Альфред хотел возразить — отец выглядел слишком здоровым для таких прощальных речей, — но в палату заглянула медсестра и попросила его покинуть помещение.

— Постой, Альфред! — окликнул отец, и Ал развернулся в дверях. — Самое главное…

— Завтра поговорите, — строго одернула его сестра. — Ложитесь, мистер Джонс, время для вечерних процедур.

Фрэнк пожал плечами и подмигнул Альфреду. Тот растянулся в улыбке и помахал ему рукой.

Он так и не узнал, что хотел сказать ему отец.

========== Действие тринадцатое. Явление III. Ответ ==========

Явление III

Ответ

Целый день на улице бушевал тайфун. Снег летел в окна и медленно погружал комнаты общежития в уютный полумрак. Он укутывал улицы, преграждал дорогу транспорту, прятал мелкие изъяны и наряжал город в снежные костюмы, превращая засохшие кусты в домики эльфов, а низенькие дома, которые давно покинули жители, в сказочные хижины, где хотелось вновь поселиться. Все движение встало: невозможно было не только попасть в город и выйти из него, но даже добраться до ближайшего магазинчика за кофе. Снега намело столько, что, едва выйдя за порог, хотелось немедленно вернуться — он был повсюду, лез в глаза, холодными каплями оседал на губах и забирался в самые укромные и теплые уголки под одеждой.

Это была первая суббота в новом семестре, и Артур искренне радовался, что природа выбрала для своего безумства именно выходной день. Он проспал почти до обеда — намного дольше, чем привык обычно. Мэттью и Альфред уже проснулись: об этом говорило то, что никого из них не было в комнате. Артур потянулся, разминая затекшие от неудобного сна плечи, и выглянул в окно — но из-за бесконечной метели не смог разглядеть даже клумбы внизу.

— С добрым утром, — Мэтти обнаружился на кухне.

— Если бы, — хмыкнул Артур. — Джонс сбежал?

— Конечно, — кивнул Мэтт. — После того, что он вчера устроил.

Артур только вздохнул — не согласиться с Уильямсом он не мог. Обычно смелый до глупости и решительный до самонадеянности, Альфред предпочитал встречаться с трудностями лицом к лицу, но когда дело касалось его самого и его ошибок — вдруг превращался в неловкого мальчишку. Артур предполагал, что у этого есть простое объяснение: Альфред никогда раньше не состоял в отношениях. Он никогда не думал о чувствах, мыслил рационально и максимально прагматично, и просто боялся оступиться и сделать что-то не так там, где продвигался до этого буквально на ощупь — и зашел при этом так немыслимо далеко!

В тот день они так и не поговорили — Джонс не пришел, не написал и не позвонил, а Артур не спешил напоминать о его пьяном обещании. Мэттью, судя по всему, тоже. На следующий день тайфун прекратился. Снег еще какое-то время лениво падал по инерции, но к утру совсем перестал. Снаружи все выглядело так, будто в Японии наконец наступила долгожданная зима — огромные шапки снега, большие кучи того, что убрали с утра с дорог, из которых кто-то уже умудрился соорудить горку или что-то очень на нее похожее, и люди, бесконечное множество людей, высыпавших на улицу, чтобы насладиться краткими мгновениями белого счастья.

Керкленд заглянул к Альфреду и Мэтту сам утром в воскресенье. Он прикрывался тем, что хотел обсудить с Мэттью детали его нового статуса будущего президента драмкружка, но на самом деле просто пытался таким образом напомнить Альфреду о себе. После случившегося Артур никак не мог перестать думать о нем.

«Я без тебя не смогу».

Почему от таких простых слов сердце заходилось, словно сумасшедшее, а в груди нестерпимо сжималось? Артур знал ответ на этот вопрос, но прошедшие месяцы мешали ему признать это.

— Не занят? — спросил Артур у Мэтта. Тот пожал плечами. — Я принес кое-какие документы, с которыми тебе нужно ознакомиться, прежде чем ты сможешь стать президентом, — он протянул Уильямсу папки с бумагами. — Вам обоим не мешало бы прочитать.

Артур повысил голос и сверкнул ледяным взглядом на Альфреда. Джонс, вздрогнув, втянул голову в плечи, но все еще пытался делать вид, что его визит Артура не касается.

— Кстати, у меня как раз есть к тебе парочка вопросов, Артур, — хитро улыбнувшись, протянул Мэтт. — Ты не против немного задержаться? — Керкленд пожал плечами. — Тогда я сделаю чай. Ал, ты будешь?

