— Скрудж и Марли, если не ошибаюсь? — подал голос Андресс. — Имею я удовольствие разговаривать с мистером Скруджем или мистером Марли?
Андресс и Халлдор играли двух джентльменов почтенного возраста, собиравших средства в пользу нищих и обездоленных.
— Мистер Марли уже семь лет как покоится на кладбище, — ответил Йонг Су.
Покойного как раз играл Кику, но его выход был не слишком скоро. Андресс и Халлдор продолжали настаивать на пожертвовании, но герой Йонг Су был непреклонен — в этот раз он играл не добрую бабулю, а склочного скрягу, пусть и тоже в преклонных годах, который получал удовольствие от страданий других и искренне наслаждался своим превосходством. Йонг Су не казалось, что ему подходит эта роль, но все проголосовали за его кандидатуру, и ему пришлось смириться.
После того как ушли Халлдор и Андресс — им нужно было подготовить ширмы для видений первого духа, а в перерывах переодеться для следующих ролей, на сцене остались только Йонг Су и Мэттью. Заиграла музыка — устрашающая до мурашек, сильная композиция с неразборчивым хором латыни, ослабло освещение — остались только красноватые угли в камине и два верхних синих прожектора. Посыпался снег, вентиляторы раздували по низу туман — постепенно метель становилась сильнее, свет начал мигать и слабнуть, и среди этой какофонии прорезался тонкий голосок:
«Да пошлет вам радость бог,
Пусть ничто вас не печалит…»
Мэттью с Райвисом подготовили этот небольшой фрагмент — Галанте никогда не смог бы спеть самостоятельно, но выйти на сцену ему было необходимо — Халлдор никак не успевал переодеться, Артуру и Кику только предстояло выйти на сцену, Мэтт и Йонг Су были задействованы в этом моменте, да и, так же как Альфред, не слишком подходили по комплекции. Заменить Райвиса могли только Феликс и Торис, но они оба озвучивали театр теней и никак не успевали переодеться к своим сценам. Тогда Мэтт и предложил выход — они записали его голос, а Райвис наложил его на мелодию. Теперь ему оставалось только открывать рот и выглядеть напуганным, а с такой ролью он вполне мог справиться.
Йонг Су схватил со стола здоровенную линейку — они с Альфредом нашли ее в одном из старых классов, которые сейчас не использовались, когда выбирали новое место для своих секретных обеденных собраний — и замахнулся на Райвиса. Тот мгновенно прекратил «петь» и, вжав голову в плечи, поспешил убраться со сцены.
Проводив его взглядом, Им заметил, что Райвис тут же, не снимая даже нелепого потрепанного платка с головы, бросился к музыкальной установке — звуки метели усилились, стали быстрее и резче. Снова густо пошел снег и туман, а угли, тлевшие на заднем плане, почти угасли. Йонг Су поднялся со своего места и потянулся.
— Вы небось завтра вовсе не намерены являться на работу? — обратился он к Мэттью.
Тот играл клерка, который работал на Скруджа за копеечное жалование. В театре теней у Мэтти была большая семья: любимая жена и множество детишек — один из них, правда, был болен и мог не дожить до следующего Рождества. Пока это не волновало Скруджа — но Йонг Су не мог сказать о себе того же. Его волновал Мэттью.
Он закрыл контору, плотнее кутаясь в свое пальто, и вышел под снег — свет на сцене погас, кроме того прожектора, что был направлен на Йонг Су, и тот, сгорбившись, медленно побрел в противоположную сторону, давая ребятам время сменить декорации. В этот момент и появился Кику. В книге дух Марли привиделся Скруджу в дверном молотке, но изобразить это в спектакле не представлялось возможным, поэтому драмкружок пошел другим путем: Хонда, кутаясь в черную накидку, которая помогала ему теряться в темноте, на секунду возникал прямо перед Йонг Су, дергал его за плечо, заставляя испуганно оборачиваться, ставил подножки и дул в ухо. Но как только зажегся свет — Скрудж вернулся домой, — Кику исчез.
— Чепуха! — осмотревшись, бросил Йонг Су.
