- Нужно как можно быстрее захватить оставшихся Биджу… – прошипел Черный.

- Вернувшись с острова, они станут сильнее, – декламировал Зецу голосом белой половины, одновременно разглядывая, как смотрится кольцо на новенькой руке. – К тому же, теперь они могут приходить друг другу на помощь, у них же Альянс, – протянул он и сделал комично большие глаза. – И они знают об угрозе. Ты не считаешь, что нам следует пересмотреть наши планы?

- Конечно, – охотно согласился Тоби, – я уже думал об этом. И у меня появилась одна идея.

- Что ты хочешь предпринять? – заинтересовался Черный.

- Нам надо сделать так, чтобы они не смогли прийти на помощь друг другу. – Тоби склонился к столу, положив на него локти. – Мы нападем одновременно на все три Скрытые Деревни, тогда Суна, Коноха и Кумо будут заняты отстаиванием своих Биджу, им будет некогда помогать другим.

- Но есть еще Ива и Кири, – неопределенно протянул Белый.

- Не знаю, какое впечатление сложилось у тебя, но мне показалось, что старик Тсучикагэ не слишком восторженно относится к идее Альянса, – проговорил Тоби, снова облокотившись о спинку. – Если мы правильно выберем момент, то прыгать выше головы он не станет. А Кири расположена слишком далеко, чтобы быстро оказаться на континенте. К тому же, после нескольких лет Кровавого Тумана количество шиноби там сильно сократилось.

- Это верно, – прошипел Черный.

- Мы нападем, когда они разойдутся по своим деревням, – подытожил Учиха, поднявшись и скрестив руки на груди.

- Мне это не нравится, – капризным тоном отозвался Белый. – Мне думается, мы сами можем угодить в засаду.

- У нас не такой большой выбор, – задумчиво протянул Черный. – Поэтому мы будем следовать твоему плану. – Находившийся на черной половине глаз, не мигая, смотрел в единственный глаз собеседника.

- Благодарю за доверие, – кивнул Тоби.

- Мне не нужна твоя благодарность. Мне нужно, чтобы ты это доверие оправдал. – Зецу поднялся и, подойдя к прилегавшей к коридору стене, растворился в ней, оставив хозяина комнаты в одиночестве.

Саске выбежал на улицу. Сохранять спокойствие, удерживать на лице маску надменности и презрения, играть становилось все труднее. Прекрасный план героического спасения Конохи с ним в главной роли летел псу под хвост. Что-то не сходилось. Тоби-Мадара отмалчивался, отмахивался, скрытничал, держал в неведении. Всюду по пятам за ним следовал Зецу. Акацки почти месяц ничего не предпринимали, отсиживались по своим комнатам. Саске чувствовал на уровне подсознания, что проволочка была обусловлена его появлением, что Тоби не доверял ему, хотя и вполне очевидно нуждался в нем. Бездействие убивало.

Саске взглянул в бархатно-синее небо, сдвинув черные брови на переносице. Пусть у него было не так много полезной информации, как он рассчитывал, но он больше не мог ждать, он хотел действовать, он хотел каким-то образом связаться с Конохой. Он думал над различными вариантами уже несколько дней, но решение не приходило. Он беспрепятственно выходил из убежища, но всюду по пятам за ним следовал Зецу. Его присутствие раздражало, даже бесило. И жестко ограничивало его возможности по поиску выходов на Коноху. Саске терпел долго, надеясь, что примерным поведением сможет заслужить доверие и отмену наблюдения, однако терпеливость не была самой его сильной чертой. Сегодня он не выдержал.

Прокрутив в памяти только что состоявшийся разговор, он тряхнул головой, чтобы избавиться от так несвойственных ему сомнений. Результат был налицо – присутствия Зецу он больше не чувствовал, хотя из кабинета Тоби сразу вышел на улицу, уже довольно далеко отошел от убежища и теперь обнаружил себя на небольшой поляне, освещенной бледным светом луны и окруженной темной полосой деревьев с одной стороны и блестящей лентой маленькой речушки – с другой. Саске присел под склонившимся над водой деревом. Бледные пальцы машинально потянулись к висевшей на шее цепочке и сжали кольцо Итачи. Кольцо, которое он снял с его пальца прямо перед тем, как прошептать «Аматэрасу».