Когда Альфред повернулся к ним, вынужденный все-таки посмотреть на Артура, в его взгляде читалось желание убивать, смешанное с благодарностью и щепоткой отчаяния. Окажись Артур на его месте — чего, конечно, никогда бы не случилось, потому что он не полный придурок, — он бы, наверное, просто сбежал, воспользовавшись первым удобным моментом.

— Сделай мне тот мятный, помнишь? У нас вроде оставался, — натянуто улыбнулся Джонс.

— Понял, — улыбнулся Мэттью. — Артур, располагайся пока, не стой на пороге.

Подмигнув напоследок, он выскользнул из комнаты и осторожно прикрыл за собой дверь. Артур не обратил внимания, но Мэтти был полностью одет, и когда спустя пару минут напряженного молчания в коридоре хлопнула дверь, они с Альфредом, непонимающе переглянувшись, оба выскочили из комнаты. На кухне Мэттью не было — зато на тумбочке в коридоре нашлась записка: «Удачи!» Кому из них она предназначалась, так и осталось загадкой.

— Я лучше пойду, — неловко потоптавшись на пороге, кашлянул Артур. — Кажется, он меня не так понял.

— Мэтти в последнее время сам не свой, — кивнул Альфред. — Я спрашивал у Йонг Су, где он пропадает, но даже он не в курсе.

Артур в ответ только фыркнул: конечно, Йонг Су не в курсе, раз уж после всех признаний Мэтта они до сих пор не вместе.

— Не устаю поражаться твоей бестактности, — хмыкнул Керкленд.

— При чем тут это? — нахмурился Ал. — Я просто беспокоился о друге.

— Если бы ты о нем беспокоился, ты бы знал, что Мэттью влюблен в Йонг Су, — скривился Артур и, не дав Альфреду ответить, продолжил: — Ты бы знал, что он признался, а Им отверг его. Ты бы не стал каждую свободную минуту напоминать Мэтту о нем!

— Ты что-то путаешь, — не слишком уверенно отмахнулся Альфред. — Они всегда были близки, но только как друзья.

— Так значит, ты не только бестактный, но еще и бесчувственный, — протянул Артур. — Хотя тут как раз нечему удивляться, — он поймал злой взгляд Ала. — Не веришь мне — твое дело, но в следующий раз постарайся хотя бы немного разобраться в ситуации, прежде чем лезть.

Круто развернувшись, Артур уже распахнул дверь, когда почувствовал горячие пальцы на своем запястье. Каким-то неведомым образом Альфред за секунду оказался возле него и перехватил, не давая уйти. Артур не смог заставить себя развернуться.

— Останься, — тихо попросил Альфред. — Есть кое-что, о чем мне стоило рассказать тебе давным-давно.

Когда Артур посмотрел на него, в его взгляде было столько мольбы и отчаяния, что Керкленд только безвольно кивнул. Он так давно мечтал узнать, что же произошло летом в Америке, но именно в тот момент почувствовал, как сильно боится знать правду. Альфред повел его на кухню, сам приготовил чай, сел напротив, пряча взгляд на дне толстостенной кружки, и тяжело вздохнул.

Он рассказал Артуру обо всем: про болезнь отца, про его решение сдаться и прекратить борьбу, про свои обиды и страхи, про трудности на работе, из-за которых у него даже не было времени на родных, про появление Стива, его ультиматум с женитьбой, беременность мамы и, наконец, про смерть отца. Альфред рассказывал долго, с подробностями и деталями, неуместными бытовыми историями и смешными ситуациями, после которых его глаза наполнялись слезами, и Артур не перебивал его. Он не задавал вопросов, не пытался уточнить некоторые моменты, которые Ал рассказал смазанно или совсем коротко. Он слушал, и с каждым словом Альфреда все больше понимал его поступок. Это было настолько в духе Джонса — взять на себя всю вину, боль и тяжесть, чтобы Артур смог ненавидеть его и жить дальше, ни о чем не жалея, — что Артур удивлялся, как не понял всего раньше.

Но он не мог простить Альфреда. Да, он понимал его мотивы, понимал и в какой-то мере даже разделял его чувства. Артуру было безумно жаль Ала, он даже, наплевав на обиду и страх, положил свою руку поверх его руки, чтобы хоть немного облегчить боль, но он все равно не мог его простить.