Тем временем в поле его зрения попала усталая Хоук, и он сосредоточился на ней. Магесса обвела их тусклым взглядом, в котором больше не горело огня, только усталость и принятие неизбежного. За пять лет, что он провел в Киркволле, она сильно изменилась. Стала взрослее, тверже, грубее. Робкое дружелюбие сменилось властной уверенностью. Она больше не улыбалась теплой, неуверенной улыбкой, доверчиво заглядывая в глаза. Теплые сапфиры превратились в ледяное северное море. Движения утратили плавность, она плела заклятия, закрыв глаза, не прерываясь ни на миг, даже если вокруг взрывались камни и умирали люди. Она полюбила и убила свою любовь, спасла город и победила прошлое.

В ее прекрасные тридцать четыре года, серебряные нити извивались в черных кудряшках, серебряные нити тяжелого опыта и мучительной мудрости. Нити решений и потерь. Она носила доспехи, как платье, и плела заклинания вместо вышивки. Изящные руки огрубели от тяжелого посоха, которым она орудовала лучше чем вязальными спицами. Сапоги вместо туфель, битвы вместо танцев и горький запах крови вместо цветов. Слезы вместо бриллиантов, заклинания вместо брачных клятв и мертвецы вместо любимых. Всем этим была Мариан Хоук, закованная в траурные доспехи Защитника Киркволла.

- Я рада, что вы со мной, - Хоук вздохнула и опустила ресницы. - И мне бы хотелось каждому сказать кое-что, - она подняла на них синие глаза, красивые, как и пять лет назад, - неизвестно, как закончится день, так что я… - она внезапно замерла, зацепившись за что-то взглядом. - Простите, мне нужно кое-что сказать брату.

Она быстро зашагала в сторону Карвера, оставляя их недоуменно додумывать “что она”. Через мгновение от них отошел Себастьян, покачав головой и тихо что-то шепча. Похоже, церковник решил потратить время на молитвы, уж лучше на это, чем на проклятья. Айнон проводил его взглядом. Мгновением позже от них отделилась Авелин. Огненно-рыжая и прямая. Солнечная и не сломленная. Она не изменилась за эти годы, разве что смягчилась и подобрела. Разрушительный холод сменился теплом защиты. Как дракон, она сплетала свое гнездо и теперь была готова его защищать всеми силами.

Отошел Варрик. Не было больше веселого торговца, он остался где-то в прошлом, рядом с улыбающейся Хоук, со смеющимся Андерсом, проигрывающим Собаке в карты. Он остался на Глубинных тропах, в боях, среди мертвецов. Теперь рядом с ними шагал воин с арбалетом вместо любимой и болтами вместо монет. Ехидный, расчетливый, сильный. Азартные споры сменились ответственностью. Улыбки - насмешкой. Он тоже вырос и изменился. Они все изменились. Приключения переплавили их, трудности закалили, а принятые решения выковали из них что-то новое.

Фенрис вздохнул, собираясь с мыслями, и бросил быстрый взгляд на Айнона. Мужчина привычно улыбался, с тенью грусти рассматривая компаньонов. Он кривил губы в печальной усмешке, будто сравнивая настоящее с прошлым. От него прошлого тоже мало что осталось, но это все еще был его Айнон. Фенрис отвел взгляд, но заметив, что Изабелла призывно смотрит на него, видимо, желая что-то сказать, шагнул к Айнону и вцепился в его локоть.

- Мне тоже есть что тебе сказать, - он решительно потянул мужчину в сторону от оставшейся компании, Айнон с привычным живым интересом глянул на него, послушно следуя за ним.

Хоук была права, сейчас самое время сказать все самое важное, тем более он уже осознал, что для него важно. Разве не об этом он думал, когда Хоук металась по площадке, решая судьбу Одержимого? Его пронзило пугающее чувство - что, если он не успеет сказать то важное, что сумел сегодня понять? Что, если не будет другого шанса? Он замер и взглянул на тепло улыбающегося Айнона.

