— Я иду один, — Андресс поднялся из-за стола, чтобы осуществить свой план, но остановился перед шкафом — огромная гора одежды, сваленная Хенриком, мешала ему пройти. — Да уж, — многозначительно хмыкнул он. — Вот. Надень эту, — он наугад вытащил из кучи какую-то яркую футболку.

— Ты думаешь? — Хансен бросил на предложенную кофту оценивающий взгляд и неуверенно протянул за ней руку. — Ну, главное, что тебе нравится, — улыбнулся он.

— Разве это не для Халлдора? — приподнял брови Йенсенн.

— Мне казалось, у вас с ним схожие вкусы, — Хенрик вставил в джинсы ремень, растрепал ладонью волосы и скептически осмотрел себя.

— Мог бы и причесаться, — заметил Андресс. — Но на это у тебя времени больше нет, — отрезал он, заметив, что Хенрик стал обыскивать взглядом устроенный им же бардак в поисках расчески. — Идем.

— Как знаешь, — подмигнул ему Хансен, выходя из комнаты следом и запирая ее.

Обувшись и накинув пальто, ребята вышли из блока. Оба молчали, пока шли по коридорам общежития, жившего своей обычной будничной жизнью. Ученики проводили время в комнатах, общаясь друг с другом и занимаясь подготовкой к экзаменам и уроками, которые Хенрику и Андрессу пришлось делать сразу по возвращении с занятий. Зато сейчас, в девятом часу, они были совершенно свободны и могли хоть всю ночь провести вместе с Халлдором. Хотя Андресс бы ни за что не позволил Хансену даже надеяться на что-то подобное.

Когда они вышли на улицу, там уже стемнело и порядочно похолодало, хотя температура все еще оставалась плюсовой. Андресс уверенно шагал по дорожке чуть впереди и на Хенрика не оглядывался. Тому это было и не нужно, он, погрузившись в какие-то одному ему известные глубины мысли, машинально двигал ногами и сворачивал там, где нужно, скорее, по привычке.

Город уже был готов к встрече Нового года: повсюду висели сверкающие лампочки гирлянд; бантики и колокольчики покрыли ряды деревьев, а в витринах магазинов сложились пестрые картины из мишуры. Ажиотажа не наблюдалось, хотя людей на улицах было довольно много. Все спешили по каким-то делам, мало внимания уделяя разглядыванию безделушек, и наслаждению атмосферой праздника, так упорно создаваемой всеми, кто мог получить с этого прибыль.

— Смотри-ка, они уже елку поставили! — Хенрик догнал Андресса и указал куда-то в сторону торговой площади на второй по счету улице, параллельной той, по которой они шли — там людей собралось даже больше, чем обычно.

Андресс проследил взглядом за рукой Хенрика и, прищурившись, сдержанно кивнул, освобождаясь от его объятий и продолжая путь.

— Сходим сюда, когда людей поменьше будет? — Хансену снова пришлось догонять Андресса.

— Когда елку уберут? — скептически поинтересовался тот.

— Ну почему? — Хенрик улыбнулся. — Вот встретим Халлдора, проводим его, чайку там попьем — как раз за полночь перевалит, думаю, людей станет гораздо меньше. Не выходные все-таки.

— Вот именно, — холодно бросил Йенсенн. — Нам тоже рано вставать. И в этот раз можешь на меня не рассчитывать.

— Но это было так мило с твоей стороны, — Хансен мечтательно сложил руки в молитвенном жесте и устремил взгляд в темное небо. — Когда ты…

— Скинул тебя с моей кровати? — перебил Андресс. — Умираю от умиления.

— Но твое покрасневшее личико было великолепно, — проигнорировал его замечание Хенрик. — Жаль, ты не мог этого видеть…

— Лучше бы я не мог видеть твое… — Андресс замолчал на секунду, обдумывая, как лучше назвать выпиравшее тогда из пижамных штанов возбуждение Хансена. — Твое тело.

— А что такого? — невинно поинтересовался Хенрик. — Ты, вот, даже в обморок не упал.

— А должен был? — угрожающе нахмурился Андресс.

— Нет, конечно, — Хенрик поднял руки, признавая капитуляцию. — Но иногда ты так краснеешь…

— Редко, — Андресс поставил точку в бессмысленном, на его взгляд, диалоге и повернулся в сторону, откуда должен был прибыть поезд.

