на тренировки с мечом. Естественно, Венера училась на простом оружии, выплавленного из стали, мифрила или адаманта. Металлы этих клинков были крепкими, но не шли ни в какое сравнение с артефактом, унаследованном Минорией от Астарты.
Время, отведенное Сейлор Венере для несения стражи, постепенно подходило к концу, и внимание принцессы заметно ослабело. Она уже думала о том, как вернется во дворец и начнет подготовку к очередному запланированному балу. Мысленно она подбирала себе платье, обувь, украшения, представляя, насколько ослепительно будет выглядеть среди других гостей бала. Замечтавшись, Минория не сразу поняла, что ее одиночество нарушено. За ней пристально наблюдала пара светло-зеленых глаз, напоминающих шарики из бутылочного стекла, и взгляд этот полыхал мрачной решимостью и злобой.
Данбурит стоял за одним из громадных валунов, следя за каждым шагом скучающей принцессы. Он выжидал подходящего момента, чтобы открыть свое присутствие и, наконец, он настал.
Незваный гость сделал шаг вперед, попадая в поле зрения Сейлор Венеры. Воительница тут же встрепенулась, вскидывая голову:
— Кто здесь? — произнесла она. — Стой!
Но Темный Адонис не остановился. Тогда Минория выпустила предупреждающую вспышку Луча Полумесяца, на мгновение ослепив Данбурита.
— Это всего лишь я, — отозвался юноша, подходя еще ближе. — Приветствую, принцесса, — и он отвесил издевательский поклон.
Сейлор Венера тут же напряглась, и ее рука непроизвольно легла на рукоять меча.
— Адонис? — неверяще спросила принцесса, пристально вглядываясь в лицо венерианца. Было в нем что-то такое, что инстинктивно не понравилось Минории. Офицер мало походил на того юношу, с которым она впервые познакомилась, прибыв на Терру. Возможно, дело было в мрачных тенях, что пролегли под его глазами, или в тоне его голоса… А, может, и во всем сразу. Но самым странным было то, что Сейлор Венера остро чувствовала темную энергию, исходящую от Адониса. — Где ты был все это время? Тебя искали…
Данбурит чуть кивнул головой, подходя ближе:
— Я был там, где должен был быть, и это уже не ваше дело. Но не в этом суть, принцесса. Я прибыл сюда с иной целью.
— Какой же? — переспросила Минория, чувствуя, как в ее разум закрадывается легкая паника. Она крепче сжала пальцы на рукояти Святого Клинка, готовая пустить его в ход в любой момент.
— Я хочу рассказать вам одну историю, — бесцветным голосом начал Адонис, приближаясь к принцессе Венеры и останавливаясь всего в трех шагах от нее. — Историю о маленьком мальчике с планеты Венера, который вместе со своей семьей очутился на Луне в числе тех, кто должен был служить дочери королевы Астарты, маленькой принцессе по имени Минория. Однажды этот мальчик сбежал из лагеря своих соотечественников, чтобы хоть одним глазком взглянуть на то, что происходит за каменными стенами лунного дворца, куда путь ему был заказан. И там он увидел девочку с золотыми волосами, в которые был вплетен алый бант…
Минория так и застыла, услышав слова Адониса, а он продолжал:
— Эта девочка очень ему понравилась. Как оказалось, она и была той самой принцессой, которой маленький воин должен был служить верой и правдой. Мальчик поклялся защищать ее, и оставался верен своему обещанию до самой юности. Пока он рос, его симпатия к принцессе только крепла, пока не превратилась в любовь. Но тут грянула война, и принцесса, к тому моменту превратившаяся в прекрасную девушку, подарила свое войско человеку, которого любила — земному принцу. Но, увы, тот был возлюбленным ее подруги. Однако это не помешало ей сделать столь великодушный жест и послать собственных воинов на верную смерть.