- Как ты и сказал. Некоторые вещи должны быть сказаны вслух, - Фенрис неловко взмахнул рукой, прикрывая рот и пытаясь подобрать правильные слова. Но все они были или слишком скупыми, или излишне эмоциональными. В итоге он вспомнил все те разговоры, что начинал с ним Айнон. Фенрис вздохнул и поднял на полуэльфа глаза, он решил сказать правду. - Встреча с тобой - самое важное, что было в моей жизни, Айнон, - они оба вспомнили грязный порт Сегерона, в котором убегающий от стражи эльф врезался в Айнона. Как бы он выбрался с острова и чтобы стало с ним, не встреть он тогда полуэльфа? Волчок шагнул к нему, осторожно касаясь его лица. - Обещай, что не умрешь, - Фенрис вгляделся в теплые, чуть удивленные голубые глаза. - Я не смогу жить без тебя, - он жадно вглядывался в родные черты. - Я этого не вынесу.

Лицо Айнона смягчилось, и внутренний свет наполнил излишне женственные черты, сделав их привлекательными. Полуэльф поймал его руку и трепетно коснулся губами центра ладони, болезненно обжигая горячим дыханием лириумный узор.

- Ты - единственная радость, которую я когда-либо знал в своей жизни. Я всегда буду рядом и даже в царство мертвых спущусь с тобой, - Мужчина смотрел на него, не скрывая своей любви, чистой и обжигающей, будто свет солнца. Полуэльф вздохнул, и легкая грусть коснулась его глаз. - Когда все закончится, мне нужно будет кое-что тебе рассказать, - Айнон невесело рассмеялся. - Надеюсь, и после этого ты не передумаешь.

Фенрис отбросил сомнения и шагнул вперед. Он не кривил душой, он бы не смог жить без этого мужчины, слишком уж он врос в него, дополнил Фенриса, будто недостающая половина. Насмешливый, трагичный и несокрушимый, как Основа Мироздания. Мир без Айнона представлялся ему Адом. С некоторых пор, не без негласной поддержки полуэльфа, его все чаще посещала мысль, что он имеет право бороться за то, что ему нравится, даже если это “что-то” обладает магией и вспыхивает по ночам, как портовый маяк.

- Ничто не встанет между нами, - Фенрис притянул полуэльфа к себе, одновременно шагая ближе, и впился в его рот поцелуем. Не нежным, не осторожным, а жадным и страстным, как чувства, что он испытывал. Полным желанием обладать, безраздельно владеть своим партнером.

Айнон застонал, не разрывая поцелуя, всегда сдержанный Волчок целовал его на площади полной народу, принимая и признавая своим. Фенрис вжимал его в себя, притягивал ближе, будто желал слиться с ним навсегда. Не будь здесь толпы свидетелей, можно было бы продолжить начатое утром. Обе части его разума ликовали, залитые бесконечным, безудержным счастьем. Счастье и любовь легко сплавляли их в одно, стирая различия.

- Кхм-кхм. Даже неловко вас прерывать, - Хоук смущенно улыбнулась, неловко переминаясь с ноги на ногу, стоя рядом. Терпеливо дожидаясь, когда недовольные тевинтерцы обратят на нее внимание. - Но я рада, что вы оба на моей стороне.

Айнон закатил глаза и фыркнул, в то время как Фенрис смущенно отступил и наклонил голову, скрывая выражение лица.

- Ты мне не нравишься, - полуэльф вздохнул и скрестил руки на груди, - но стоит признать, ты сильна, хоть и маг, - он склонил голову к плечу и весело усмехнулся, - Будет интересно посмотреть, как ты будешь отбиваться от разгневанной толпы, когда это закончится, - Айнон легкомысленно помахал рукой, будто отмахивался от чего-то.

- Как мило с твоей стороны пожелать мне выжить, - Хоук ехидно ухмыльнулась.

- Уй, женщина, я не понимаю, о чем ты.

- Удивительно, - Мариан хихикнула, - но оказывается, что и ты можешь быть милым.

- Смотри, это разве не Изабелла хочет тебе пару слов сказать? - Айнон страдальчески изогнул брови.

Хоук распахнула глаза, с удивлением рассматривая его. Странно, почему она не замечала этого раньше, ведь это так очевидно. Чем дружелюбней он улыбался, тем сильнее он был зол или раздражен. Чем яростней он огрызался и отталкивал, тем больше смущения или благодарности он пытался скрыть. Она привыкла воспринимать его как нормального человека, забывая, что по сути он такой же бывший раб, как и Фенрис, с теми же проблемами с построением отношений и проявлением эмоций, что и у него. Они оба старались побольнее укусить, когда не знали, что делать.

- Надеюсь, ты готова к тому, что нас ждет, - Фенрис сдержанно улыбнулся, ловко отвлекая ее от смущенного Айнона.