Хансен проследил за его взглядом, посмеиваясь себе под нос, вспоминая обсуждаемую ситуацию. Конечно, Андресс просил его меньше пить и не приходить домой, воняя перегаром, но он никогда его особо не слушал. Поэтому и явился домой в четыре утра пьяный в стельку, а по будильнику, конечно же, встать не смог. То есть смог, даже на ноги поднялся, послушал нотации Андресса — правда, понять ничего так и не смог. А потом тело его предало и, подав ногам сигнал подкоситься, отказалось двигаться вообще. Так он и оказался на кровати Йенсенна, еще теплой от его тела, полной его сладкого аромата и такой светлой в его наивной любви, что Хенрик невольно возбудился. Андресс, заглянувший, чтобы позвать его завтракать, ногами скинул его со своей кровати и тогда-то и увидел нечто выдающееся, что заставило его щеки покрыться румянцем. Хенрик к тому моменту уже немного пришел в себя, так что картину «смущенный сосед» запомнил на всю оставшуюся — недолгую, добавлял воображаемый Андресс — жизнь.

Поезд довез их прямо до аэропорта — оставалось пройти по застекленному коридору, чтобы попасть внутрь. В зале ожидания было тепло, шумно и полно народу. Люди сновали туда-сюда в каком-то абсолютно не поддающемся объяснению хаотическом порыве, кто-то сидел на стульях, кто-то дремал, прислонившись к стене, кто-то играл в карты на чемоданах, кто-то кого-то звал, бегал, едва не сшибая с ног…

— Андресс, — Хенрик окликнул того, удерживая за плечо от шага в эту биомассу. — Как мы в такой толпе найдем твоего брата?

— Ты идиот? — он показал на табло, где высвечивалась информация о прибывающих и отправляющихся самолетах. — Большая часть прилетела на том рейсе и скоро разойдутся вместе со своими встречающими.

— О, — Хенрик был подавлен, осознавая, как глупо себя повел.

Впрочем, долго это состояние не продержалось. Как только объявили о прибытии самолета Халлдора, он тут же подскочил, радостный.

— Наконец-то!

— Какая радость, — хмуро констатировал Андресс.

Он уже тысячи раз успел пожалеть, что рассказал обо всем Хенрику, что не сбежал сразу после школы где-нибудь отсиживаться, что не оторвался от него в толпе или не уехал на другом поезде. Хансен много болтал и мешал ему представлять долгожданную встречу, смазывал все впечатление, не давал мечтать. Хотя стоило Андрессу только заметить брата, который шел по залу с огромной сумкой на плече, как все раздражение моментально исчезло, а ставшая неразборчивым потоком слов болтовня Хансена слилась с фоновым шумом. Сердце забилось так, будто готово было вот-вот выскочить из груди, а пульсация крови в венах оглушала. Вот Халлдор остановился, чтобы устало отодвинуть челку со лба и поправить сумку, а затем продолжил свой путь — то ли действительно не замечал встречающих, то ли просто их игнорировал. Долго это не продлилось. Андресс, залюбовавшись долгожданной картиной, отвлекся от суровой реальности, а она заключалась в том, что Хенрик, заметив Халлдора, тут же сорвался с места и подлетел к нему, заключив в объятия.

— Идиот, — выпалил Андресс, тут же возникнув рядом с ними — Хансен, сияя улыбкой, не разжимал стального захвата, а Халлдор тщетно пытался высвободить хотя бы одну руку. — Чем ты думал? — он влепил Хенрику затрещину и силой отцепил от брата. — Халлдор! Прости, этот идиот…

— Успокойся, Андресс, — Халлдор положил ему руку на плечо и спокойно взглянул в глаза, обрывая гневную отповедь. — Все в порядке. Это было немного… неожиданно, только и всего.

— Прекрасная встреча, — вздохнул Йенсенн. — А кому спасибо сказать? — Эрлендсон вопросительно приподнял брови и перевел взгляд на Хенрика — тот старательно делал вид, что он тут ни при чем. — Мой сосед, Хенрик Хансен, четвертый год обучения. Алкоголик и, как ты успел заметить, редкостный идиот.

— Я Халлдор Эрлендсон, брат Андресса. Приятно познакомиться, — Халлдор вежливо улыбнулся и протянул Хенрику руку.

— Ты просто прелесть, — растянулся тот в глупой улыбке. — Мне тоже очень приятно, — добавил он, поспешно сжав руку.

Андресс смотрел на него очень нехорошим взглядом.