Бросив взгляд на блестевшую в лунном свете речушку, Саске вспомнил, что вода всегда привлекала Итачи, будь то беспокойные морские волны, маленький ручеек в саду камней их матери или капли дождя, стекавшие по стеклу. Брат мог часами наблюдать за бесконечными однообразными движениями воды, восхищаясь единством противоположностей, скрытых в ней. Вода могла быть маленькой капелькой и безбрежным океаном. Она дарила жизнь, она же могла принести смерть. Она могла обточить камень, на месте маленькой трещинки устроить русло огромной реки и беспомощно покоиться на подставленной ладони дождевой каплей. Старший брат и сам напоминал Саске воду. Тихий и спокойный, он мог быть очень опасным. Его сила была неявной, скрытой от поверхностного взгляда и в то же время невероятной. Он мог разнести все вокруг, не оставив камня на камне, и в то же время пожертвовать всем ради сохранения хрупкого подобия мира в Деревне Скрытого Листа. Неудивительно, что Итачи смог покорить Элемент Воды в дополнение к врожденному Элементу Огня.

Разжав кулак и позволив кулону свободно повиснуть на цепочке, Саске поднялся, собравшись возвращаться, но его внимание привлекло движение едва заметной черной тени на самой границе зоны видимости. Учиха обернулся, активировав Шаринган и сжав рукоять катаны. Однако тревога была ложной. На самую нижнюю ветку ближайшего дерева села черная птица. Парень сунул катану в ножны. Птица сделала несколько шагов, переместившись вдоль ветки и выйдя из тени на освещенное луной место. Саске бросил на нее мимолетный взгляд и уже сделал несколько шагов прочь, когда его остановило хриплое «Кар». Учиха замер на месте и медленно обернулся, встретившись взглядом с вороной. Птица пару раз моргнула, затем склонила голову набок, напряженно разглядывая его. Саске нахмурился и подошел ближе. Птица вполсилы взмахнула крыльями и чуть повернула голову, бросив взгляд на поверхность реки. Он не мог ошибиться – в левом глазу птицы сверкнул алый Шаринган. Ворона все так же сидела на ветке и внимательно изучала его.

Учиха сделал еще несколько шагов и подошел вплотную. Их глаза теперь были на одном уровне. Птица не отводила взгляда, затем медленно приоткрыла клюв, и Саске был уже готов услышать голос брата, как и тогда в лесу у костра, накануне их схватки. Однако ворона так же медленно закрыла клюв и, снова склонив голову набок, стала ждать.

- Ты что тут делаешь? – растерянно спросил Саске и на всякий случай просканировал окрестности.

Ворона дождалась, когда он снова посмотрит на нее, затем раскинула мощные крылья и перелетела на другое дерево, усевшись на одной из нижних веток и выжидающе посмотрев на Учиху. После секундного колебания, Саске медленно подошел к дереву, где сидела птица. Ворона удовлетворенно каркнула и перелетела еще чуть дальше.

- Хочешь, чтобы я пошел с тобой? – спросил Саске, мысленно удивившись, что на полном серьезе беседует с вороной.

Птица ожидаемо не ответила, но продолжала смотреть и ждать. Заметив, что Саске направился к ней, она поднялась в воздух и, пролетев несколько метров, села на ветку дерева, не теряя из виду Саске.

- Будем считать, что это «да». – Учиха послушно последовал за ней.

Внутри все сжалось от волнения и предвкушения. И хотя разум пытался заставить его одуматься, подкрепляя свою позицию железными фактами, в животе порхали беспокойные бабочки, а сердце отбивало бешеный ритм, радостно ударяясь о стенки грудной клетки и отдаваясь гулким эхом в ушах. Постепенно Саске перешел на бег и начал прыгать по веткам деревьев с такой скоростью, что вороне не приходилось его ждать. Она летела чуть выше впереди, указывая дорогу и временами проверяя, не отстал ли ее преследователь.

Парень пытался отвлечься от размышлений над тем, куда его вела ворона, старался концентрироваться на работе мышц, наслаждался ощущением их силы, чувствовал, как они наливались кровью, сокращались и снова расслаблялись, заставляя его тело передвигаться с огромной скоростью. Он прислушивался к работе сердца, сливаясь с потоком насыщенной кислородом крови, питавшей его тело. Однако мысли возвращались к неизвестному ему пункту назначения, настырно предлагая версии одна фантастичнее другой. Он не чувствовал усталости, только нервное напряжение становилось с каждым прыжком все сильнее, сдавливая тисками виски и сжимая в кулак сердце.