Первый акт завершал разговор с призраком Марли — гремя цепями, Хонда появился перед Скруджем и сулил ему большие несчастья. Он поведал Йонг Су и залу о страданиях, которые вынужден испытывать, будучи бесплотным духом, бессильным совершить хоть какое-то доброе дело, и сообщил о трех духах, с которыми Скруджу предстояло столкнуться в дальнейших актах.
У него не было ни секунды на отдых — только погас свет, как тут же закипела вокруг жизнь, последние приготовления перед самой сомнительной частью спектакля. Потом свет вновь загорелся — начался второй акт, встреча с первым Духом и театр теней.
Вот фигурка маленького Скруджа — Йонг Су восторженно показал на нее Артуру, потом он подрос, с ним рядом появилась покойная сестра, следом, на второй ширме показались три фигурки — Скрудж, его напарник и их начальник, который всегда под Рождество устраивал грандиозный пир. После разговора с Духом на первой ширме снова началось действие — в этот раз Скрудж разговаривал со своей невестой. Она плакала и говорила, что бросает его, а потом Дух силой заставил Йонг Су взглянуть на вторую ширму — там бывшая невеста Скруджа заплетала косы своей дочери и вела беседу с мужем.
Конец второго акта — и снова времени только глотнуть воды, да переброситься парой фраз с Артуром. В этот раз на сцене с ним Торис — Дух Нынешних Святок — и видения на ширмах из жизни племянника-Альфреда и клерка-Мэттью. Тут же следом — третий Дух. Эту роль исполнял Андресс — он был укутан в черный балахон, выглядел весьма устрашающе и распространял такую ауру, что даже зрители на ближайших к сцене местах почувствовали себя неуютно. Он нес дурные вести для Скруджа — на ширмах в этот раз показались незнакомые персонажи, которые закладывали вещи в ломбард, обсуждали что-то на пустынной улице и опускали гроб в могилу.
К финальному акту Йонг Су начало казаться, что он действительно вот-вот умрет — не от усталости, так от жары и жажды. И Артуру даже не придется устраивать для него отдельную казнь — Йонг Су боялся представить, сколько реплик исковеркал, забыл или сказал не к месту, и как сильно это могло разозлить Керкленда. В любом случае, отыгрывал последние сцены в гостиной у племянника он на последнем дыхании.
Чего он никак не ожидал — так это шквала аплодисментов, которые обрушились на них, когда драмкружок вышли на поклон. Даже гости не жалели ладоней — одна потрясающе выглядящая дама смахнула слезы с глаз, сидящие в первом ряду важные мужчины в дорогих костюмах о чем-то жарко спорили, а приглашенные судьи нажали на кнопки «нравится» и теперь над их креслами мигали зеленые лампочки. Йонг Су еще успел заметить, как телевизионщики небольшой группой начали проталкиваться к выходу, чтобы взять у них интервью, а потом кто-то за руку утащил его со сцены.
— Отлично справились, — с трудом сдерживая улыбку, сообщил им Артур в гримерке. — Конечно, я мог бы сейчас ткнуть вас носом во все недочеты — особенно тебя, Йонг Су, — Им виновато потупил взгляд. — Но я не буду. Вы заслужили похвалу, а разбором ошибок займемся на следующей репетиции.
— Ты был крут, — Джонс ткнул Йонг Су кулаком в плечо. — Серьезно, чувак, это твоя лучшая роль.
— Тогда спаси меня от Артура на следующей репетиции, — бросил Йонг Су с улыбкой. — Он убьет меня, как только увидит запись.
Альфред как-то сник, отвернулся и, пожевав губы, бросил что-то невнятное напоследок. Он был ведущим, и ему действительно стоило поспешить, но это не объясняло, почему он так реагировал на каждое упоминание имени Артура. Им не успел хорошенько обдумать произошедшее, к нему уже подошли остальные ребята — Кику, Феликс и Торис, Райвис с Эдом, Артур. Они наперебой поздравляли его с успешным спектаклем, обсуждали детали, строили планы на будущее и делились впечатлениями. Йонг Су отвечал немного невпопад и почти не участвовал в обсуждении — он думал, Мэттью хотя бы поздравит его или просто улыбнется, но тот уже куда-то исчез.
Кику оказался проницательнее других — он за локоть отвел Йонг Су в сторону и поднял на него свои прекрасные темные глаза.
— Боюсь, я лезу не в свое дело, но мне кажется, тебя что-то беспокоит.
